Я тебя верну

– С какого это перепугу? Нам и без тебя было прекрасно. Мы гуляли, ели мороженое, держались за руки. Ты как-то не вписывалась в общую концепцию хорошего романтического вечера.

– Нормальная старшая сестра, вместо того чтобы злорадствовать, наоборот бы помогла, поделилась.

Уже бегу. Отрывай рот шире. Сейчас делиться буду.

– Нормальная сестра, во-первых, бы не лезла в чужие отношения, – холодно обрубаю ее возмущенные вопли, – а, во-вторых, перестала бы позориться, навязываться и проявила бы гордость.

– Ясечка, открою тебе маленький секрет. Гордость еще никого счастливым не сделала. Кто много выпендривается и строит из себя не пойми что, тот чаще всего за бортом оказывается и, кусая локти, со стороны наблюдает за чужим счастьем.

– Ух, ты. Кто-то записался в кружок по обмену житейскими премудростями? Адресок не подскажешь?

– И настойчивость еще никому не мешала! В любви, вообще, как на войне. Пацифисты дохнут первыми.

– Прекрасно.

– А вот увидишь! Да-да, – убежденно кивает своей бестолковой головой.

Как она меня бесит своей непробиваемостью!

– В общем так, Оль. Последнее китайское предупреждение. Не лезь к нам с Владом.

– И что ты мне сделаешь?

– Пойду по твоим стопам и нажалуюсь родителям.

– Пфф, тоже мне испугала.

– Ну, испугала, не испугала, а отцу будет очень интересно узнать, что младшенькая доченька одной ногой на вылет из универа, потому что прогуливает. А тетя Лена будет в восторге, если проведает о том, как вы с друзьями расслабляетесь и что ты делаешь за гаражами, а также куда делись ее серьги с изумрудами, – я могу долго перечислять ее косяки, но хватает и озвученного, чтобы Ольга начала хватать воздух ртом, как пойманная рыба.

– Это грязный шантаж!

– О, да! – блаженно жмурюсь, – он самый.

Она замолкает, долго пыхтит, капризно надув губы, а потом выдает:

– Это нечестно!

– У тебя странное понятие о честности, Оль. Лезть ко мне и мешать – это честно. Отдавать тебе все самое хорошее – тоже честно.

– Да ты никогда ничего мне не отдаешь! – зло выкрикивает она.

– И дальше не отдам. Влад мой. Будешь лезть – будем воевать. А ты знаешь, я пленных не беру и жалеть не стану.

Ольга сердито показывает мне язык и идет к дверям:

– Он сам от тебя сбежит! Потому что ты злая и не гибкая!

– Вали уже, гуттаперчевая ты моя.

Значение этого слова она не знает, поэтому уходит, хлопая дверью так, что в ушах звенит. Я уверена, она ни черта не поняла и завтра попрется в пельменную. Что ж, скатертью дорога.

***

На следующий день сестра звонит в пять двадцать и кричит в трубку срывающимся голосом:

– Ясь, ты где блин?

– Дома.

– Что ты там делаешь? – возмущается она.

– Корчусь перед зеркалом, пытаясь накрасить глаза, а ты мне мешаешь. Какие-то проблемы?

– Ты же должна была быть в пять …

И тут до меня доходит в чем дело. Эта наивная чукотская девушка все-таки попалась на нашу с Владом уловку и отправилась портить нам «на свидание».

– Где? – спрашиваю, давясь хохотом.

– У тебя с памятью беда что ли?! – сердится она, – в трёх поросятах!

Все, не могу сдержатся и начинаю хохотать, хрюкая как те самые три поросенка. Ну Оленька, ну молодец. Порадовала.

– Чего ты ржешь?

– Прости, милая, но я не приду. Ты там не грусти. Поешь пельмешек.

– Каких пельмешек? – шипит она.

А я жалею, что пропустила такой момент. Надо было приехать туда к пяти, спрятаться и понаблюдать, как расфуфыренная сестра носится вокруг пельменной. Эх, жалко не сообразила. Такой момент упущен.

– Все, пока, Оленька. Мне некогда. Я, знаешь ли, на свидание собираюсь. Красоту навожу.

– Ты…Да ты…Да я…, – она задыхается от злости.

– Пока-пока, – все так же смеясь, скидываю звонок и тут же получаю гневное сообщение.

«Ты дрянь, Ярослава! Дрянь!»

«Я тебя предупреждала, чтоб ты не лезла. Не хочешь по-хорошему, значит будем по-плохому.»

«Дрянь»

«Повторяешься»

«Я тебе этого не прощу!»

Я не стала дальше читать весь этот феерический бред о том, как именно она меня не простит. Мне не интересно. Меня Влад ждет.