Душа, плененная туманом

– Кто тебя заказал? Что ты мелешь?

– Вы Некрасовы? – испуганно спросил тот.

– Нет, мы Цветаевы, блин!

– Как? У нас же было назначено на девять тридцать… Репетиция. Для чего вы меня вопросами об эпохи правления Екатерины Первой заваливали? Я решил, что это проверка, хорошо ли я знаю историю, смогу ли ребенку рассказать. – Взгляд актера уперся в меня. – Вы же меня по имени назвали! Мишей!

– Да не вы Миша! Он, – показала я на фотографию, – Миша! Парень, который пропал!

– О-о… Так, здесь мне не заработать. – Он поднял с лавочки кошелек с бутафорскими монетами и зачесал в сторону выхода с парка.

Чуть помедлив, я отправилась догонять.

– Михаил, извините, – сказала, взяв его за руку. – Вы сказали, что игра связана с исчезновениями в Велесовом овраге. Ну, в Голосовом.

– Ага. И?

– Что вам про это известно?

– Только то, что написано в новостях мистического портала Москвы. Пропала женщина и два пацана.

– А как вы не побоялись спуститься туда, когда в овраге стоял туман с зеленым оттенком? Вы же знаете предание.

– Что? Сударыня, вы не дружите с рассудком.

– Так, выходите из образа! Немедленно!

– Хорошо-хорошо, не надо нервничать. – Актер даже снял парик, чтобы меня успокоить. Тут как раз и Тимуров подошел, заинтересовавшись, зачем это я снова заговорила с данным типом. – Никакого тумана там не было! Это я запустил. Проверял, работает ли фишка. Не обманули! Все работает. Быстро и бесшумно.

– Что работает? – тут же принял стойку Тимуров.

Распознав по нашим лицам жажду знаний, аниматор Коломенского согласился за небольшую плату (все-таки на нас время тратит, вместо того чтобы с заказчиками встретиться) все рассказать и показать. Так мы снова очутились на дне Голосова оврага. Михаил показал нам дымящиеся шашки. Черные с зеленой и белой наклейками. В театральном магазине можно купить «дым» любых цветов и продолжительности (зависит от размера коробочки), наклейка как раз демонстрирует цвет товара. В том магазине, по словам актера, затариваются все театры Москвы и ближайших городов для своих спектаклей. Мы, конечно, выспросили адрес, хоть и заранее знали о тщетности предстоящего мероприятия: даже если знать наверняка, что тот туман, в который угодили мы с сыном Надежды, являлся таким же искусственным, как и этот, то как быть уверенным в том, что похитители и, скорее всего, убийцы Миши Горохова делали покупки именно в том магазине, а уж тем более как поверить в то, что продавцы их запомнили и смогут описать. Дав эту информацию, Михаил удалился.

Тимуров долго изучал меня безрадостным и каким-то даже сочувствующим взглядом, затем предположил:

– Выглядишь усталой. Не выспалась?

– Не спала.

– Лиза, ты удивляешь меня все сильнее и сильнее. Ты не ешь, не спишь, ничего не боишься… Давай я завезу тебя в отель, ты отдохнешь, а сам пока сгоняю в этот магазин.

– Ну уж нет. Мы поедем туда вместе.

Илья вздохнул.

– Хорошо. Но сначала заскочим в ресторан и чего-нибудь поедим.

Я попыталась отклонить предложение, но напарник сильно настаивал, а мне было достаточно все равно для того, чтобы дальше не спорить. Поэтому мы вышли из парка и подошли к совершенно другой машине – спортивному серебристо-голубому «Бугатти».

– Предыдущий конь приказал жить?

– В автосервисе. Это моя выездная тачка. Надеюсь, в ближайшее время нам по плохим дорогам не придется колесить, а то спорткар не потянет.

– Не переживай, пока не доведем расследование до конца, отдых в деревне тебе не светит.

Вскоре мы сидели в каком-то уютном, маленьком, но дорогом ресторане. Цены в меню зашкаливали, но, поскольку Илья любит хвастаться своим достатком, нет ничего страшного в том, чтобы он за меня заплатил. Тем более что сам предложил сюда отправиться и фактически даже заставил.

– Как думаешь, – поинтересовалась я его мнением, – тот туман, в котором исчез Миша Горохов, был произведен из этих дымовых шашек?

– Не знаю, это ты была свидетельницей того происшествия.

Я пожала плечами.

– Я тоже не знаю. Дым был весьма похож на тот, что устроил этот высокомерный актеришка. В то же время, почему не было никакого шума? Дым слоился по земле достаточно долго, они должны были несколько таких шашек запустить.

– Он же сказал, они бесшумные, – напомнил Тимуров. – Вопрос в том, насколько они бесшумные. Ночью звуки разносятся далеко. Я в таких вещах не разбираюсь, как-то не сталкивался. Вот приедем в магазин и зададим свои вопросы.

– Тот ли это самый магазин? Возможно, их несколько в Москве. Возможно, преступник затоваривался в интернет-магазине. Возможно, привез с собой из-за границы. Это слишком тонкая нить, чтобы за нее хватать и разматывать клубок, слишком тонкая… – Я запустила ладонь в волосы – этот жест обычно передавал состояние отчаяния, но я вроде бы уже не способна его испытывать. Наверно, просто по привычке. Автоматизм.

– Ну ничего, курочка по зернышку клюет.

Мы заказали еду. Какое-то время сидели молча, затем Илья, уставившись на меня внимательными зеленовато-серыми глазами, похожими оттенком на тот самый туман, спросил:

– Почему ты ничего о себе не рассказываешь?

– А для чего? – пожала я плечами.

– Не знаю. Интересно же. Кто твои родители?

– У меня нет родителей.

– У всех есть родители. Или ты детдомовская?

– Нет, я не детдомовская.

– А что тогда? Разругалась и больше с ними не общаешься?

Я помолчала и все-таки созналась:

– Мои родители умерли.

– М-м, сочувствую… Ну а другие члены семьи? – продолжал донимать собеседник. – Кто у тебя есть из родственников?

– У меня нет родственников.

– Что, тоже умерли? – хмыкнул Тимуров, не веря, но, когда я на полном серьезе ответила:

– Да, умерли, – улыбка с его уст стремительно испарилась.