Сказки для взрослых. Сборник рассказов

–Ну все, все, успокойся, не плачь. В конце концов, что подумают люди. На месте преступления коп обнимает свидетеля.

–Хорошо. – Гленда стыдливо отошла, вытирая слезы об рукав. Горячий чай быстро привел в чувства и она подняла голову. – Скажите, Ивер, это убийство?

–Я бы так не думал. В руке жертвы обнаружен кольт с глушителем 45 калибра. Он застрелил себя сам.

–В лоб? Не кажется ли это странным? Почему не в висок или в рот, как это делают профессиональные самоубийцы?

–Профессиональные самоубийцы, так бывает?– он усмехнулся, но тут же понял, что это неуместно.

–Вы прекрасно поняли, о чем я говорю. – с большей серьезностью продолжала Гленда. – Йорнаса мог кто-то убить.

–Йорнаса? Ты знаешь его имя?

–Да, это мой парень вообще-то?

–Парень? Тот, от которого ты сбежала из Лондона?

–Нет, это мой новый датский парень. Мы познакомились после покупки того проклятого дома.

–Ничего себе. – он снова усмехнулся, но уже не так как раньше. Сейчас это походило скорее на восхищение. Так бывает, когда твой ребенок начинает вдруг ездить на велосипеде сам, и это получается совсем не дурно. – А что значит, проклятый дом?

–Ну, в нем… – Гленда осеклась. Не стоит никому рассказывать про свои домыслы о приведениях, чтоб никто не счел их галлюцинациями. –в нем мы поругались.

–Так, я понял. Мне нужно отойти.

Черная с зелеными погонами и вставками куртка сидела на Ларсене идеально. Настоящий идеал мужчины, думала про себя девушка.

Стоя там возле забора жилого дома и кустов спиреи посреди ночного Копенгагена Гленда пыталась осознать, что же происходит с ней последние несколько дней.

Возможно, бог карает ее за взятку, за этот миллион фунтов стерлингов, которые не стоило брать из рук тайного агента. Или она настолько легкомысленная и взбалмошная, что наконец-то жизнь показала ей свое истинное лицо. «Это не рай, детка, это джунгли. Выживай или умри».

Полицейский-криминалист вновь подошел к ней.

–Я узнал кое-что о жертве. Ты готова?

–Да. Меня уже ничем не удивить.

–Йорнас Кронвуд, студент Университета Копенгагена при Ригсхоспиталете. Мальчик по вызову с улицы красных фонарей, он начал вести опасную игру с каким-то богатым предпринимателем. Тот оплачивал ему учебу, а взамен получал интимные услуги.

Гленда не относилась к числу нетерпимых к гомосексуализму людей, но тошнота невольно подкатила к горлу, и ее вырвало прямо на газон. К счастью, они давно отошли от места преступления, чтобы это не приписали к уликам.

–Но он не был похож на гея? Я спала с ним.

–Имя бинесмена нам неизвестно. Есть только показания его коллеги. Следователь позвонил по номеру в телефонной книжке жертвы и переговорил с ним. Всевозможные записки и подарки от человека, чье имя не засвечено нигде. Это может быть и женщина.

–Ясно. Но можно же позвонить в больницу, в которую Йорнаса устроил это тип. Там должны знать, кто переводит деньги на их счет. – Сейчас щеки Гленды уже порозовели, она больше не выглядела, как убитая горем подруга. Ивер Ларсен вновь смотрел на нее с восхищением. Так бывает, когда на политическом вечере присутствуют одни мужчины, и вдруг чья-то жена совершенно ничего не смыслящая в политике начинает говорить умные и весьма полезные вещи. – Возьми меня с собой.

–Ты хочешь участвовать в расследовании?

–Да. Убили моего парня. К тому же, я однозначно не хочу домой. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. – Девушка с фигурой фотомодели и длинными немного спутанными черными волосами сложила кисти в молитвенный замок, а глаза выглядели жалостливо, так что Ивер, посомневавшись несколько секунд, все же сдался.

