Пять солов

– Вы сможете дать мне костюм для выхода на поверхность?

– Буря поднимается, патрульный 1 ранга. Выход на поверхность опасен для жизни. Я не имею права выпустить вас.

– А я не имею права не доставить заключённого на планету Земля, капитан. При всём уважении, я на спецзадании. Поэтому вы выпустите меня и откроете нам рукав позже.

Алекс говорит уверенно, хотя внутри его одолевают сомнения в своих силах. Потому что, по правде, ему ещё не доводилось выходить на поверхность в костюме. Только на учебных полигонах подготовки. От страха во рту появляется горечь, но Алекс гонит прочь все пессимистичные мысли. Он подумает о них позже. Когда всё закончится.

20 минут спустя

Алексу дают с собой планшет с картой и указывают примерный квадрат нахождения потерянной капсулы. Всю отчаянность ситуации он понимает, когда, пройдя по рукаву и минуя люк, вылезает на поверхность.

Буря набирает обороты, и что-то разглядеть в красных вихрях кажется самым настоящим безумием. Утяжелённый костюм держит Алекса у поверхности Марса, не давая силам физики играться с ним, как с шариком. Но с непривычки, а может из-за стресса, его этот факт сейчас мало радует. Песок ударяется о шлем, заслоняя обзор.

Шаг, ещё шаг. Алекс ускоряется, понимая, что дорога каждая минута, каждая секунда. С неуправляемой капсулой могло случиться, что угодно. Она могла разбиться о выступ, скатиться на дно древнего озера, треснуть, потерять герметичность. И Рин внутри неё… Алекс с ещё большим рвением убыстряет шаг.

«Я тебя найду, слышишь? Доставлю на Землю в целости и сохранности!» – уверяет он то ли Рина, то ли себя самого. Ему предстоит самая, что ни на есть, проверка на прочность. Родная планета испытает Алекса, прежде чем отпустит на чужую.

Гул нарастает, ветер хлещет в лицо, окатывая шлем песком. А впереди, сколько ни вглядывайся, никаких признаков капсулы. Алекс продвигается вперёд практически вслепую, просто следуя за стрелкой навигации на планшете.

Дойдя до нужного квадрата, он кропотливо исследует его вдоль и поперёк, но результата нет. В заданном участке Рин не обнаруживается. По рации Алексу передают метеоданные и советуют быстрее возвращаться. Буря крепчает с каждой минутой, драгоценной секундой. Превращается в ад для тех, кто не успел спрятаться.

«Ещё пять минут и пойду назад», – говорит Алекс по рации. И в этот же момент замечает кусочек эмблемы компании «Скачок», выпускающей капсулы. «Нашёл, нашёл», – радуется Алекс и бросается откапывать занесённого песком Рина. Благо, есть складная лопата на поясе. А подоспевший адреналин помогает ускориться. Сквозь пелену песка Алекс сражается против стихии, отрывая сантиметр за сантиметром. Ему можно не освобождать капсулу полностью, а просто открыть доступ к верхней части, где есть аварийный люк. Как раз для таких вот непредвиденных случаев.

Алекс кидает все силы на этот участок. Неистово машет лопатой и вскоре добирается до люка. Сметая последний песок с прозрачной оболочки, где располагается лицо путешествующего в капсуле, Алекс внутренне замирает. Что он увидит сейчас? Живого Рина или всё же труп?

Гулкие удары пульса набатом слышатся в голове. За оболочкой на него смотрит бледное лицо Рина. На мгновение Алекс застывает от ужаса, но ресницы заключённого еле заметно подрагивают. Рин жив!

Разреженный воздух в атмосфере Марса и необходимость герметичности капсулы не дают Алексу возможности просто переодеть заключённого в костюм. Остаётся лишь один вариант. Вокруг завывает буря, песок как вода струится обратно в щели и углубление, проделанное лопатой. «Срочно возвращайтесь, патрульный 1 ранга!» – кричат ему в наушники.

Алекс надавливает на лопату и втрое быстрее откапывает всю капсулу. Ему придётся тащить её на себе. Хорошо, что в костюм встроены гидравлические усилители, без них он бы капсулу даже с места не сдвинул.

Буря всё усиливается, и время тянется как мягкий пластилин. Кажется, будто проходит целая вечность, прежде чем он, наконец, выкапывает капсулу и начинает её тащить за убранный до этого в потайной лючок трос.

Алекс прорывается сквозь бурю и не слышит ничего из того, что ему кричат в наушники. Он бредёт через барханы, щурясь, чтобы видеть чётче. В ушах стучит пульс, дыхание прерывисто и поверхностно. Алекс, наконец, видит космическую станцию, сосредотачивается на этом и не замечает, как под ногами почва начинает крошиться. Пара мгновений, и он начинает съезжать куда-то вниз. Рука инстинктивно разжимается, выпуская трос. И Алекс кубарём скатывается вниз очередного кратера. От удара чёрная пелена застилает ему глаза, тело тяжелеет. Алекс падает в бездонную пропасть…

На следующее утро

Первое, что он видит, открыв глаза – чьё-то смутно знакомое лицо.

– Очнулся, наконец-то, – говорит оно. – Меня зовут Рин, приятно, наконец, познакомиться, – и пазл тут же складывается. Сейчас Рин без кляпа, поэтому Алекс сразу его и не признал. Но руки всё также, в наручниках. Кстати, а почему без кляпа? Ведь им запрещено разговаривать.

