Шаг в Бездну

– Привыкните, миледи, – отмахнулся Маршал и затих.

– Маршал, меня распирает от любопытства, но кто ты? Предок динозавров или генетический эксперимент?

Мохнатик открыл было рот, но потом потряс головой и выдал:

– Мастер запретил отвечать на ваши вопросы, миледи.

– Но почему?

– Мы не уверены, что вы долго пробудете здесь, и непонятно, как много вам дозволено знать.

Правильно, зачем посвящать в тайны нарушительницу покоя и чужачку? Рафаэль и сам не щедр на разговоры, и своим подопечным запретил.

– А часто у вас гости?

– Вы первая живая. Я не поверил, когда услышал стук вашего сердца.

– А были неживые?

– Другие, как хозяин.

– Но Рафаэль похож на человека, – не унималась я.

– Мы пришли, миледи, – Маршал резко остановился и чуть не сбил меня с ног. – Осторожнее.

Я устало улыбнулась и зевнула. Эти извилистые коридоры и нескончаемые ступени ужасно утомили. Жаль, что лифтов в замке не было, а ходить по высоченным лестницам и длинным переходам мне предстояло не один день.

– Миледи Скай, ваша комната здесь. А эта винтовая лестница ведёт в одну из башен. Там покои хозяина, поэтому отдыхайте и ни о чём не беспокойтесь.

– Спасибо, – искренне сказала я и открыла дверь.

Глава 5

Рафаэль

Я сидел в своём кабинете, разбирая свитки и древние фолианты. День выдался сложный. Появились свидетели, видевшие новых демонов, созданных Люцифером. Велиал пропал. Больше недели не появлялся в замке, а поиски нерадивого братца не увенчались успехом.

Глаза метнулись к вазе на столе, и холод пробрал нутро, но я отмахнулся, не позволяя себе думать о худшем. Существование Муравейника уже не кажется мне шуткой. Сначала я сомневался, даже посчитал брата параноиком, но Михаил оказался прав, заподозрив короля Ада в нарушении равновесия.

Поморщился, вспоминая Люцифера в другом обличии далёких триад вечности, и с сожалением продолжил искать ответы.

Отец ушёл, передав серафимам власть над Верхним миром и назначив Михаила главным военачальником.

Всевышний Эль–Элион путешествовал более тысячи лет, а ведь даже год для миров, что он создал, равносилен вечности. В его отсутствие дела шли плохо. Серафимы отдавали приказы, следили за всем с высоты, стараясь соблюдать гармонию, а на наши плечи лёг груз поддержания равновесия и порядка. Демоны бушевали. Сдерживать некоторых, потерявших рассудок, становилось всё труднее. Совет Нижнего мира скрыл от нас создание армии нечисти, вступил в сговор с Сатаной, что неудивительно. Их преданность лежит подле ног короля Ада даже без его короны.

Взгляд снова метнулся к вазе, но лишь на долю секунды.

Предатели. Нельзя никому верить.

Равновесие – основная причина существования наших миров. Слои, созданные Отцом, меняются, перерастают в настоящие миры, не поддающиеся контролю, а некоторые исчезают, угасают в вечности. Но и нечисть не дремлет, находит способы пробраться из одного слоя в другой, нарушая целостность мира и уничтожая порой даже цивилизации.

Легионы ангелов шерстили Серединное в поисках таких нарушителей, но некоторым удавалось проскочить и укрыться в иных мирах. Я же выбрал этот замок и закрыл непроницаемой завесой. Благодаря его расположению почти в центре Серединного мира контролировать перемещения сквозь слои стало проще.

Террагея – единственный мир, проход в который закрыт уже более двух тысяч лет, и попасть в него практически невозможно, как и выбраться оттуда. Эль–Элион защитил этот мир, позволив людям решать свою судьбу без ангелов и демонов. Лишь серафимы и херувимы могли перемещаться в Террагею, но по велению всевышнего Эль–Элиона. Архангелы же и воины низшего порядка не были на Земле тысячи человеческих лет.

К сожалению, демоны могли влиять на людей, не пересекая слои и создавая поистине естественные и реалистичные иллюзии. Чтобы уравновесить баланс сил, Отец даровал землянам ангелов–хранителей, способных их защищать и направлять. Но люди в них не верят. Им нужны доказательства, чтобы поверить.

И всё же везде есть исключения. Велиал – один из немногих, кто мог приходить в Террагею благодаря своей способности перемещаться куда угодно. А я не мог. И где здесь равновесие?

День клонился к закату. Я раскрутил очередной свиток, пробежал взглядом и выкинул в массивную груду бесполезных позади себя. Уселся на ковёр, продолжая искать информацию. Михаил дал задание найти Муравейник и всё, что с ним связано, узнать, как Люцифер смог тайно создать армию новых демонов.

Внезапно в саду с розами почудилось какое–то движение. Прислушался. Нет, не показалось.

В кабинет постучались. На пороге возникли встревоженные Маршал и Вилли.

– Господин, там внизу… – голос Вилли дрогнул. Он замолк, переглянулся с Маршалом.

– Девушка, господин, – неуверенно добавил мохнатый вурхиец.

– Девушка? – я окинул их скептическим взглядом и продолжил рыться в своих завалах.

– Она, кажись, ЖИВАЯ, – дрожащим от волнения голосом добавил вурх.

Я встал. Крылья вырвались наружу, снося полки со свитками и поднимая пыль. Вилли чихнул, отмахиваясь от невидимой пыльцы, а Маршал оглядел кабинет.

– Не переживайте, господин, я приберу здесь.

– Спасибо, Маршал, – сжал его плечо в знак признательности. – Так что там за дева? Пойдём поглядим.

– Красивая чужачка, – промурлыкал Вилли, кружа в воздухе позади меня. – Но грустная.

– И живая, – хмыкнул я. И продолжал посмеиваться, пока не услышал звук стучащего сердца и крик:

– Тут кто–нибудь есть? Ау! Кто-нибудь?

Голос слабо доносился из–за невидимого слоя защиты – глухой звук, едва различимый.

– Господин, – Маршал схватил меня за запястье, останавливая на лету, – ваши крылья и сияние.

Вурхиец прав. Как я мог забыть?

Пряча крылья, я ощущаю пустоту, будто убираю неотъемлемую часть себя в тень, а скрывая сияние – словно запираюсь в клетку с головой. Увы, сейчас придётся. Бестелесный архангел, прячущийся под маской человеческого образа, скрывающий свою сущность от глаз нарушительницы границ… немыслимо. Но это Вилли и Маршал способны выдерживать сияние и видеть меня в нём, а если незнакомка и вправду живая, то может ослепнуть.

– Девушка в замке, – промурлыкал Вилли, делая пируэт в воздухе.

– Чему радуешься? Разве девушки не приходили в замок раньше?

– Ваши сияющие ледяные гостьи не в счёт, – фыркнул котяра и смутился, забыв, с кем говорит. – Рафаэль, прости, я не хотел.