Печать Карателя

– Исполнение светлой детской мечты научиться летать? – неуверенно выдала я.

Напарник взревел. Псы захлебнулись лаем и разом умолкли. Деревенские, выбежавшие из домов, чтобы всыпать разбрехавшимся средь ночи псам по первое число, тоже перестали подавать признаки жизни. На «Хвосты» опустилась настороженная тишина, и в этой тишине я тихонько пропищала:

– Бурый, а волчонок не виноват… – То, что сморозила глупость, достойную стажеров, почувствовала сразу – сгрудившиеся на крыльце каннисы встрепенулись и с надеждой уставились на меня. – То есть он, конечно же, виновен, точнее, Дариан действительно не может контролировать своего взбесившегося волка, но тот не виноват. Точнее, виноват, потому что загрыз женщину, но не виноват.

И тут, вот словно мало мне было проблем, вышеупомянутый оборотень внезапно вскочил на лапы и дал деру!

– Куда! – обиженно крикнула я, протягивая вслед каннису руки, но тот только махнул на прощание хвостом и растворился среди теней сада.

Бурый замысловато выругался, грузно спрыгнул со второго этажа на клумбу и выругался еще разок, сообразив, что амортизатором падения выступили кусты шиповника.

– Некогда скулить! – рявкнула я, в два прыжка подбегая к коллеге и забираясь на его загривок.

Где-то на заднем плане уловила треск одежды поспешно трансформирующихся каннисов и короткий вой сорвавшегося с места в кусты альфы Лиама. Буркнув, что он не ездовой пони, напарник ломанулся следом. Несущийся впереди черный сгусток мрака, в котором с трудом угадывался глава стаи, играючи перемахнул двухметровый забор. Бурый на такие фокусы был не способен, поэтому, рыкнув: «Держись!», пошел на таран препятствия. Забор заскрежетал разом покосившимися опорами и не устоял перед натиском сердитого медведя.

За владениями стаи начиналось просторное поле с виднеющейся невдалеке темной полосой леса. Но волчонок, вопреки здравому смыслу, несся не по прямой, к лесу, а уходил по диагонали на юго-восток. Крупный и мощный альфа медленно нагонял сородича, но тот несся так, словно ему под хвост скипидара плеснули, а потом еще и подожгли.

Обгоняя нас, вперед метнулось пятеро волков: двое – красивого шоколадного оттенка, трое – стандартной серой расцветки. Рыжие ринулись к лесу, отсекая Дариана от чащи, где его сложнее было преследовать, серые неслись вдоль поля, помогая альфе взять пустившегося в бега волчонка в клешни.

Следующие пятнадцать минут волки носились по полю туда-сюда, пытаясь догнать и накостылять собрату. Бурый сперва тоже попытался включиться в народную забаву, но уже через сто метров выдохся, устроил мохнатый зад на холмике и принялся следить за происходящим. Я притулилась рядом и виновато молчала.

– Как! – прорычал напарник. – Нет, ты мне объясни. Как ты это допустила?

– Он мне руку прокусил, – шмыгнув носом, пожаловалась я. – Печати, отвечающие за сдерживание и связь, перестали гореть. Вот посмотри, зашивать придется!

– Дело не в печатях! Ты засомневалась! – обвинительно ткнул в меня длинным когтем медведь и высоким голоском пропищал: – «Волчонок не виноват, то есть виноват, но не виноват…» Трис, вот что это было?

