Агрессия

– Черт, Ринальдо, я так испугался, – красная от пота и возбуждения медсестра уставилась не его руку, с которой капала кровь. – А это действительно ты? – она внимательно всмотрелась в стоящего перед ней человека.

– Прекрати, придуриваться, Джованни, – мужчина отбросил лезвие и отвесил освободившейся рукой медсестре оплеуху. – Лучше найди, чем перевязать рану.

– Да, мой господин, – медсестра, схватила висевшее рядом полотенце и, без труда разорвав его на полоски, стала бинтовать руку под пристальным взглядом своего повелителя.

Марина пошатываясь встала с земли. Рядом с ней лежал человек, спасший ей жизнь. Он застонал и то же стал подниматься. Женщина подошла к краю отвесной стены и посмотрела вниз. На месте мусорных мешков горели покореженные останки машины. Было очевидно, что пассажир и водитель погибли на месте, врезавшись в бетонную стену.

– Первый раз вижу преследователей, совершающих самоубийство, чтобы убить жертву – пробормотала Марина.

– Вы в порядке, госпожа? – раздался голос.

Марина обернулась и увидела силуэт довольно высокого мужчины.

– Спасибо, что помогли, – сказала она.

– Мой долг защищать вас, – ответил человек. – Нам лучше вернуться к костру.

– Вернуться? – переспросила Марина. Но тем не менее двинулась следом за высоким человеком.

– Если он хотел заманить ее в ловушку, то зачем было ее спасать? – логично рассудила она.

Только подойдя к костру, Марина поняла, где находится. Это была городская свалка рядом с больницей. Как там сказал Генка? Черная дыра? Марина устало опустилась у костра и огляделась. Недалеко в куче коробок дремал бомж. Мужчина, спасший ей жизнь, сел рядом и огляделся. Было видно, что он провел на свалке не один день. Всклокоченные волосы, поросшие щетиной щеки, мятый засаленный костюм. И все-таки что-то в нем было не так. Упрямо сжатые губы, волевой подбородок. Жесткий взгляд. Все говорило о том, что этот мужчина готов в любую минуту отразить нападение. Журналистка задумалась. Уж больно знакомым ей показалось его лицо.

– Что-то ищете? – спросила она, нарушая затянувшееся молчание.

– Не могу понять, где я оказался? – процедил мужчина и нахмурился. – И вас госпожа, я не знаю. Хотя сначала мне показалось, что вы имена та, кого я поклялся защищать. Разрешите представиться. Граф Бриан де Лузиньян, потомок иерусалимского короля. Он встал и церемонно раскланялся.

Марина почувствовала, как у нее засосало под ложечкой. Еще один псих. Они что в этом городе размножаются почкованием?

– Марина, – она запнулась, понимая, что это не то окружение где стоит называть фамилию, а тем более домашний адрес, – просто Марина, – повторила она.

– Я ценю ваше желание оставаться инкогнито, – произнес мужчина и опять поклонился. – Но сейчас ваши преследователи мертвы и волей Господа вы находитесь под моей защитой. Так что вам не о чем беспокоиться.

Марина поперхнулась. Для бомжа этот тип был слишком образован. Но ей явно не хотелось продолжать это случайное знакомство.

– Гляди, как разговорился, – человек, дремавший до этого в коробках, кряхтя, вылез наружу и с любопытством уставился на Марину и мужчину.

– А вы не хотите представиться? – обратился к нему Бриан.

– Значит, пока ты тут неделю в себя приходил, как дуб сидел, мычал и за голову держался, Михалыч был нужен. Кормил тебя, поил, в обиду не давал. А теперь, видишь ли, представиться ему надо! – возмутился человек из коробок.

