Академия волшебства. Зеркало драконов

– Смотри в отражение внимательно, вглядывайся в детали. Пожелай вернуться! – прошептал он мне в ухо.

Я всмотрелась напряжённо в собственное отражение сквозь воду, жадно отмечая в нём звёзды, решётку, край крыши. Увидела над головой поток песка. Это пыльная буря? Отражение завибрировало, заколебалось, стирая всё, что было вокруг.

«В общежитие!» – громко подумала я.

Меня втянуло с отчаянной силой в зеркало. И я кувырком полетела… по полу студенческой душевой. Ударилась коленкой, бедром, прижала инстинктивно зеркало к груди. Остановившись, сбив коврик в кучу, замерла не дыша. Каморка исчезла, молодой человек тоже, в окно с розовыми шторами лился тёплый солнечный свет.

Я встряхнула головой. Сейчас зеркало в моей руке было обычным – лёгким и без затей. Выдвинув нижний ящик комода, я осторожно положила в дальний угол загадочный артефакт. А затем разжала кулак другой руки. На ладони лежал крошечный блестящий уголёк. Будто застывший кусочек тьмы. Отвердевшая пустота. Ничего себе!

Глава 8

Ярмарка раскинулась на несколько улиц сразу за стенами университета – искать её не пришлось. Стражи гоблины, скрестив на широченной груди ручищи, вальяжно наблюдали за суматохой снаружи. У одного я с изумлением заметила алый цветочек за ухом. Неужели и гоблинам прекрасное не чуждо?

Впрочем, гоблин, когда я поравнялась с ним, засунул цветок в рот. Его губы окрасились красным. Глаза сверкнули устрашающе. Мимо проходящие мама с мальчиком лет семи отпрыгнули в сторону, вскрикнув от ужаса. Вся голова гоблина превратилась в красную сморщенную физиономию адского демона. Прохожие закричали и метнулись врассыпную. Гоблин расхохотался. И тут же перед ним появилась громоздкая вешалка, увешанная плащами, пальто и халатами со шляпой на верхушке. Головной убор раззявился и рыкнул на гоблина:

– Что ещё за развлечения на посту?! Уволю! Пойдёшь в каменоломни работать, а не тут на солнышке прохлаждаться, как головастик бесполезный!

Я икнула. Гоблин выстроился по струнке перед кучей говорящего гардероба и, выплюнув остатки красных лепестков, вернул себе нормальный облик.

– Больше не повторится, господин комендант!

Куча встряхнула грозно десятком рукавов, погрозила и исчезла.

«Прелесть какая, – подумала я, хмыкнув, – мама уже давно бы выгладила каждый плащик и повесила всё по отдельности. И это комендант… Надо же!»

На ярмарку я шла одна: Данка обиделась, а Стаэль куда-то потерялся, найдя новых друзей или врагов. Зато я могла спокойно купить всё по списку и вернуться. На ярмарке я задерживаться не собиралась: мне не до развлечений. Однако стоило выйти за ворота академии, глаза мои разбежались, и я онемела от удивления и восторга.

В первой же лавке продавали чудеса! По мановению рук продавца стеклянные фигурки оленей, единорогов, медведей, лис оживали, кланялись и превращались в изящные самопишущие ручки. Они оставляли росчерк на бумаге и трансформировались обратно. Тут же рядом были разложены футляры для письменных принадлежностей, похожие на гекконов. Они вскакивали на лапки, раскрывали пасть, и по движению длинного раздвоенного языка карандаши, ластики и ручки сами запрыгивали в удлинённое туловище, а оно затем – в студенческую сумку, висящую здесь для примера.

У торговца рядом продавались строгие самопишущие ручки – без баловства. Внешне похожие на перья, они дружными рядами писали что-то на большом белом ватмане, словно музыканты оркестра. Покупатели подходили и выбирали буквально на лету ту, что им нравилась. С левого края прилавка лежали скромно самые обычные ручки, которые, впрочем, тоже пользовались спросом ввиду дешевизны.

На стенде с книгами учебники раскрывались сами, демонстрируя зевакам оживающие иллюстрации.

– Бонус для тех, кто не понял урок – под каждой картинкой – заклинание и объяснение самых сложных формул и рецептов простейшим языком – для чайников! – вещал худосочный седой мужчина в сизой мантии.

– Так бы уже и говорили: лавка для тупых, – рассмеялись парни рядом.

«Мне бы пригодилось», – подумала я.