– Бурый, – тихо позвала я напарника, – мне действительно кажется, что в этой истории что-то не так… Нет, погоди, не перебивай, слушай! Молодой волчонок убивает незнакомую женщину. Просто так, без причины и даже косвенного мотива, после чего сознается в содеянном и просит вызвать Карателя. С неподконтрольными оборотнями Каратели всегда поступают одинаково – их уничтожают, но я начинаю сомневаться в виновности Дариана, и тогда он нападает. По протоколу ты, как мой сопровождающий, обязан уничтожить того, кто попытается причинить мне вред. Но после того, как и тут расправа откладывается на неопределенный срок, волчонок веселым галопом мчится… – Я обозрела волчьи догонялки в чистом поле. – Короче, куда-то мчится! Бурый, мне одной кажется, что кто-то запрограммировал волчонка на смерть? Погоди! Есть еще кое-что непонятное – если для Дариана я пахну как самка, тогда почему же он напал? Я хочу сказать – это же каннисы! Самые повернутые на своих парах оборотни из всех представителей вашего вида. Я в хорошем смысле, не обижайтесь… – запоздало спохватилась я, кося в сторону застывшего рядом с нами волка.

– Каннис никогда не бросится на женщину, тем более на понравившуюся ему самку, – неожиданно поддержал тот. – Это инстинкты, через которые нельзя переступить.

– Кривые у паренька инстинкты, раз Карателя позвал, – отмахнулся Бурый, с нескрываемым азартом глядя за петляющими по полю волками.

– Вот! – Я даже подпрыгнула от возбуждения. – Зачем прибегать к суду Карателя? Дариан знает законы и оставленные в них лазейки, но не идет в участок, а просит вызвать Карателя, хотя все знают – шансов получить отсрочку или помилование у него ноль. И еще – Дариан жертву видел впервые, но почему-то напал. Не знаешь, с чего вдруг такая агрессия к незнакомому человеку?

– Дай подумать! Мм… Вожжа под хвост попала? Нет-нет! Блохи загрызли! – хохотнул медведь, игнорируя недовольное рычание сидящего рядом канниса. – Трис, волчонок спятил! Слетел с катушек! Помахал вслед уехавшей крыше! Какие еще тебе нужны объяснения?

– Ладно, – покорно кивнула я, – спишем все на бешенство и укус клеща, но…

В этот момент волчонок вспомнил, что он смертник, иначе зачем еще ему понадобилось красивой ласточкой сигануть вверх, перепрыгивая нагнавшего альфу, и рвануть к облюбованному нашими задами холмику.

– Ой, дурак… – простонал сидевший рядом волк, прикрывая лапой морду.

Напарник огласил округу диким ревом и рванул в атаку. Я, успевшая в последнюю секунду схватить напарника за холку, болталась где-то сбоку, напоминая голодного клеща, вцепившегося в шкуру домашнего барбоса.

– В мою смену никто не сбежит. Сам прибью этого хвостатого!

– Бурый! – заорала я, чувствуя, что соскальзываю. – Клянусь, если ты его хоть когтем тронешь, я выгребу все твои горячо любимые комиксы из ящика стола, выволоку все это графическое безобразие на улицу и устрою массовое сожжение прямо на крыльце участка! Ты меня знаешь, я могу!

Напарник действительно меня знал. Причем хорошо. Поэтому резко затормозил передними лапами и с размаху сел мохнатым задом во влажную траву. Меня подкинуло вверх и вперед, пролетев пару метров, я шмякнулась на спину идущего на таран Дариана. Волчонок становиться ездовым почему-то наотрез отказался, упал на бок и крутанулся, подминая под себя. Я сдавленно крякнула.

Нет, это не волк! Это кабан какой-то!

Словно решив коллективно раскатать меня в блин, сверху налетел не успевший затормозить альфа Лиам, а потом внушительной розочкой на этом праздничном пироге жизненных неурядиц оказался Бурый. Не знаю, как остальные, а у меня кости трещали даже сквозь силовые щиты Карателя. Тем не менее я с трудом просунула левую руку между двумя каннисами и сжала шею Дариана. Сила хлынула внутрь оборотня, полностью подчиняя тело. Волчонок дернул лапами, его глаза засветились белым светом, и он затих.

– Слезайте уже! – заорала я, неучтиво пихая вожака стаи кулаком в черное брюхо.