– Неделю? – искренне удивился тот, кто назвал себя Брианом. – Вы ошибаетесь. Неделю назад герцог обвинил свою мачеху в том, что она ведьма. Но я вступился за ее права, пользуясь властью, данной мне королем. За это попал в темницу. И когда подоспела помощь, герцогиня попросила защитить ее дочь. И я как последний болван дал слово. А теперь оказался здесь. И спас вас, – он повернулся к Марине. – Странно, но у вас тоже есть шрам на руке. Ведь так? – спросил он, словно обвиняя ее в каком-то преступлении.

– У меня нет никаких шрамов, – Марина плжнялась и стала потихоньку пятиться от костра.

– Нет есть, – Бриан в два шага оказался рядом и, взяв ее за руку, показал на ожог оставленный горячим кофе.

– Никакой это не шрам, – женщина раздосадовано вырвала руку.

– И у девочки был такой же. Это знак свыше. Вы и она одно и тоже. И я должен вас защищать, – завершил свою речь Бриан. – Вы ведь верите в видения? – неожиданно добавил он, вспоминая слова Инессы. – Возможно, сейчас мы находимся в таком видении. И это просто испытание силы духа.

– Разумеется, – как можно увереннее сказала Марина, – я верю в видения, девочек, герцогинь, посланников короля и шрамы. Но теперь, господа, мне нужно срочно идти. Извините, дела, – она развернулась и почти побежала прочь от костра.

Осторожно, стараясь не содрать колени, слезла вниз с почти двухметровой стены, огораживающей свалку, и поспешила к центральной улице. Главное выбраться на свет. Журналистка добралась до первого фонаря и облегченно вздохнула. Теперь еще минут пятнадцать вниз с горы, и она доберется до временного прибежища. А утром, забирая сестру, сначала созвониться не с какой-то неорганизованной дурой-медсестрой, а той замечательной женщиной-врачом. Сзади раздалось осторожное покашливание. Марина в испуге обернулась. Человек, представившийся потомком иерусалимского короля, стоял в нескольких шагах от нее.

– Госпожа, если вы будете так быстро убегать, я не смогу вас защитить, – произнес он.

– И не надо, оставьте меня в покое! – выпалила Марина.

Бессонная предыдущая ночь. Напряженный день. Вечернее приключение. Все это давало о себе знать.

– Я не могу, – мужчина пожал плечами, – я дал слово.

– Да пошли вы со своим словом, – у нее сорвался голос, и Марина почувствовала, что к глазам подступают слезы.

– Мне кажется, что все происходящее вокруг является непонятным не только для меня, но и для вас, – улыбнулся мужчина.

– Это точно, – неожиданно для себя произнесла молодая женщина.

– Тогда позвольте мне вас проводить.

– А если я не позволю, вы все равно пойдете, – добавила Марина.

Она терпеть не могла мужчин с такими сильными волевыми подбородками. Они всегда добиваются своего. Вот и этот, псих, а какой упрямый.

– Вы правы, госпожа, – улыбнулся новый знакомый так широко и обаятельно, что она невольно прониклась к нему симпатией.

Но предпочла ничего не отвечать и, прихрамывая, пошла по улице. Только сейчас женщина обратила внимание на то, как сильно болела икра на правой ноге. Наверное, зацепило взрывом. А она заметила это только сейчас, когда прошел шок.

– Я могу взять вас на руки, моя госпожа.

– Лучше такси, – быстро ответила Марина.

Она обрадовалась желтой машине в шашечку как родной. Такси ползло по улице, высматривая полуночных клиентов.

– Сюда, – журналистка замахала рукой.

Машина неторопливо развернулась и Марина с удивлением увидела знакомого таксиста.

– Добрый вечер. В центр. По этому адресу, – улыбнулась она ему.

– Семьсот, – таксист неодобрительно посмотрел на ее спутника.

– Здесь пешком пять минут. Триста.

– Вот и иди пешком. Пятьсот.

– У меня нога болит. Триста пятьдесят, – Марина открыла переднюю дверцу и села рядом с таксистом, давая понять, что торг окончен.