Крутая бамбина

Тут я сквозь сон услышала, как в мою комнату кто-то долбился.

– Вставай, а то проспишь, ни одного дня охранником не проработаешь и этим испортишь мне все мечты о моей цветущей карьере!

Я открыла глаза. Блин! Даже будильник не завела! Я вскочила и галопом помчалась в ванную комнату, сбив на пороге Гущина. На кухне меня ждала чашка горячего кофе и йогурт с бутербродом.

– Ты в следующий раз не запирайся, а то я тебя двадцать минут разбудить не мог. Думаешь, ты настолько красивая, что при виде тебя у меня мозг вырубает?

Что-то кофе невкусный…

– Не бери на себя много, – продолжал Сергей. – Я столько тел видел, что, боюсь, ни от одной с ума не сойду. А у тебя еще, прости за правду, размерчик не тот.

Нет, я аппетит совсем потеряла. Или его еще со вчерашнего обеда не было?

– Гущин, я сегодня уже не здесь ночую, – напомнила я. – Так что, свои замечания по поводу моего размера оставь при себе.

– Гляди, какая обидчивая! Я ее кормлю, убираюсь, на работу собираю, а она меня избегает, запирается, как от маньяка, и даже «спасибо, любимый» не дождешься! И ничего, живу как-то!

Ну, роль обиженного ему совсем не шла. Я встала, подошла к нему и поцеловала в щечку:

– Спасибо. Ты настоящий друг.

– А вот этого не надо! Хочешь меня смертельно обидеть?

– Да что еще не так?!

Нет, это реально уже на семейную ссору похоже!

– Вика, я теперь жених и веду себя, как жених.

Я почувствовала, что у меня сейчас треснет мозг, и поспешила убраться из дома, искренне радуясь, что сегодня я уже буду жить у Высоковского. Гущин побежал за мной, подал пальто и сумку:

– Ты ключи взяла? Телефон не забыла? – спрашивал он.

– А вот сейчас ты на мамашку похож.

– Я тебя тоже люблю, родная, – с этими словами он поцеловал меня в лоб. – Смотри, не поздно, и в обед мне позвони, расскажешь, как поела. Я смотрю, ты в меня так влюбилась, что аж есть при мне не можешь. Может, хоть в обед наверстаешь.

***

На работу я приехала еще раньше, чем вчера. Все потому, что Гущин меня отправил на электричку заранее. Он перепутал расписание, а может, Маша ему сказала на час раньше меня разбудить. Поэтому когда я подходила к рабочему зданию, то увидела, как входит Михаил, и побежала к нему, чтобы поздороваться и узнать, не передумал ли он меня забирать к себе в дом. Я сама не поняла, как столкнулась с какой-то женщиной. Издалека она показалась мне смутно знакомой. Женщина сказала «ой!» и побежала. Я увидела на тротуаре шприц и подняла его. Он был наполнен жидкостью. Миша стоял и смотрел на меня:

– Это что сейчас было?

– Я не поняла… – в моей голове мысли неслись со скоростью сапсана.– Женщина… Она шла за вами со шприцем. Я ее раньше видела.

– Пойдем.

Михаил взял меня за руку, и мы пошли в кабинет охраны офиса. По дороге я вспомнила. Эту женщину я раньше видела в желтом плаще, и она хотела убить Машу, причем, тоже с помощью шприца. Сейчас холодно, октябрь, и Миша одет. Куда же она хотела его уколоть? В руку или в шею? У него голая шея. Он до сих пор носит кожанку нараспашку и надевает кофты или футболки с длинным рукавом. Получается, я его совершенно случайно спасла? Благодаря Гущину, который спешил отправить меня на работу…

***

Мы вошли в комнату Васильича. Там сидел парень и смотрел сонным взглядом в монитор. Высоковский сам направился к компьютеру, забрал «мышку» у изумленного заспанного охранника и перемотал видеозапись. На ней хорошо было видно, как Высоковский вышел из машины, и его стала преследовать молодая женщина. Далее была запись с другой камеры. Я увидела себя. Я рванула к нему так резко, словно умерла бы, если б не догнала. Со стороны это смотрелось так смешно! Мне даже от стыда сделалось жарко, и я расстегнула пальто.