На соседнем прилавке поверх карманных книжек сидели крошечные человечки в длинных колпачках с широкими полями. Один, как ни странно, курил. Двое, похожих на старушек в штанах, вязали что-то ещё более крошечное. Старичок с ноготок на красном мини-фолианте качал ногой.

– Неужели человечки тоже продаются? – тихонько спросила я стоящую рядом со мной тёмно-русую девушку в роскошном лиловом платье.

– Вот ещё! – возмутился старичок голосом дородного комара. – Рабов нашла! Одна услуга, и фьють! Мы свободные либертинкли!

– Извините, – сказала я ему. – А какая услуга?

– Справочная, – ответила девушка. – Информацию найти – то есть сказать, в какой книге искать или в какой картотеке – найдут всё, что где-нибудь записано; с древнего языка перевести; кратко суть пересказать. Только у них дорого и надо чётко формулировать запрос. Я для диплома помощника покупаю – получу сразу весь список литературы и не буду возиться. Мне некогда. А ты же первый курс? Зачем тебе?

Я развела руками.

– И ничуть не дорого за бесценную услугу, – проворчал старичок. – Особенно тем, у кого мозгов нет.

– А тайну старинного зеркала-артефакта можете разгадать? – спросила я.

Крохотный старичок оживился и назвал сумму большую, чем у меня хранилась в кошельке.

– Извините, а дешевле не предоставите услугу? У меня столько нет.

– Дешевле направо через два ряда, – буркнула старушечка-гномик, оторвавшись от вязания.

– Мастера-зеркальщики всё что хочешь расскажут про зеркала и продадут, – подтвердила девушка.

– Спасибо, – поклонилась я. – Удачи вам с дипломом.

Она улыбнулась, а я пошла дальше. Местами даже приходилось протискиваться сквозь толпу, чтобы увидеть что-нибудь необыкновенное. Девушки толпились у витрин и лавок с нарядами и бижутерией. А та были невероятной, особенно украшения с живыми цветами: розы и бугенвиллии в брошах, колокольчики и гроздья глициний в заколках, бутоны цветущих персиков и сливы в перстнях, кулоны с жасмином, орхидеями и фуксиями и множеством цветов, которые мне даже в книгах видеть не доводилось.

– Не завянут, – утверждала продавщица, вся украшенная цветами, как клумба, группке девушек. – Обработка магией. На пол года хватит, а там придёте на следующую ярмарку, я вам свежие бутоны заправлю. Снова будете блистать!

Я не удержалась и взглянула на эти цветы через перигей. Они в самом деле сверкали необычной магией с синими искрами. Боже, как это было красиво! Я примерила брошь с розой, колье с багряными гвоздиками, а потом приложила перед зеркалом к ушам серьги с васильками. С капельками росы на лепестках они выглядели лучше драгоценных камней! Рука сама потянулась к кошельку, но я вовремя себя остановила – лишних денег у меня не было. И вообще, я пришла сюда не для развлечения.

Так что я направилась дальше, стараясь не смотреть на прыгающие цветные драже; шоколадки, меняющие вкус по запросу; веселящие карамельные палочки. И я не могла не заглядеться на живые грибы на ярмарочной витрине, «очищающие воздух от негативных эманаций» – они то крутились на ножке, то останавливались, важно распушив красноватые шляпки, как настоящие живые гномы.

Над прилавком, уставленным всякой всячиной, летали стеклянные шары размером с кулак. Они меняли цвет в зависимости от того, кто протягивал к ним руку, выплёвывали в воздух будто на прозрачной бумажке написанные фразы. А потом слышались удивлённые, восторженные, разочарованные возгласы и смешки. Я притормозила, чтобы посмотреть.

– Прорицания на день. Хотите погадать? – подсказал мужчина со смешинкой в голосе слева от меня.

Я обернулась. Телохранитель Его Величества рассматривал меня с искорками в фиолетовых глазах.

– Вы за мной следите? – напряглась я.

– А должен?

– Нет, – спохватилась я. – Даже не понимаю, чем моя скромная личность вас заинтересовала.

– Не понимаете?

– Любовью к кустам?

Он усмехнулся, но потом добавил совершенно серьёзно:

– Кто прячется, тому есть, что прятать.

– Мне скрывать нечего, – проговорила я, шагнув ближе к прилавку с шарами. – Впрочем, вы наверняка уже изучили мою биографию и знаете это.

– Что вы не маг, но при этом поступили в самую престижную академию волшебства? Уже само по себе занятно!

Я споткнулась. Телохранитель поймал меня и сразу не выпустил, придержал в своих руках.