По ту сторону. Детектив

Чтобы я сейчас отдала за то, чтобы быть вот так же брошенной, чтобы меня никто не искал, чтобы можно было вот так сидеть тут, на отрытом месте, и быть всем безразличной, никому не нужной, и не прятаться ни от кого… – просто сидеть вот так на солнце, пусть оборванной, нищей, но независимой и живой.

– Хорошие мысли, – услышала я откуда-то снизу. Обладатель Рваных сизых носков, все так же неподвижно сидевший прямо на асфальте, обрел голос. Старик приподнял голову и посмотрел в мой правый глаз. Я вздрогнула.

– А почему меня врачи не подобрали? – вдруг вспомнила я.

– Бомж пьяный, кому он нужен? Проспиться…

– Аааа, ясно. А вы почему меня спасли?

– Бомжи не рыцари, деточка, – снова заговорил Андреич. – Бомжи философы новой волны… они вне системы, – почему-то говорил он о себе в третьем лице. – Поэтому свободны. И среди них появился один, осознавший это и создавший из отстоя цивилизации святое воинство.

– Пожалуй, я пойду, – встала я.

– Иди, конечно. Я же и говорю, молодая ешшщо. Была бы спокойной, сразу бы заметила, что один сидит на террасе и наблюдает за окном в доме напротив.

– То есть как? – я повернулась к старику своим правым глазом и внимательно уставилась на него.

– А так… Подруга твоя прислала вместо себя парня. Он и сидел, но за окошком ее наблюдал. Может, она ему знак какой сделать должна была, что ты пришла.

– Значит, когда я вошла в квартиру и показалась в окошке, они и вернулись?

– Думаю, что нет. Думаю… они вернулись за тем, за чем побежала туда ты…

– А зачем же они стукнули меня?

– А что с тобой в квартире разговаривать что ль? Один из них увидел тебя в окне и сообщил второму, что в квартире кто-то появился, а тот в это время, видать, уже бежал за этими телефонами, которые, ты говоришь, то есть, то нет.

Мне стало смешно. Я села рядом с этими бродягами и стала хохотать.

– Это у нее от шока.

– Гордыня уходит.

– С тупостью.

Затылок ломило, но я не могла остановиться. Началась икота. Архиповна протянула мне воду.

– На уж, глотни, а то так и будешь в истерике биться.

Я прижала свои пересохшие губы к грязному горлышку бутылки, из которой пили уже все эти ребята. Хотя нет, они пили пиво.

– А вы-то откуда все знаете? – наконец оторвалась от бутылки я и смогла задать назревший вопрос.

– Ты задаешь вопрос и отвечаешь.

– Нет, я не отвечаю, я хочу услышать ответ ваш.

– Нет, деточка. У тебя уже готов ответ, как и у многих, кто так любит задавать вопросы.

– А сама как думаешь?

– Вы смотрели за посетителями?

– Мы смотрим и видим. Знаешь, в моем детстве учитель по истории всегда шутил, когда ученик отвечал невпопад. «Какого цвета яблоко? Круглое». Вот так и у тебя. Ты задаешь вопрос, и у тебя уже готов ответ, который не соотносится ни с реальностью, ни с действительностью, ни с объектом, за которым ты наблюдаешь.

Настроение менялись внезапно. Я заплакала. До меня вдруг дошло, что бандиты могли узнать меня, что я могла оказаться в китайской западне, когда охотник сам становится добычей.

– Я могла потерять шапочку, – всхлипывала я. – Я могла потерять шапочку… Волосы… Они сразу узнали бы меня по волосам….

Архиповна снова протянула мне бутылку акваминерале. Захлебываясь теперь уже от рыданий и слез, я сделала несколько глотков.

– Ничего, это все пройдет.

– Куда пройдет? Вы только посмотрите на меня! Я сдернула шапочку. Светло-русые волосы рассыпались по плечам.

– Да что ты мне показываешь! Я тебя еще с двумя глазами запомнил.

Я снова вздрогнула.

– У меня больше ничего нет! Нет красоты! Нет глаза! Нет надежды! Нет места в жизни, на которое я рассчитывала! И самой жизни тоже нет, потому что я боюсь ходить по улицам, боюсь, что меня убьют.

– Вон как за телефонами побежала в подъезд, где тебя только чуть не убили!

Я остолбенело смотрела на седого бомжа.

– А ведь правда! Почему я даже забыла о страхе.

– Потому что месть движет тобой сейчас.

– Да нет же! Нет во мне злобы и мести. Я просто хочу сама жить. А как мне жить? В норе сидеть?

– А к матери уехать?

– А вдруг он и там меня найдет?

– Кто?

– Я не знаю. Если бы я знала.

На мгновение я удивилась, что они что-то обо мне не знают. За несколько минут разговора я привыкла, что для них не существует вопросов. Состояние истерики усиливало иррациональность происходящего. Жаловаться бомжам на жизнь! Я поняла, что мне точно пора уходить.

– Да, иди, иди. Хватит с тебя на сегодня. А то ты с нами с ума сойдешь.

Я встала и пошла, потихоньку, чувствуя временами сильное головокружение.

– Не стоит только идти к тому, кто тебя уже однажды бросил! – Архиповна крикнула мне вслед.

Не задумываясь больше о словах и их смыслах, я шла молча, снова натянув шапочку как можно ниже на глаза. Дворами и переулками я поравнялась с домом, в котором так спокойно жила я все это время. Я подняла голову и посмотрела на свои окна. Так захотелось хоть на секундочку зайти домой, взять хотя бы одежду. Я перешла на другую сторону дороги, чтобы не поддаться соблазну. Вон они, мои окна, на четвертом этаже. Сердце екнуло от неприятного воспоминания. Кто-то сегодня точно так же наблюдал за мной, когда я ходила по квартире Насти. Я резко опустила голову и чуть не попала под поезд, который приближался к станции. Поднявшись снова от железной дороги по насыпи, я остановилась, пропуская поезд. Покосившись на подъезд, в который когда-то возвращалась после института, я увидела Алешу. Мой Алеша выходил из моего подъезда! Он приехал и искал меня! Он любит и беспокоится обо мне. Чувство утраченного счастья, мечты и лопнувшего будущего заставило меня поспешно отвернуться. Он любит… Но он не знает, что стало со мной. К чему звонить и что-то объяснять, когда и так ясно – жена с одним глазом ему вряд ли нужна. Он достоин лучшего. Обиженные и оскорбленные – вспомнила я бомжей. Да, именно так! К чему получать лишнюю обиду и оскорбление отказом, к чему наблюдать скривившееся в ужасе лицо, что отвечать на возглас – что с тобой стало!