Иная. Выбор

– На обиженных воду возят, – хмыкнула малышка и прижалась щекой к моей груди. – Я люблю вас обоих. Всеми фибрами души. Со знаком бесконечности.

Я ничего не сказал, только крепче обнял это невинное создание. Медленно скользнул взглядом по офигенной фигуре, одетой в простую черную футболку и черные облегающие штаны, на мгновение задержался на волнующем изгибе бедер и тихо вздохнул, машинально запустив руку в слегка растрепанные волосы. Виталина вздрогнула, но не отстранилась. Еще бы! Я давно успел заметить и учесть, что она не меньше меня балдеет от прикосновений к волосам. И да, я нахал, наглец и излишне самоуверенный засранец в одном лице, потому что упускать подвернувшуюся возможность не собирался.

– У тебя совесть есть? – спустя минут пять спросила разомлевшая от моих скромных ласк малышка.

– Не-е-т, – протянул я, продолжая поглаживать каштановое покрывало волос, раскинувшееся по хрупким плечам и худенькой спине.

Решив не ограничиваться простыми поглаживаниями, стал массировать кожу головы подушечками пальцев. Медленно, дразняще.

– Наглый мальчишка, – спустя еще минут пять промычала Виталина, не открывая глаз.

– Есть такое, – не стал спорить я, растянув губы в легкой насмешливой улыбке.

И попробуй теперь сказать, что любишь меня так же, как Тимура. Меня нужно любить сильнее, я ведь лучше. К тому же я от тебя без ума, и готов признаться в своих чувствах прямо сейчас. Даже письменно, и в нескольких экземплярах, если потребуется.

– А мы пропущенные лекции слушать будем? – хрипловатым полушепотом поинтересовался объект моих массажных экспериментов, нарушив все планы на признание.

– А надо? – спросил я, закатив глаза.

– Угу, – пискнуло это лохматое недоразумение, плавно скатилось с моих колен и направилось за коммуникатором. – Есть такое слово «надо», огромное, как громада. Заодно совместим полезное с приятным.

С нескрываемым восхищением и отнюдь не платоническим интересом я следил за перемещениями по комнате чертовски привлекательной и до неприличия сексуально взлохмаченной девчонки. Настроение уже в норме, его не испортят даже нудные лекции. А если чутка постараться, то можно и кайфануть. Да, я такой.

Самым наглым образом я разлегся на диване во весь рост, оставив свободным маленькое пространство у головы. Расчет оказался верным, и как только малышка устроилась рядом, тут же придвинулся поближе, беззастенчиво положил голову ей на колени и прикрыл глаза.

– Хитрюга, – тут же прозвучало в мой адрес.

– Он самый, – хмыкнул я и мысленно заурчал от удовольствия, предвкушая предстоящее блаженство.

Так слушать лекции я готов хоть до утра. Под монотонную речь преподавателей, вещающих нечто несомненно важное и нужное, но катастрофически скучное, и под обалденно расслабляющие движения тонких пальцев малышки, перебирающих мои волосы.

До утра не получилось. Я уснул.

Глава 2

Виталина Мерц

– Очуметь! – раздалось со стороны подоконника, и я, не мешкая, метнулась к окну, чуть не опрокинув мольберт с будущей картиной, над которой увлеченно сопела последние полчаса.

– Привет! – шепотом поздоровалась с Айштаром и заключила мальчишку в цепкие объятия.

– Я тоже рад тебя видеть, – пискнул эмин, вырываясь. – А что здесь делает светлый эльф?

– Спит, – хихикнула я, бросив взгляд на безмятежное лицо Карима, выглядывающее из-под пледа.

– Спит, значит, – протянул Айштар, внимательно рассматривая лежащее на диванчике и тихонько посапывающее тело моего рыцаря. – Хороший эльфик. Ладно, пусть спит.

– Тебе Тимур привет передавал и просил сказать, что помнит, как ты его перехитрил, – вполголоса протараторила я, еле сдерживаясь, чтобы не затискать мальчугана.

– Я тоже не забыл, как он меня мелким назвал, – запыхтел ежиком Айштар.

– Мальчишки, – со смехом проговорила я, взлохматив почти аккуратную прическу эмина.

– Что вы, девчонки, понимаете в мужской дружбе, – фыркнул пришелец и скрестил руки на груди. – Ну как тебе Марс?

– Незабываемо, – выдохнула я, усаживаясь на подоконник рядом с наследником Сумеречного мира.

– Расскажешь? – с нескрываемым любопытством спросил мальчишка, сверкнув черными глазенками.

– Конечно, – тут же отозвалась я, лихорадочно обдумывая, с чего бы это начать.