– Ты снова спасла меня? – Высоковский наградил меня едким взглядом. Но видно было, что он доволен.

«Неужто дошло?!», – подумала я, но вслух сказала:

– Нечаянно, – это чтобы он не зазнавался. – Я ее вообще не видела.

Михаил тихо засмеялся. Да что я болтаю?! Я же сейчас сама ему дала понять, что, кроме него, никого не вижу! Держала бы язык за зубами!

– Главное, со своей задачей справилась, – заметил он. – А большего и не требуется.

Потом Высоковский позвонил брату, и приехал подполковник Петров. Мне пришлось пересказать все, что было видно на записях камер. К себе я поднялась уже выжатая, как лимон. И мой начальник меня ждал за моим столом в приемной.

– Опоздание почти на час! Уже второй выговор, – злорадно улыбнулся он и весело пошел к своей двери. – Мне стоит тебя отблагодарить. Сегодня можешь на час раньше домой ехать. Только завтра также опоздай – и тогда с понедельника меня будет ждать новая секретарша.

Владимир Львович зашел в кабинет, и вскоре пискнул мой телефон:

– Нинка, кофе неси! И что там за бумажки юрист прислал?

Я вздохнула. Да, он представления не имеет, что меня в любом случае не уволят… Даже жалко его стало. Не думала, что мое опоздание на работу его так обрадует. Хотя я и не опоздала. Карточка пробита на проходной даже раньше положенного времени. Ну, я ему настроение не стану портить.

До обеда я выполняла оставшуюся со вчерашнего дня рутинную работу. А в обеденный перерыв за мной пришла Алина:

– Надеюсь, в этот раз Высоковский тебя оставит со мной пообщаться?

– Понятия не имею, что там у него сегодня в планах, – заметила я и прикусила губу. Я же должна играть роль его невесты, а веду себя, как подчиненная. – Сегодня у него день ненормированный как никогда, – добавила я.

– Тогда пошли, пока его нет. Я должна тебе сообщить не очень приятную вещь.

Вот так всегда. Как только тебе кажется, что земля ровная под ногами, как бац – и колдобина. Идешь и чувствуешь, что почва-то под тобой зыбкая…

– И что на этот раз? – спросила я.

Но Алина не сразу ответила. По дороге она отвлекалась, здороваясь со всеми и интересуясь, как прошел праздник в детском саду у Лешеньки, нашла ли Яна поставщиков элитных лежанок, отошел ли цветок от перезаморозки… И мне казалось, что это бесконечно, и мы дойдем до кафе где-нибудь в конце рабочего дня. И как она только успевает про все узнавать? Как она вообще работает? Или ее работа – это знать, о чем думает коллектив на рабочем месте и какие проблемы на самом деле решает? У меня уже живот стало крутить от волнения, от мыслей, что же она мне такого хочет сообщить? Когда мы сели с едой за столик, она, наконец, начала свой рассказ:

– Сегодня должна в офис приехать Лена, жена Павла, – Алина это так вкрадчиво произнесла, что мне даже смешно стало. Словно Лена приедет в офис меня на дыбу вешать.

– И что из этого? – не поняла я.

Алина осмотрелась и тихо, заговорщицки начала объяснять:

– Я понимаю, ты ничего не знаешь… Но она истерику Мишке закатила, когда узнала от Таси, что вы помолвлены. И в больницу к тебе не один раз ходила, просто ее не пропустили.

Это да, ко мне благодаря Высоковскому даже подруг не пускали.

– Я уверена, она едет увидеться с тобой, – продолжила Алина. – И поверь, это ничего хорошего тебе не сулит.