К тому моменту, как остальные волки, участвовавшие в догонялках, прискакали к нам, я уже сидела на траве, скрестив перед собой ноги, и сверлила недовольным взглядом лежащего в траве Дариана. Справа, подперев меня плечом, устроился перекинувшийся напарник. Форму для оборотней прошивали специальными нитями с восстанавливающейся структурой, поэтому все оборотни участка могли без проблем трансформироваться из животного в человеческий облик, будучи при полном параде, а вот Лиаму пришлось остаться в волчьей шкуре. Не то чтобы оборотни были стеснительными малыми, просто альфе по статусу не положено щеголять голым филеем.

– Проверила на ментальное воздействие? А остаточный фон? Что, и тактильной магией не фонит? М-да… – покачал головой напарник. – Трис, мы не можем привести волчонка в участок. Мы – простые патрульные, нас еще помнят как сопливых стажеров! К тому же для возобновления закрытого дела нужно что-то большее, чем подозрения и домыслы. Узнай лейтенант Пэрри о твоей самодеятельности, и…

Накаркал! На поясах завибрировали белые прямоугольники для связи, информируя, что упомянутый лейтенант Пэрри ждет объяснений о причинах нашей задержки.

Мы переглянулись, после чего я решительно встала.

– Тяни время.

– Трис, это Мэйсон Пэрри… – сделал большие глаза Бурый. – Он мое испуганное блеяние и слушать не станет!

В ответ хищно улыбнулась:

– На костер из твоих комиксов я созову всех желающих, и пока стажеры будут жарить зефирки, а Пэрри – разглагольствовать на тему никчемности патрульного, читающего нечто подобное, я начну медленно, с нескрываемым наслаждением рвать страничку за страничкой…

– Все, все! Хватит мотивации! – рыкнул напарник, дергая пластину связи.

Слушая далекое: «Да, сэр. Еще на вызове, сэр. Нет, златокудрочка пока не закончила… Лейтенант Пэрри, мне кажется, не стоит тревожить Карателя… Понял! Уже засунул свое личное мнение куда подальше…» я опустилась перед Дарианом на корточки.

Огромный косматый волк скользнул в траве и устроился рядом.

– Альфа Лиам, рисунок на его морде… – кивком указала на темные полосы поперек морды Дариана. – Так и должно быть?

– Нет. Раньше Дар был светлее, полосы появились пару месяцев назад. Такое бывает в период полового созревания… Дариан – молодой альфа, – с неохотой пояснил каннис, видя мое удивление. – Для нас созревание заканчивается после формирования промежуточной формы.

Мысленно присвистнула. Пометкой «угробила альфу» в личном деле может похвастаться не каждый Каратель, молчу про патрульного!

Раздражающе пища, на мой вспотевший лоб сел комар, я машинально подняла левую руку, рассчитывая прибить надоедливое насекомое, и замерла, когда в поле зрения попали странные полосы на морде волка и мои собственные тату.

Ну конечно! Есть только одно заклинание без ментального вмешательства, остаточной магии или отпечатка на ауре – магия чернил. Оборотни крайне щепетильно относились к татуировкам на своих телах, так как вводимая под кожу краска появлялась на шкуре и могла испортить природный окрас. При обращении в волка или обратно кто-то из членов стаи обязательно бы заметил на теле Дариана знак, оставленный неизвестным магом. Если только тот не был искусно спрятан!

– Альфа, заставь его перекинуться!

Дариан еще не до конца принял человеческий облик, а я уже копошилась среди длинных светлых волос на голове парня, одновременно желая и не желая, чтобы моя догадка подтвердилась.

– Что? Неужели все-таки блохи? – чуть криво улыбнулся подошедший напарник.

– Хуже… – прошептала я, разделяя волосы на затылке так, чтобы среди светлых прядей стала видна тонкая линия вбитых под кожу чернил. – Бурый, кажется, у него одна из печатей Карателя.

Глава 3