Иная. Выбор

– А ты ничего, – произнесла я, придирчиво оглядев с ног до головы стройную и вполне симпатичную девушку в зеркале, – тренировки с Аликом пошли на пользу.

Девушка аккуратно поправила заколку в волосах, пальчиком провела по густым темным ресницам, по маленькому прямому носику, коснулась пухлых розовых губ, после чего повернулась ко мне боком, выпятила грудь, подмигнула, снова пробежалась взглядом по изящным изгибам фигуры, задержавшись на подтянутых округлых ягодицах. А потом показала язык.

– Егоза, – фыркнула я отражению и тоже показала язык.

Вот и пообщались. Чудненько. Настроение в норме, самое время вытащить из шкафа подарок для Доминики и еще разок отрепетировать свое скромное поздравление.

Вчерашний день был суматошным. С последствиями пятничной тренировки я разобралась довольно быстро с помощью ванны с магнезией и разговора с Дархаром. Ментальные соприкосновения с марсианином дарят ощутимый прилив сил и энергии, так что к приходу Доминики я уже чувствовала себя свеженьким огурчиком. Подруга сияла и светилась, предвкушая свой день рождения. Щебетала и чирикала без умолку, смеялась, время от времени загадочно улыбалась.

Мы отправились по магазинам, что я не люблю совершенно, но иногда приходится потерпеть и всегда готова это сделать ради друзей. Весело хихикая и подшучивая друг над другом, мы без проблем закупили все необходимое для именинного торта, который и собрали вечером у меня в комнате из шоколадного печенья, сметаны и фруктов. Полили этот шедевр горячим шоколадом с ванильной карамелью, украсили орешками, сверху выложили из разноцветных именинных свечей число 23. И оставили наше фантазийное произведение стоять на столе, источать умопомрачительные ароматы и тренировать мою силу воли.

Вчера я пробудила двоих: мужчину-хейта и мальчика-равнодушного. Мужчину прямо на входе в один из магазинов. Высокий, симпатичный, черноволосый, в черной кожаной одежде, лет пятьдесят на вид. Стоял как статуя, в немой задумчивости созерцая прохожих. Наверное, ждал кого-то. Или чего-то, не знаю.

Я встретилась с ним взглядом, активировала энергетическое зрение и мгновенно влила в алые глаза нужное количество энергии, опустошив резерв всего лишь наполовину. Хейт зажмурился, а через секунду уже смотрел на меня красивыми глазами цвета темного шоколада. Я подмигнула и скрылась в толпе, потянув за собой ничего не подозревающую Доминику.

Мальчика лет пяти-шести увидела спустя полчаса и не смогла пройти мимо. Он сидел на стульчике в детском уголке продуктового отдела супермаркета и никак не реагировал на происходящее вокруг. Его не интересовали ни яркие игрушки, ни карандаши, ни детишки, галдящие в игровой комнате неподалеку. Он напомнил мне Тимура в детстве. Такой же худенький, седовласый, безликий. С опущенными плечиками, бледным равнодушным лицом и с таким же пустым безжизненным взглядом, устремленным в пустоту.

К тому времени мой резерв еще не восстановился, но для пробуждения ребенка его определенно хватало. Сказав Доминике, что догоню ее через минуту, направилась к мальчику, на ходу просматривая его ауру. С удовлетворением обнаружив во втором слое переливающиеся капельки, подошла поближе, присела на корточки и, улыбнувшись, тихо сказала:

– Привет.

Мальчик апатично повернул голову и стал медленно разглядывать мое лицо. Наши взгляды встретились всего на несколько секунд, но мне этого хватило, чтобы изменить его жизнь навсегда. Зеленые лучики появились и исчезли, мальчик вздрогнул, зажмурился, стал с усилием тереть глазенки кулачками. Я поднялась и тут же ушла, стараясь ровнее держаться на ногах, чтобы не привлекать к себе внимания. Оглянувшись, запечатлела в памяти испуганное выражение детского лица и небесного цвета глаза, разглядывающие прежний мир, неожиданно ставший другим.

Вчера закончилось, пришло сегодня. День рождения Доминики и легендарный квест «Любовь Дракона». Я настроена решительно и по-боевому, но сильно волнуюсь. И мне страшно. Как всегда. Хотя нет, не как всегда. Чуточку меньше.

Изменения подкрались незаметно, словно исподтишка. Сверхэмоции никуда не делись, просто я научилась по-другому их воспринимать и по-другому к ним относиться. Это сложно объяснить, легче почувствовать. К тому же ощущения приятные.