–Хорошо, поедешь со мной в участок, дашь показания, а потом отвезу тебя к себе. Сам поеду дальше собирать улики.

–Хорошо.– Гленда согласилась, но не на все. Ему не нужно знать сейчас, что спать сегодня ночью она вовсе не собирается.

Просторный светлый этаж с застекленными кабинетами выглядел очень по-европейски. Столичная полиция шиковала на деньги налогоплательщиков, хотя если присмотреться, то можно было то тут то там увидеть обшарпанные стены, мебель, кое-где перегоревшие лампы и запах тлена.

«Что?» Гленда не поверила самой себе. В носу стоял отвратительный запах мертвечины.

–Господи! У вас что тут морг что ли? Вы трупов сразу сюда везете? – возмущенная, она заткнула нос двумя пальцами и вопрошающе посмотрела на Ивера.

–Эм-м. Нет. – криминалист смутился. – На запах в помещении никто еще не жаловался.

–Не может быть, ту воняет как в … – Гленда остановилась и с ужасом посмотрела на свою руку, которая держала нос. От конечных фалангов вплоть до самого локтя рука была как вяленый кусок мяса: ободранная кожа, запекшаяся кровь растекшаяся из порванных сосудов, сухожилия треснувшие и висящие как струны на расстроенной гитаре. Кое-где проглядывала бледно-серая кость.

Гленда потеряла сознание.

4 глава.

-Гленда! Гленда! – голос родной и очень приятный звал ее прийти в себя. Она открыла правый глаз. – Наконец-то. Что случилось?

–Что случилось с кем?

–С тобой, глупышка. Ты рухнула посреди офиса минуту назад, хотя выглядела достаточно здорово.

Девушка вспомнила последнюю картину перед обмороком и, распахнув глаза пошире, мигом осмотрела свою руку. Рука как рука, ничего необычного, как впрочем и запах. Приятный свежий запах канцеллярии.

–Это, наверно, от голода.

–Сейчас Джек тебя покормит. Эй, бро, неси сюда свои сухопалки, леди хочет есть.

«Сухопалки? Бро? Это другой Ивер, которого я не знаю. Похоже, с коллегами он общается не очень деликатно. Но я и сама – не воспитанница пансионата благородных девиц. Знал бы отец, с кем я только не общалась после его смерти, чтобы добраться до работы в Гардиан, с какими криминальными структурами приходилось иметь дело. Однажды я пила с наркобароном водку с кофе, чтоб доказать ему что даже это не вреднее кокаина, а потом состряпала статью о нашей встрече. Только зарабатывая по три тысячи в месяц я пристрастилась к модным шмоткам и перестала смахивать на пацанку, а так я ничем не лучше мистера Ларсена»

Джек маленький коренастый коп лет тридцати с хвостиком принес рыбные палочки– полуфабрикаты. Сейчас запах Гленде очень понравился, запах еды, она наконец-то поужинает.

–Так Вы, мисс, свидетель? – начал Джек, подождав, пока Гленда с аппетитом дожует последний кусок.

–О, нет, упаси боже! Я прибежала поздно, Йорнас был уже мертв.

–А как Вы там оказались?

–Что?– Гленда прикинулась, что не поняла вопрос. Как ей объяснить, почему она бежала в одном халате по ночному Копенгагену и оказалась прямо возле трупа? Что они подумают, если узнают, что за ней кралась чернота, и что в доме есть приведения?

–Что Вы делали на месте преступления?

Гленда взялась за кружку с чаем и затянулась длинным глотком через зажатые губы, очевидно растягивая время. Что придумать, что сказать на достаточно прямой вопрос? А может, правду?

–Я не знала, что Йорнас убит. Накануне вечером мы поругались, и я осталась одна дома. Не в силах бороться с горем, я вышла на свежий воздух прогуляться. А через четыре квартала совершенно случайно увидела его.