Квадрат неба. Сборник антиутопий

Игорь с готовностью согласился, и оба отправились ловить такси.

– Не рассказывай ей о своих ужасах. Не нужно ей всего знать, – спохватился Сергей на выходе. – Она натура – тонкая, не выдержит, сломается.

Наташа открыла им дверь, как на фотографии: грациозно откинув голову, и сияющие глаза – в цвет сирени. Теперь уже Игорь ощутил удар изнутри. Наверно, в этот вечер их с Сергеем била одна и та же рука судьбы.

****

Давно, ещё в детстве, мне подарили картину: тихое лесное озеро, солнце, садящееся за кроны деревьев, ярко розовые и оранжевые блики на глади воды. Далеко не шедевр, но от неё становилось тепло и радостно на душе не только мне, но и всем, кто приходил тогда к нам в гости. Лишь одна деталь была несуразной и неправильной в картине: тёмное дерево на переднем плане с заштрихованной, замазанной густым слоем масла веткой, выдающей неумелую руку художника. Наверно, изначально он затосковал, провожая солнце, и нарисовал дерево с ветвью, склонённой к земле, но затем тёплые тона картины вытеснили меланхолию, и он закрасил неуместное уныние, подняв все ветви дерева вверх. Ему вдруг захотелось, чтобы дерево не грустило по солнцу, а махало бы рукой ему вслед в надежде на новый день. Смену настроений во время работы он мог бы скрыть более искусно, но художник, вероятно, был начинающим – не получилось. Так или иначе, но глядя на картину, всё чаще думалось о том, что некоторые эпизоды из жизни похожи на эту неумело заштрихованную ветку. Как ни скрывай потерь, ошибок и поражений, при определённом освещении и под определённым углом они всё равно видны. Раскаяния не существует, ты всего лишь перестаёшь улыбаться. В свете того, что успел натворить в жизни, радость начинает казаться чем-то постыдным.

После измены Лолы Игорь убивал время на ночных сеансах в кино. Запомнилась сцена погони в одном фильме. Герои перепрыгивали с крыши на крышу вагонов горящего и мчащегося под откос поезда. Только языки пламени стелились по ветру в одну сторону, а волосы героев развевались тоже по ветру… – но совсем в другую. Перечудили режиссер и съёмочная группа со спецэффектами. Чувствуя себя обманутым, Игорь встал и вышел из зала. Неужели зрителя настолько не уважают, что не потрудились переснять явный провал? Или рассчитывали, что он ничего не заметит? Вместе с ним кинозал покинуло больше половины полуночников. Наверно, не его одного тошнило от дешёвых компьютерных спецэффектов. Тогда ему и пришла в голову идея реалити-шоу «Каскадеры». В шоу всё будет «вживую», по старинке, с азартом и риском для жизни. Народ жаждет зрелищ и меньше всего ждёт обмана.

Центральные каналы тут же ухватились за проект, и отбор участников начался по всей России. Конкурс для всех желающих, кто имеет спортивную подготовку и мечтает сниматься в кино. Главный приз победителю – контракт с киностудией. Ребятам наняли тренеров, постановщиков трюков, известных каскадёров в учителя. Начали с самых простых трюков, но рейтинги первых показов шоу взлетели до небес. Игорь быстро превратился в Короля и Бога на съёмочной площадке. И вскоре двенадцать улыбающихся счастливчиков выстроились в очередь у края пропасти. Он был уверен, что проверил страховку. Но… Олегу совсем недавно исполнилось двадцать лет, и он мечтал стать кинозвездой…

После того, как первые страсти улеглись, Игорь собрал участников реалити-шоу.

– Сегодня я хочу поговорить с вами о смерти Олега. Я как продюсер этого шоу имею право знать ваше мнение.

– Мы все подписали бумагу о неразглашении. Это был несчастный случай! – бодрым хором отчеканили ребята.

«Да, здорово их выдрессировали», – подумал про себя Игорь.

– Я не об этом, – резко остановил он их. – По-вашему мнению, после этого стоит продолжать проект?

– Стоит! Олег сам нарывался! Тоже мне, трюкач! Он отстегнул страховочный трос. Хотел потом показать на камеру, что прыгал без него. Он хотел победить, во что бы то ни стало!

– Да, это нечестно из-за одного придурка закрывать шоу. Для нас шоу – это шанс! У меня, например, вообще никакого образования нет. И что? Я теперь должен возвращаться на свой завод гайки закручивать?

Ребята, похоже, не собирались уступать. Они мечтали о победе и потому не были склонны анализировать случившееся и оглядываться назад.