Я стала смотреть на свои эмоции как бы со стороны. Хотя на самом деле увидеть не всегда могу: переключить зрение с обычного на энергетическое возможно только в состоянии расслабленности, а расслабиться, когда страшно, у меня не получается. Пока. Да, я помню те щупальца страха, которые видела благодаря Айштару, однако повторить сей прием не удается. Но я не сдаюсь, потому что процесс совершенствования – процесс с бесконечной глубиной. Так говорит Повелитель Сумеречного мира, и я с ним полностью согласна.

А вот и Карим.

– Доброе утро, – я чмокнула застывшего на пороге друга в щеку. – Проходи, не стесняйся.

– Доброе, – сказал Карим, не сводя с меня восхищенных голубых глаз и до безобразия смущая мою скромную персону. – Классно выглядишь.

– Спасибо, – выдохнула я, стараясь не обращать внимания на слишком откровенный взгляд и на бурный поток соответствующих эмоций.

– Балдею, когда ты смущаешься, – выдало это голубоглазое солнышко и тепло улыбнулось, искренне так, по-детски.

А потом начались сюрпризы. Один за другим, причем каждый последующий круче предыдущего.

Святослав и Ильдар прибыли без Тимура и Дамира, зато в сопровождении стройной блондинки полуЭЛ, которая представилась Светаликой. Как выяснилось позже, эта молчаливая блондинка в черной облегающей одежде со светло-серыми глазами учится вместе с нашими парнями в Военной Академии и она – единственная девушка на факультете Внутренних войск.

Тимур явился минут через десять. И не один, а с Викторией Найтли. Сказать, что я была в шоке, – ничего не сказать, но что творилось с Каримом, это надо было видеть! Его неэстетично отвисшая челюсть и вытаращенные голубые глазищи вызвали у Тимура веселую улыбку, превратившуюся в приступ хохота, после того как Виктория чуть не задушила в объятиях обалдевшего паренька, а потом, пока он не успел опомниться, обхватила его лицо изящными ладошками и впилась в губы крепким поцелуем. Карим от избытка чувств побледнел и пошатнулся, Виктория же мило поздоровалась с остальными, оценивающе оглядела собравшихся парней и, ни капли не смущаясь, спросила:

– А где красавчик?

Судя по всему, она имела в виду Дамира. Карим, видимо, тоже это понял и хотел было произнести что-нибудь выдающееся по этому поводу, но, пока его шокированный мозг подбирал нужные слова, пришли Дамир с Доминикой, загадочно улыбаясь и глядя друг на друга влюбленными глазами. Челюсть отвисла теперь у Виктории. Девушка никак не ожидала увидеть «красавчика» в обнимку с преподавателем Академии Искусств.

Сразу после приветствий, поздравлений и обнимашек Дамир попросил минутку тишины, и они с Доминикой продемонстрировали нам свои предплечья, на которых красовались изящные тандем-метки с изображениями тигров.

– Доминика приняла мое предложение, и час назад мы стали официальной парой, – торжественно сообщил Дамир, сияя, как алмаз на солнце.

– Поздравляем! – радостно произнес Тимур, совершенно при этом не удивившись.

Ага, знал, значит. Интересно, а тигры – чья идея? Надо будет расспросить Доминику при случае.

Тандем-метки – редкость, не многие решаются на их ношение. Они гарантируют обоюдную интимную верность, поскольку являются защитой от измен и домогательств. Именно поэтому их в народе прозвали печатью верности. Удалить метку можно лишь в случае смерти носителя второй половинки. Ага. Через три года. К тому же, говорят, процедура удаления крайне неприятная и болезненная. Потом еще пересадка кожи, чтобы скрыть рубцы. В общем, понятно, почему подобные украшения считаются чем-то маниакально-уникальным.

Эти безобидные, на первый взгляд, наклеенные на запястья, плечи или предплечья тонкие прозрачные полоски с нанесенными на них символами, линиями или рисунками в течение суток намертво припечатываются к телу, постепенно вживляются в кожу и превращаются в нечто наподобие выпуклых татуировок. При попытке интимной близости с партнером, не имеющим второй половинки тандем-метки, рисунок краснеет, раскаляется и так жжет кожу, что желание пропадает само собой. А при попытке домогательств нужно всего лишь активировать определенный участок рисунка и прикоснуться им к коже охотника позариться на чужое. Печать верности моментально выделяет вещество, парализующее возбужденного домогателя. Сначала ему будет очень больно (минут десять страшных конвульсий и судорог), а потом полчасика беспомощного оцепенения. Ну и черные пятна на коже останутся в качестве подарка и прямого пропуска в резервацию сроком на двадцать пять лет, поскольку пара с тандем-метками является сексуально неприкосновенной.

