Пленник любви во мраке веков

– Мам, ты чего? Я же вернулся, мы в порядке, все будет хорошо!

Мать не отреагировала на его слова, не взглянула на сына. Лишь, прикрыв лицо руками, беззвучно зарыдала.

Тармир еще спал, когда Сола вернулась. Ее цветущий, жизнерадостный вид поразил Мику – она давно не видела ее такой. Как будто вернулась та девочка, которую она взяла на попечение после смерти ее матери, потому что Брэд отказался взять себе другую женщину, вместо умершей Кэтри. Воспитывала с раннего детства, внушая ей понятия об обычаях племени, и постоянно наталкиваясь на странные вопросы, пробуждающие в самой воспитательнице смутные сомнения. Последнее время та девочка как будто исчезла, то ли осознав правила, то ли просто спрятавшись от них внутрь себя. Мика не могла определить, что она сама чувствует по этому поводу – облегчение от достижения своей цели? Или наоборот – скрытое беспокойство? Зато точно знала свои ощущения сейчас: это был страх.

– Сола, ты зачем пришла? Уже поздно, – с показным недовольством произнесла она, – иди, помогай Лис, женщине вождя, готовить еду.

– Я сказала Лис, – весело ответила Сола, – что тебе нужна помощь с лекарствами. Она передаст вождю.

– Ничего мне не нужно, – хмуро проворчала Мика, – иди, займись делом. Будешь нужна, позову.

Сола изменилась в лице.

– Мика, – вдруг жалобно сказала она, – можно я немного побуду?

– Нет, – отрезала мать вождя и протянула ей мех из шкуры овцы, – принеси воды и уходи.

Глаза Солы наполнились слезами. Она продолжала растерянно стоять, опустив руки. Тогда Тармир, который проснулся при звуке ее голоса, встал и протянул руку к меху с вопросительным выражением в глазах. Мика кивнула и указала направление к ручью. Он кивнул и, не посмотрев на девушку, ушел. Сола повернулась и в слезах убежала к своему очагу. Там она схватила свой мех и побежала к ручью другим путем. Лис, нарезавшая собранные травы на деревянной дощечке, откинув в сторону пышную гриву длинных, волнистых, пепельно-русых волос с удивлением посмотрела ей вслед.

Когда медленно идущий из-за связанных ног Тармир достиг воды, Сола уже стояла там, улыбаясь сквозь слезы. Увидев ее, он резко остановился. При виде мокрых синих глаз и темно-рыжих волос девушки что-то дрогнуло в груди. Тем не менее, Тармир направился прочь – вниз по течению. Сола догнала его, взяла за руку и спросила:

– Ты не хочешь говорить со мной. Почему?

Он отрицательно покачал головой, а затем, смотря ей в глаза, повторил жест Мики: освободил ладонь из ее руки, указал сначала на нее, потом на себя и провел по своей шее. Сола вспомнила слова вождя и опустила голову, а Тармир снова пошел вниз по ручью. Однако она опять догнала его. Указала на солнце и провела рукой вниз по линии его спуска к горизонту. Затем приложила ладонь к своей груди и, присев, перенесла ее на то место, где стояла. Эти же жесты повторила с ним.

Тармир понял, что она предлагает им встретиться на этом же месте после заката солнца. Но он был далеко не такой наивный, как Сола и знал: его не отпустят; и если кто-то заметит их на закате наедине – это будет конец. Он уже сейчас подвергается смертельной опасности, так как в любой момент могут подойти люди за водой. Поэтому Тармир резко отрицательно покачал головой и для пущей ясности грубо произнес:

– Нет! – Повторил он слова Мики и легонько оттолкнул ее от себя, – уходи!

Подойдя к ручью, он набрал воды и ушел, не взглянув на девушку. А Сола стояла, будто окаменев, солнечный свет вокруг померк, внутри разрасталось что-то черное, горькое, отравляющее. Она опустилась на землю и заплакала навзрыд.

Тармир подошел к очагу Мики и взглянул на нее тревожно-вопросительным взглядом. Она хмуро указала ему, куда поставить мех, выделила старую шкуру для сна и спросила:

– Сола?

Он пожал плечами, расстелил шкуру и сел на нее. Мика, закончив свои дела, пошла в ту сторону, откуда пришел пленник, с трудом передвигаясь на больных ногах. Она видела, что Сола побежала к ручью, поняла зачем, и решила поговорить с нею серьезно.

Тармир оглянулся и понял, что остался у очага один. Старый вождь, Спот, спал, его младшая женщина Ник ушла к подругам, а дети убежали к друзьям. Оглядев лежащие на земле предметы, различил среди них то, что ему было нужно – каменный нож. Он незаметно стал подвигаться к нему, поднял и спрятал в штанах.

Тем временем Мика подошла к ручью и обнаружила Солу возле кромки воды. Она села рядом и спросила:

– Ты хочешь, чтобы его убили?

– За что? Он не делает ничего плохого, а я просто хочу подружиться, – слезы снова навернулись ей на глаза.

– За это и убьют. Мужчины не любят, когда их женщины дружат с другими мужчинами. Тем более, с чужими. Если ты твердо решила подружиться, и тебе все равно, что он потеряет жизнь – продолжай. Но мне кажется, он этого не хочет. Ты делаешь плохо. Сейчас же вернись к своему очагу. Многие видели, как ты побежала за ним. Скажут вождю – он убьет его уже сегодня.

