Таинственная незнакомка

Она же во время всех этих посещений думала только о Дэре...

Ориана шла против ветра, загораживаясь зонтиком от тугих струй дождя, которые ветер бросал ей в лицо. Пересекла площадь и направилась по Дин-стрит к гостинице Морланда. Там она отдала мокрый зонтик слуге и попросила хозяина указать ей, где она может повидать Неда Кроуи.

Генри Морланд улыбнулся и ткнул большим пальцем в сторону лестницы:

– Вы найдете его наверху в окружении мебели сэра Дэриуса.

Ориана обнаружила Неда в гостиной, где он обертывал голландским полотном ножку пристеночного столика в стиле Адама. Неда окружало множество уже защищенных подобным образом от повреждений предметов мебели, и еще многие ожидали своей очереди.

– Ты, я вижу, весь в тяжких трудах, – бодро заметила Ориана, стараясь не выдать, насколько беспорядочны и тревожны ее мысли.

– Да, – отозвался Нед, обвязывая слой ткани куском бечевки. – Мейнштир Дэр прислал инструкции, как все подготовить к отправке. Фургоны прибудут через два дня и отвезут все это на пристань в Дептфорд.

Струи дождя, принесенные резким порывом ветра, ударили в стекло, и Ориана повернулась к окну. Глядя, как стекает вода по стеклу, она спросила:

– Когда отплывает «Доррити»?

– Я должен быть на борту вместе со своей скрипкой – вот все, что мне известно, – пожал плечами Нед. – Я уже так давно не был на острове.

– Твой хозяин будет в Ньюмаркете. Хочешь передать ему что-нибудь через меня?

– Скажите мейнштиру, что он купил слишком много мебели, – проворчал Нед, переходя к следующему предмету. – Здесь вы видите только часть того, что он приобрел, там еще три комнаты битком набиты.

Ориана заставила себя рассмеяться.

– Я пришлю Сэма, он поможет тебе побыстрее справиться с работой.

Ее внезапное появление у Морланда унесло из сердца Орианы последние капли надежды. Перед ней было явное, безошибочное свидетельство намерения Дэра уехать на остров. Почему же он не упомянул о нем в своем письме?

Да потому, что предпочитает сообщить ей об этом лично. В Ньюмаркете.

Оставив Неда продолжать свою работу, Ориана спустилась по лестнице. Слуга открыл для нее дверь и вручил зонтик. Так и не раскрыв его, она отправилась домой. Неудержимые слезы застилали глаза, а дыхание превратилось в прерывистые всхлипывания.

Судьба редко ее баловала. И вот теперь она одной рукой преподнесла ей почетную должность примадонны, а другой отняла у нее Дэра.

К своему удивлению – и огорчению, – Ориана увидела у входа в свой дом городскую карету графа Раштона. Кучер вжал в плечи голову, по которой беспощадно лупил дождь, а полы его большой неуклюжей накидки столь же беспощадно трепал ветер. Не желая показывать Раштону свое отчаяние, Ориана высоко подняла голову. Первое испытание ее ждало, когда она проходила мимо парка, места столь многих тайных свиданий с утраченным возлюбленным.

Глава 28

Эта поездка в Ньюмаркет являла собой полный контраст предыдущей. Ни объятий, ни поцелуев, ни ночных радостей в придорожной гостинице. На этот раз Ориана предпочла бы путешествовать в одиночестве.

Сквозь полуопущенные ресницы она наблюдала за джентльменом, который сидел рядом с ней. Почему она приняла его предложение сопровождать ее в Суффолк, Ориана и сама не знала. Быть может, потому, что была слишком удивлена, чтобы отказать.

Когда граф сообщил ей, что его дочь вышла замуж, Ориана поняла – все дело в том, что он чувствовал себя одиноким.

– Свадьба ее светлости состоялась так внезапно, – сказала Ориана, подумав при этом, что жених не терял времени в стремлении достигнуть цели.

– Мэтью уехал в Лондон в большой спешке и вернулся на следующей неделе со специальной лицензией на брак. На следующее утро в нашей гостиной Лайза стала его женой. И в тот же день они уехали в дом тетки Мэтью в Уэльсе.