– Шанс! – грозно повторил Игорь. – Не боитесь? Да, вас учат опасным трюкам. Да, есть страховка. Но вы же понимаете, что профессии каскадера учатся несколько лет, а то и всю жизнь. И за несколько месяцев проекта, вы звёздами кино не станете. А страховка может и оборваться!

– Ну и что! – взвизгнула одна из участниц (она была самой хорошенькой в команде и больше других рассчитывала на успех). – Даже Ланка подписала контракт с магазином спортивной одежды. Моделью стала! А кем была до шоу? Газировкой торговала в ларьке в Мытищах!

Игорь испытующе переводил взгляд с одного юного лица на другое в надежде найти хоть проблеск сочувствия к погибшему, но тщетно. Ребята стояли стеной.

– Странно, но другого ответа я почему-то и не ждал, – вздохнул Игорь. – Вам всего двадцать лет, а вы уже ослеплены славой! Ну что ж, будь по-вашему, – махнул он рукой. – Но в скором времени у вас будет другой продюсер и другие тренеры по трюкам.

Про себя он давно решил доработать первый сезон и уйти с проекта. Права у него выкупили, а дальше пусть делают, что хотят. И все же… Олег стоял у края его постели каждую ночь. Игорь проклял все ночные киносеансы и себя вместе с ними. Ведь это его идея, это он должен был проверить страховку, это его вина. Нуждаясь в таблетке от отчаяния, он начал пить. А потом Сергей познакомил его с Наташей…

Игорь посылал ей орхидеи в горшочках. Они в его понимании ассоциировалось с нежностью. И ещё ему очень хотелось остаться с Наташей надолго, если возможно, то навсегда. Поэтому срезанные цветы не годились.

Постепенно он приучил себя смотреть на картину последних событий под таким углом и освещением, чтобы закрашенная ветка не проступала сквозь слои масла.

****

Наташа задумчиво разглядывала орхидеи, выстроив перед собой горшочки в ряд по росту. Их нельзя выбросить, они – живые, как маленькие животные или дети: с глазками, носиком, ротиком. Закрываются на ночь, словно закутываются в одеяло, а утром просыпаются, распахивают объятья, тянут руки, требуя внимания и заботы. Не уследишь, не польёшь, не покормишь вовремя – и они погибнут. Но и оставлять орхидеи у себя – тоже предательство.

Наташе нравился Игорь. Её – робкую и несмелую – всегда притягивали уверенные в себе люди. А смеющимся цыганским глазам Игоря, казалось, неведом страх. Каждый его жест вселял спокойствие и чувство защищённости, словно его окружала аура удачи, а небеса любили его сильнее всех остальных.

С того вечера он частенько ужинал у них дома, и ей нравилось готовить что-то особенное к его приходу. Сергей в эти дни отпускал Наташу с работы пораньше. За столом Игорь рассказывал невероятные истории о буднях шоу-бизнеса, но с таким же успехом мог бы рассказывать о том, как чистить картошку или менять колёса в машине: с его даром увлечь людей любой, даже самый банальный рассказ становился притчей или анекдотом. Игорь умело мог разрядить нервную обстановку в их доме и помирить её с Сергеем. В офисе они часто ссорились и, как обычно бывает, тащили все ссоры домой. Игорь стал громоотводом для них обоих. Но чем больше он ей нравился, тем сильнее тосковала она по Руслану. А Игорь посылал ей орхидеи всё чаще и чаще.

Одно дело – ужин втроём: с братом и его другом. И уж совсем другое – записка, вложенная в живой цветок: «Сергей собирался сегодня работать допоздна, может, поужинаем вместе?». Орхидеи запахли изменой.

Скользнула стеклянная дверь. Сергей, заметив цветы на Наташином столе, широко улыбнулся:

– Куда пойдёте ужинать?

– Я не пойду ужинать, – Наташа теребила лепестки орхидей, как будто хотела, чтобы им тоже стало больно. – И цветы Игорю придётся вернуть.

– Почему? Что не так? – Сергей нетерпеливо переложил папку с бумагами из одной руки в другую. Ему уже не то что бежать – лететь нужно было на встречу с клиентом, а Наташа его держала.

– Это нечестно, – упорствовала она. – Что я потом скажу Руслану? Помнишь, ты обещал, что он может приехать ко мне? Когда я смогу пригласить его к нам? Прошло три месяца, как мы не виделись.

– Я? Обещал тебе? Что он приедет к нам?! Не помню! – взорвался от такого поворота событий Сергей (он уже давно, облегченно вздохнув, вычеркнул Руслана из её жизни). – Куда угодно, только не в мою квартиру! Впрочем, если тебе некуда деньги девать, можешь накопить ему на номер в гостинице на несколько дней.