Мика поднялась и пошла обратно. Солу потрясли ее слова. Только теперь она восприняла ситуацию серьезно. От утреннего настроения не осталось и следа. Стало даже хуже – она поняла, что ничего не изменилось, перед ней случайно открылся кусочек иной жизни, но перед глазами сразу захлопнули полог.

Некоторые действительно заметили выходку Солы. В их числе была Лис. В качестве женщины вождя, она считалась первой среди слабой половины племени. Однако если Сола согласиться стать женщиной Брэда, главной будет она, потому что родилась здесь, в то время как Лис украли во враждебном племени. Но не это было главной причиной. Она была тайно влюблена в Грома. Они были почти ровесники – Лис всего на год его старше, ей шестнадцать весен. По характеру Лис была мягкой и нежной, но она очень не любила Солу. Поэтому она все рассказала вождю, когда вернулись охотники.

Брэд пришел в ярость, но сумел обуздать себя и не тронул Солу. Дело в том, что ему нужно было ее согласие на соединение с ним. А он сильно сомневался, что получит его. Ее брат был молод и хорош, он понимал это. Только жестокость его нрава могла оттолкнуть Солу и выбрать его, Брэда. Поэтому он отбросил и вторую мысль – пойти надавать пинков пленнику. Вождь молча проглотил злобу и отложил решение вопроса на потом.

Неудача не остановила Лис и после ужина она рассказала о происшествии Грому. Он не показал никаких эмоций, продолжая лежать возле костра, закинув руки за голову, смотреть на небо. Но спустя время поднялся и пошел к Мике.

Увидев улыбающегося Грома, Мика, которая и его воспитала после смерти матери, шутливо спросила:

– Ну как, готов принять женщину к своему очагу? Уже присмотрел?

– Присмотрел. Но пока не совсем готов, – продолжая улыбаться, ответил Гром, – надо выполнить пару подготовительных действий. Так ведь? Как ты считаешь? Мне кажется, что-то идет не так.

Подойдя к пленнику, он спросил его:

– Ты почему сидишь на моем месте?

Тот поднял голову, пытаясь понять, чего от него требуют. Но не успел – удар тяжелого кулака обрушился на его челюсть, почти одновременно со вторым ударом по другой стороне лица. Затем они посыпались один за другим, пока Тармир не свалился на землю, подтянув ноги к животу, а связанными руками пытаясь защитить голову. Это не смутило Грома, скорее наоборот – он начал избивать пленника ногами, целенаправленно направляя удары на наиболее уязвимые части тела: лицо, диафрагму, ребра, почки.

Происходящее не осталось без внимания, однако никто не предпринял никаких действий. Только одна Сола, вскрикнув, зажала рот рукой и бросилась к месту избиения. Но не успела сделать пары шагов, как была поймана вождем.

– Ты куда? – Спокойно спросил он.

– Брэд, там… Тармира… избивает Гром, – пытаясь вырвать руку, обрывисто сообщила Сола.

– Сядь! – вождь бросил ее на землю рядом с собой, – значит, заслужил. Гром узнал и решил его наказать. Тебе не нужно туда лезть.

– Нет, Брэд! Это не он, не он виноват! Это я. Он не хотел! Это я! Я просто не думала! Но я больше не буду! Обещаю. Останови его! – закричала Сола.

– Успокойся и замолчи. Какая разница, кто виноват. Не тебя же ему бить. Я предупреждал. Ты не послушала. Наказан всегда будет он. Сегодня я решил в последний раз никого не наказывать. Гром решил иначе. Тебе я запрещаю вставать с места, иначе будет хуже.

Сола отвернулась и заплакала, закрыв лицо руками. Тем временем Мика оттащила Грома, дала ему оплеуху со словами:

– Ну хватит! До смерти забьешь!

– И что? – задыхаясь, спросил Гром, – тебе он нужен?

– Нужен! Иди отсюда, герой, – ворчала Мика, выталкивая мальчишку от своего очага.

Вся нижняя часть лица Тармира была в крови. Губы и нос разбиты, изо рта текла струйка крови, правая бровь рассечена, а левый глаз быстро заплывал. Он часто сплевывал кровь, не поднимая головы, и она стекала по его щеке на землю. Мика снова поставила каменный горшок на огонь. Как только она отошла, Тармир проверил, не выронил ли он нож. Тот оказался на месте.

Возвратясь на свою стоянку, Гром подошел к плачущей сестре. Он взял ее за запястья и отвел руки от лица.

– Не плачь, сестренка, – улыбаясь, сказал он. Когда Сола подняла на него заплаканные глаза, Гром размахнулся и дал ей пощечину. Никто не успел опомниться, как он ударил ее по второй щеке с такой силой, что она упала на землю. На какое-то мгновение вождю показалось, что Гром не собирается на этом останавливаться. Он вскочил и шагнул в его сторону. Но тот уже сделал все, что собирался.

– Я тебе говорил, тварь, чтоб не видел тебя возле чужого? Ты не поняла моих слов? А теперь? – с бешенством обратился он к Соле.

– Поняла, – тихо ответила она, сама не услышав себя из-за звона в голове.

– Тебе кто разрешил бить ее, – спросил у Грома Брэд.