Не тут-то было! Воспоминания проносились с такой скоростью, что мозг не успевал соображать. Картинки в голове сменялись одна за другой, мельтешили, переплетались друг с другом, образуя запутанное нечто, распутать которое не представлялось возможным. Я зажмурилась в попытке прекратить эту безумную канитель, но ничего, кроме головокружения и тошноты, это не принесло.

– Ясно, – фыркнул Айштар, – так я и думал. Расслабься уже, сам посмотрю.

Я с недоумением уставилась на пришельца.

– Смотри мне в глаза и не шевелись. Больно не будет, не бойся.

Я сглотнула и сделала, как было велено. Заглянула в черные, как ночь, глаза и замерла. Слегка вздрогнула, услышав в голове какой-то щелчок, но потом расслабилась и с интересом стала наблюдать, как против моей воли в памяти мелькают события последних дней, начиная с посадки на марсианский звездолет. Яркие образы стремительно пролетали вперемешку с туманными пятнами и черными точками. Не знаю, сколько времени прошло, но я сразу поняла, когда все закончилось. Исчезло ощущение постороннего присутствия в моей голове – вместо этого появилась легкая слабость, которая, впрочем, очень быстро прошла.

– Неплохо, – произнес Айштар после некоторого задумчивого молчания. – Думаю, тебе будет интересно узнать, что на твоем сознании установлено три мощнейших блока. Мне удалось приоткрыть только один.

– Ты не перестаешь меня удивлять, пришелец-вундеркинд. И что это за блоки?

– Хрустальный щит, Пелена забвения и Вуаль безмолвия, – не моргнув ни одним глазом, выдал эмин.

– И? – мое любопытство не просто зашкаливало, оно готовилось на меня наброситься. – Не издевайся над бедной землянкой, рассказывай уже.

– Так это я всегда пожалуйста, – с довольным видом произнес Айштар и принялся проникновенно просвещать крайне любопытную особу человеческой расы в моем лице, болтая в воздухе босыми ногами. – Хрустальный щит – самый мощный ментальный блок из всех существующих. Его невозможно ни открыть, ни снять, ни взломать. Он скрывает от посторонних мыслительный процесс и его результаты. Теперь твои мысли прочитать не сможет никто, включая меня и твоего марсианина. Правда, мы сможем видеть те из них, которые ты сама захочешь нам показать. Если захочешь. Пелена забвения – это блок, наглухо закрывающий воспоминания определенного периода времени. Вместо воспоминаний проявляется пустота. Снять его может только тот, кто установил, или очень сильный менталист, как мой папа например. Я еще не так силен, поэтому не смог даже приоткрыть. У тебя Пеленой забвения скрыты две ночи, проведенные на Марсе. И это странно, ведь ночью ты должна была просто спать, однако между моментами засыпания и пробуждения находится пустота. Непонятно, но факт. И последний блок – Вуаль безмолвия. Он частично прикрывает воспоминания определенного периода времени, а то, что остается в памяти, невозможно воспроизвести ни в каком виде. Этот блок я смог приоткрыть, но увидел далеко не все. Полный доступ может быть только у марсиан, поскольку Вуаль безмолвия их изобретение. Вот так.

– И что все это значит? – слегка опешив от полученной информации, поинтересовалась я. – С Вуалью безмолвия понятно, Дархар предупреждал. А остальное?

– Сложно сказать, – Айштар взялся руками за края подоконника и уставился в пустоту. – Марсианин хочет либо тебя защитить, либо что-то от тебя утаить. Возможно, и то и другое. А сама что думаешь?

– Не знаю. Мне Дархар не показался опасным или способным причинить вред.

– Он многого тебе не сказал, Виталина, – Айштар посмотрел на меня так пристально, что я смутилась и отвела взгляд.

– Вероятно, у него были на это причины, – пожала я плечами, притворяясь, что внимательно изучаю пейзаж за окном.

Конечно же, я понимаю, что многого Дархар не договаривает, о многом предпочитает умолчать. Но он – марсианин. У него иное восприятие мира, и он ничего мне не должен. Дархар и так рассказал и показал слишком много. Больше, чем положено знать простой землянке.

– Естественно, были, иначе зачем ему ставить такие блоки на твое сознание? Ладно, время покажет. Вреда он тебе не причинил, даже наоборот, защиту поставил. Хрустальный щит – это фантастический подарок, его не делают всем подряд. И воспоминания он тебе оставил, хотя и не должен был. Тебе очень повезло, человечка.

– Думаешь?

– Уверен, – смешно фыркнул Айштар и неожиданно спросил: – Так ты слышала песню Вселенной?