Все бросились по очереди обнимать голубоглазую парочку, не жалея пожеланий и теплых слов, а заодно разглядывать и с опаской ощупывать тандем-метки. Для меня же это не было диковинкой. Печать верности имеется у моих родителей, только вместо тигров у них львы.

Обнимая лучезарно улыбающуюся подругу, я чуть не расплакалась.

– Вы – чудесная пара, Доми, – сквозь слезы прошептала ей на ухо. – Поздравляю.

– Спасибо, – ответила Доминика тоже шепотом. – Я на седьмом небе от счастья. И тебе желаю того же.

Она стрельнула глазками в Карима и хитро прищурилась, недвусмысленно намекая, что подходящая партия уже вроде как имеется, осталось только согласиться. Я хмыкнула в ответ, а потом вздрогнула, поймав на себе внимательный взгляд Святослава. В это же мгновение в голове прозвучало предсказание Айштара: «И любовь вот-вот нагрянет, когда ее совсем не ждешь».

«Так, от хейта держаться подальше, любовь тоже пусть подождет, не до нее сейчас», – решительно отогнала я от себя дурацкие мысли и еще раз крепко обняла подругу.

Потом мы поздравляли Доминику с днем рождения, дарили подарки и с наслаждением поедали именинный торт, который получился нереально вкусным! Ничего лучше даже вообразить невозможно! И если судить по выражениям лиц присутствующих, гастрономический оргазм испытала не только я.

– Медвежонок, а ты не лопнешь? – со смехом поинтересовалась Доминика после того, как сладкоежка-Дамир потянулся за очередным куском.

– Не-а, – протянул тот, с показным удовольствием облизывая губы. – На сегодня у меня другие планы.

– Кушай, дружище, набирайся сил, – с многозначительной улыбкой сказал Тимур, вогнав в краску неожиданно смутившуюся Доминику.

– Завидуй молча, – отозвался Дамир, бросив незаметный взгляд на Викторию.

Мне показалось или это был намек? Тимур и Виктория? Серьезно?

В ответ на мой немой вопрос Тимур загадочно улыбнулся и, прихватив баночку энергетика, с невозмутимым видом направился к… Светалике, сидящей на кровати рядом с Ильдаром. Причинно-следственные связи моей логики запутались в беспричинно-следственных связях моих же мыслей. Ну так я их распутаю. Я ведь умею смотреть по-другому.

И что я вижу? Да ничего особенного. Симпатичная девушка полуЭЛ, из «доходящих». Проверка ауры показывает, что исправить это я не смогу. Увы. Сущность расплывчатая, слабая. Эмоциональных нитей мало, и в них почти нет сияния. К Тимуру Светалика ничего не испытывает, впрочем, она вообще мало что испытывает. Молча взяла предложенный стакан, выпила содержимое, кивнула и снова уткнулась в свою тарелку, изредка окидывая присутствующих быстрым невидящим взглядом.

А вот Виктория – совсем другое дело. Пылкая рыжеволосая красавица излучает уверенность, страсть и игривость. Поведение соответствующее. Открыто кокетничает с Каримом, томно поглядывая на Тимура. Чувствует, что нравится обоим, и умело этим пользуется, заручившись согласием вампирши. Сдавайтесь, парни. Вам не устоять.

Я же говорила! И минуты не прошло, как Тимур с азартом и нескрываемым удовольствием включился в ухаживание, удвоив число горящих взглядов, бросаемых на соблазнительную фигуру, облаченную в черные облегающие брючки и черную кружевную приталенную блузку с глубоким декольте. Как себя чувствует Виктория? Правильно, целиком и полностью в своей тарелке. Вовсю флиртует и забавляется ситуацией, наблюдая за тем, как потрясающие парни ловят каждое ее слово, одаривают комплиментами и всячески пытаются перещеголять друг друга в остроумии.

Поглощенная наблюдениями, я не сразу заметила, как Святослав пристроился рядом со мной на подлокотнике дивана. Зато отчетливо ощутила реакцию своего тела, когда хейт наклонился к самому моему уху и, обжигая шею горячим дыханием, прошептал:

– Нам нужно поговорить. Наедине.

От этого шепота щеки опалило волной жара, сердце бешено заколотилось, а руки, держащие тарелку, предательски задрожали. Я повернулась к хейту, оказавшись слишком близко к его лицу, и, поняв, что не в силах вымолвить ни слова, молча кивнула. Он резко отстранился, но я успела заметить, как сверкнули ярко-красные глаза, а потом сработал фриз. Я тоже отстранилась, пытаясь выровнять дыхание и собрать в кучу разбежавшиеся мысли. И отчаянно надеясь, что Святослав, находясь в порыве своих эмоций, моего состояния не заметил.