– Как они, должно быть, счастливы, – заметила Ориана, от души радуясь тому, что ее злосчастные бриллианты проложили влюбленной паре путь к семейному блаженству.

– Я даже не знаю, когда теперь увижусь с ними, – продолжал граф. – Я вернусь в Чешир до того, как они обоснуются в Лондоне, в Раштон-Хаусе.

Изменившиеся обстоятельства жизни его дочери оставили след в душе самого графа. Он был растерян и подавлен, о чем свидетельствовали и долгие паузы в их дальнейшем разговоре.

Раштон знал всю историю жизни Орианы, и, в отличие от Дэра, его не развлечешь рассказами о ее детстве и юности. Не захотел бы он слушать и рассказы о ее театральных превратностях или о кочевой жизни на континенте. А ей совершенно неинтересны сведения о недавних заседаниях парламента. Их с Дэром непрерывный диалог продолжался даже в те минуты, когда они целовались или занимались любовью. Это воспоминание заставило Ориану слегка улыбнуться. Граф заговорил, прервав течение мыслей Орианы.

– Раштон-Холл покажется мне таким пустынным, – произнес он. – Но я надеюсь обрести приятное мне общество. – Седеющая голова Раштона повернулась к Ориане, его рука легла на ее сложенные руки. К удивлению Орианы, ладонь графа была влажной. – Я уже очень давно хотел открыть вам мое сердце. Я ждал, когда забудется эта история с Теверсалом. Я не мог позволить себе быть замешанным в скандале, пока Лайза не заняла место в лондонском высшем обществе, но теперь ее судьба устроена. Я свободен, как никогда прежде. Вы заслуживаете лучшей жизни, Ориана, и я намерен предложить ее вам.

– Лучшей в каком смысле? – поинтересовалась она.

– Вы это узнаете, когда выйдете за меня замуж. Будьте моей женой, и все образуется как нельзя лучше.

Совершенно изумленная, Ориана еле слышно проговорила:

– Я не могу.

– Вы хотите сказать, что не можете обсуждать вопрос, не взвесив преимущества такого решения для нас обоих? Когда вы станете супругой пэра, вам больше не придется зависеть от благосклонности управляющих театрами и непостоянной публики. Я защищу вас от мужчин, подобных Корлетту, для которых вы лишь средство упрочить их репутацию ловеласов.

Ориана убрала руки и сказала:

– Для вас брак с Анной Сент-Олбанс чреват многими неприятностями. Подумайте хотя бы о сплетнях!

– Мы их никогда не услышим, – успокоил он Ориану. – Мы будем осмотрительны. Я не собираюсь афишировать наш союз, представлять вас ко двору, жить в городе. Как у леди Раштон, дом ваш будет в Чешире. Я дал указания своему поверенному, чтобы он исподволь нашел покупателя на ваш дом в Сохо. Вы сможете его продать.

Оскорбленная тем, что граф считает ее согласие само собой разумеющимся, Ориана помотала головой.

– Я не могу... я не хочу принимать ваше предложение, милорд. Вы оказываете мне большую честь, и мне прискорбно огорчать вас отказом, но я люблю... – Она запнулась. – Поверьте мне, это совершенно невозможно.

Выражение его лица сделалось настороженным.

– Увлечение этим мужчиной с острова Мэн затмило вашу способность судить здраво.

– Это не так. Мой ответ вам был бы тем же, даже если бы я в жизни не встречала этого человека.

Брак без любви, без страсти, пусть и респектабельный, был для Орианы немыслим. Быть изгнанной из Лондона, похоронить себя в деревне – это воспринималось ею как наказание за грехи.

– Он недостоин вас, Ориана, и доказал это своим отвратительным хвастовством. Я слышал, как он называл вас бесстыдной шлюхой, которая легла под него, задрав юбки и...

– Довольно! – задыхаясь от гнева, выкрикнула она. – Я не позволю вам оскорблять его.

– Я никогда больше не упомяну имени Корлетта, если вы согласитесь выйти за меня замуж.

Ориана уже привела графу убедительную причину своего решения и легко нашла еще одну.

– Мое пение, как вы знаете, чрезвычайно важно для меня. Бросить его я не считаю возможным.

– Вы сможете петь сколько захотите – дома. Вы любите музыку или славу, которую приносит вам пение? – едко спросил он.