И он резко повернулся к ней спиной, собираясь уйти. За спиной раздались тихие всхлипывания. Прямая осанка Сергея обмякла.

– Мой тебе совет: забудь его поскорее! – Сергей вернулся и обнял сестрёнку, он никогда не мог слышать, как она плачет. – У тебя теперь новая жизнь. Игорь – надёжный парень, с ним ты будешь счастлива! Как за каменной стеной. И мама будет довольна.

– Не переживай за меня! – Наташа резко стряхнула его руку с плеча и встала из-за стола. – Я сама как-нибудь разберусь, с кем я буду счастлива.

– Ну, как знаешь, – вздохнул Сергей. – Я сегодня, наверно, опять допоздна буду в офисе. А ты могла бы сходить куда-нибудь, развеяться.

Вместо ответа во взгляде Наташи засквозил укор, и он молча вышел, чтобы снова не разжигать ссору.

****

Вечер. Луч фонаря заглядывал в окна. Два пропущенных телефонных звонка: один – от Игоря, другой – от Сергея. Наташа оставила телефон лежать на столе, потушила свет, накинула куртку и вышла за дверь.

С недавних пор она полюбила вечерние прогулки. Сергей частенько до полуночи засиживался в офисе, выращивая новую породу людей, грезящих рекламой, а ей было скучно дома одной. Свою работу она выполняла с десяти до семи, как и все нормальные люди. Брат не требовал от неё большего.

Первые числа сентября. Вечерами стояла по-летнему тёплая погода, но темнело рано. Листья на деревьях осень уже вышила по краю тонкой золотой ниткой. Одинокие прохожие никуда не спешили, грусть разливалась в воздухе. Наташа обычно шла по узким улочкам до проспекта, упиравшегося в мост над рекой, долго стояла посередине, с восхищением разглядывая панораму огромного светящегося города, а потом той же дорогой возвращалась обратно.

Вечерний ритуал не задался: начал накрапывать дождик. С неприязнью взглянув на затянутое тучами небо, Наташа всё же решила дойти до моста. По его противоположной стороне ей навстречу шла девушка или женщина, издали возраст определить было сложно. Стройная, в чёрном обтягивающем, похожем на трико, наряде и высоких сапогах. Шаг её – легкий и пружинистый – чем-то напоминал танец фламенко, словно сдерживал сам себя, не давая страсти вырваться наружу. Наташа отвела от неё взгляд, заметив, что она остановилась точно напротив. Ей стало неловко рассматривать незнакомку в упор. Но что-то в ней было необъяснимо притягательное – то же, что и в летящей панораме города за перилами моста, – зачарованность высотой. Наташа не удержалась, чтобы незаметно из-за плеча не оглянуться. Вдруг та одним движением перемахнула через перила. Теперь она видела только её голову и руки, сжимавшие чёрную резную сталь в каплях дождя.

Наташа с ужасом посмотрела вниз: по другую сторону перил был узкий покатый козырёк, сантиметров десять-пятнадцать в ширину. Незнакомка стояла над рекой на тоненьком уступе, не страшась (или желая?) сорваться вниз. Наташа, не отрываясь, следила за ней. Та не двигалась, словно закрыла глаза и представила себя птицей. Самоубийца. Нужно что-то сделать, позвать на помощь, удержать…

Ещё мгновение – и крик онемел в горле. Наташа в считанные секунды очутилась на противоположной стороне моста. Незнакомка летела вниз, беспомощно раскинув руки. Удар о воду взметнул лавину сверкающих брызг. Разъярённая вторжением река, сомкнув челюсти, поглотила её. Наташа ждала, не смея пошевелиться. Наконец глубина выплюнула мёртвое тело, и тёмные волны потащили его за собой, швыряя из стороны в сторону, как пластмассовую куклу. Наташа оглянулась по сторонам. Мост был пуст. Телефон оставлен дома. Она побежала в сторону проспекта за подмогой.

Служба спасения подъехала быстро, точно давно ждала этого вызова. Тело прибило к берегу метрах в ста от падения. Самоубийцу откачали. Мучительно закашлявшись, она встряхнула головой, и спутанные чёрные волосы снова скрыли от Наташи её лицо.

– Некогда, девушка! Скорее садитесь в машину! Иначе мы её потеряем, – прикрикнул на Наташу врач скорой помощи.

И она поехала вместе с незнакомкой в больницу.

– Вы кто ей будете – родственница, сестра? – разбудил её утром неприятно высокий голос медсестры.

Наташа, ещё до конца не проснувшись, судорожно кивнула. Всю ночь она провела, свернувшись калачиком на стуле под дверью палаты незнакомки. Сначала ждала известий о её состоянии, потом от усталости заснула.