– Кто разрешил вам снять повязку? – сразу делает замечание Алекс, приподнимаясь на койке. Он быстро понимает, где оказался. В лазарете космолёта запоминающиеся занавески и, главное, запах: что-то среднее между больницей и магазином цветов. У каждой койки здесь стоят горшки с растительностью.

– Как ты мягко выразился, – улыбается Рин, отчего ямочки на его щеках становятся ещё рельефнее. – Повязка. Ведь это самый настоящий кляп!

– Я не давал вам разрешение говорить со мной на «ты». Наденьте повязку, ладно, кляп. Пожалуйста, – нетерпение в голосе Алекса, кажется, было бы заметно даже самому плохому слушателю, но Рин не торопится исполнять просьбу-приказ.

– Покиньте помещение, хотя… Что со мной случилось? И где врач? – решает воспользоваться ситуацией и узнать положение дел Алекс.

– Ты спасал меня и потерял сознание от недостатка кислорода и стресса. Так врач сказал. Он отошёл, но скоро уже вернётся. Тебе оказали первую помощь и ввели успокоительное, чтобы ты выспался.

«От стресса. Прекрасно. Как барышня, ей-Богу»

– Мы летим на Землю? Я правильно понимаю?

– На неё.

У Рина звонкий голос и приятная улыбка, какая-то слишком открытая и живая для жителя Марсианского шара. Алекс такие и не видел никогда. Только некое отдалённое подобие – у Марты с утра.

В этот момент дверь лазарета отъезжает, и в помещение вплывает врач – немолодая женщина в форме космического флота с нашивками в форме креста на рукавах. У Алекса есть пара вопросов к ней. В частности, как она допустила пребывание заключённого в лазарете. Да ещё и в одиночку. И особенно, когда он был без сознания. Но эти вопросы он задаст, когда Рина в комнате не будет.

Через восемь часов

На борту космолёта, совершающего межпланетные рейсы, людей – всего ничего. Капитан и его помощник, но они, по большей части, в кабине, врач, да техник-механик. А лететь до планеты-колонии Земля пять солов. Алекс запирает заключённого в специальной камере и определяет для себя проверки несколько раз в сол. Чтобы передавать воду и питание в тюбиках. А заодно проверять психическое состояние подопечного. Сидеть взаперти в одиночку – не очень-то полезное действие для нервной системы.

Перед сном Алекс идёт в отсек посмотреть не на экране, а вживую, как дела у Рина. Кляп он, конечно, не стал возвращать в обязательную носку, когда тот один в камере. Но, надо будет обезопасить себя при визите.

Алекс прикладывает ладонь к сканеру, и створки стеклянных дверей отьезжают, впуская его в пространство со второй дверью. Остаётся всего одна стенка до входа в камеру. Через стекло он видит, что Рин спокойно лежит на койке, уставившись в потолок. Руки у него неестественно согнуты. Наверное, наручники натёрли запястья. Чтобы не было проблем в дальнейшем, надо их снять. Всё равно доступ к камере есть только у Алекса. И он уверен в том, что это безопасно. Врач уже оштрафована за то, что оставила Рина без присмотра в лазарете, и больше не хочет иметь дела с Алексом и его подопечным. Техник-механик обитает только в своём отсеке, а роботы не имеют доступа к этой камере и не подвержены таким человеческим недостаткам как потеря бдительности и интуитивное доверие.

– Заключённый, подойдите к окошку, пожалуйста, – пройдя сквозь микрофон, голос кажется более безжизненным, чем есть на самом деле. Алекс видит как от неожиданности дёргается Рин, но быстро приходит в себя, поднимается и подходит ближе, к окну.

– Давайте сюда руки.

У Рина глаза округляются от непонимания, и Алекс поясняет: «Наручники сниму».

– Я ещё за спасение не успел «спасибо» сказать, – снова пускает в ход свою магически живую улыбку заключённый. Алекс ловит себя на мысли, что хотел бы дружить с ним.

3 глава

Не зря врач повелась и потеряла бдительность. Рин, действительно, внушает доверие. Ему хочется доверять. А ещё он невероятно обаятелен. Ему бы с людьми работать, а не в тюрьму лететь. Мысль о назначении миссии слегка отрезвляет, и Алекс перестаёт мечтать, отбрасывает свои опасные размышления в сторону.

– Мой долг – доставить вас целым и невредимым на Землю, – говорит он, расцепляя наручники на его запястьях. Никакой жалости, никаких мыслей о том, что они могли бы подружиться. Этот человек сделал что-то абсолютно неприемлимое, раз его ждёт такое жуткое наказание – изгнание на другую планету, в тюрьму.

– Ты не похож на других, Алекс. Уверен, в тебе больше живого, настоящего и больше сомнений, чем у всех на этом корабле.

– Откуда ты знаешь моё имя? – Алекс уверен, что не называл его.

– Врач показывала мне мой листок обследования и там было имя сопровождающего – твоё.

«Как просто», – проносится в голове Алекса.

– Наконец-то, ты тоже перестал «выкать», – усмехается Рин.

– Ты не прав. Нет у меня никаких сомнений, – Алекс бросает тюбики в ящик для передачи и захлопывает окошко, не попрощавшись. Ему насущно необходима передышка, чтобы переварить всё.

Утро третьего сола

Алекс закидывает в рот очередную порцию таблеток и попутно анализирует свой вчерашний разговор с Рином. Неправильно. Так не профессионально! Как он вообще осмелился нарушить приказ? «Не разговаривать, не думать», – даёт себе мысленную установку Алекс. Но, как назло, мысли остановить таким образом невозможно.