Портрет супруги слесаря

Портрет супруги слесаря
Маргарита Южина

Ирония любви
Жили-были почтенные и не очень молодые супруги Валентина Адамовна и Мефодий Сидорович. Мефодий Сидорович трудился слесарем, а Валентина Адамовна торговала на рынке соленьями и воспитывала вздорную собачонку Боню.

Как-то раз решил Мефодий Сидорович, что не хочет он быть слесарем, а хочет быть – художником.

Теперь у него началась другая жизнь – краски, холсты, поклонники и… поклонницы.

Что ж, придется Валентине Адамовне побороться за свое счастье. А в борьбе, как известно, все средства хороши!

Маргарита Южина

Портрет супруги слесаря

Глава 1

– А-а!!! – раздался в комнате вопль, похожий на предсмертный клич старой вороны.

– Мама! Что случилось?! – кинулась из кухни в комнату молодая женщина с полотенцем в руках. – Вам плохо?

– А с чего это мне будет хорошо?! – рыкнула на нее свекровь, нацеловывая маленькую кудрявую болонку с огромным бантом в блестящий горох. – Ты чуть не лишила меня жизни, негодница! Девочка моя, нас с тобой хотели убить… Тебе хотели прищемить хвост, а я бы и так умерла, без всякого хвоста…

– Мама! Ну что вы такое говорите!

– Марья! – не давала вставить слова невестке пышная, миловидная женщина. – Я тебе триста раз говорила – трепетнее относись к своим ближним! Вот сейчас ты чуть не придавила Бонике хвост! Это о чем надо думать, чтобы не заметить такой хвост! Мы ж на нем только сегодня сделали прическу… Да, моя девочка? Не бойся, мама не даст свою девочку в обиду…

– Кто б сомневался, – вздохнула на кухне невестка. – Мама! Так вы сейчас будете ужинать или мы подождем мужчин?

– Семеро одного не ждут, – вплывала уже в кухню Валентина Адамовна, неся на руках вертлявую Бонику. – А у нас режим!

– Почему же семеро одного? – не сразу поняла невестка. – Мужчин у нас двое – Володя и Мефодий Сидорович, да и нас двое – вы да я.

– Да? А мои… считай давай: желудок еды просит – раз, печень – два, почки – три, щитовидная железа… И это я тебе еще кишечный тракт не перечисляю. У них режим! И они слышать ничего не хотят про всякие твои расчеты! Накладывай!

Маша только тихонько дернула бровями, но беспрекословно стала наполнять тарелку свекрови. Они с Володей уже месяц делали капитальный ремонт в своей квартире, и родители мужа любезно приняли их у себя на некоторое время. И поскольку в чужой монастырь со своим уставом ходить не принято, Маша стойко пыталась переносить некоторые странности любимой свекрови. Вот и сейчас… Ну хочет она есть одна – кто ж ей мешает?

Она уже хотела позвать свекровь к столу, но позвонили в дверь.

– Я сама открою, не отвлекайся! – крикнула из комнаты Валентина Адамовна, забрякала ключами, и Маша услышала ее недовольный голос: – До свиданья! Куда ты прешься?! Я уже попрощалась! И не ходи сюда больше! А то ведь не побоюсь и сковородкой пройтись! Ногу убери, а то сейчас как крикну соседей! Люди добрые! Да что ж… Вот так бы и давно…

Маша еще не поняла, что случилось, а свекровь уже вошла в кухню, уселась на стул и кивнула на Машину пустую тарелку:

– А сама чего же?

– Я Володю подожду.

– С чего бы это? – ехидно прищурилась свекровь. – Хочешь на мне проверить, вкусно или нет, да?

– Да с чего вы взяли? Просто ему со мной веселее, чего ж он один будет есть?

– Почему один? Он с отцом ужинать будет или ты Мефодия Сидоровича вообще за мыслящую единицу не считаешь?

Маша воздела глаза к потолку, посчитала мысленно до десяти и постаралась вежливо отговориться:

– Вы ужинайте, а я пойду, цветочки полью, а то они… Чего-то вянут и вянут… – И она вышла из кухни.

– Х-х, – фыркнула Валентина Адамовна. – Чего б им не вянуть, правда, Боника? Если ты их по седьмому разу с подоконников скидываешь… Боника! Не грызи мамин палец. Я сказала, фу! Боника, фу! Это не сосиска. Это мой маникюр. Я сказала… А если мама по попе надает? Боника, а если…

В прихожей раздался звонок, маленькая собачонка слетела с колен хозяйки, бросилась к дверям и буквально захлебнулась негодующим лаем. Вслед за любимицей к дверям подалась и хозяйка.

– Кого там несет? Ведь не успеешь за стол сесть… Сыно-очек! – тут же запела мать, кидаясь снимать с любимого сына куртку. – И прямо к ужину! А я ведь сижу – жду тебя, жду, прям кусок в горло не лезет… Боника, отойди от Вовы, а то он тебе лапку отдавит, тот еще бугай… Вовочка…

– Мам, да отпусти ты куртку, дай я сам разденусь. Маш, повесь, – пытался раздеться и хоть как-то продвинуться в комнату Владимир. – Мама, я сам.

– Ну, мне ж не трудно. Я и сама тебя раздену. Марья, а тебя чего принесло? Иди уже, хорони свои цветочки. И еще там под шкафом один в разбитом горшке, я убрать не успела…

Маша охнула и побежала прощаться с погибшей растительностью, а Валентина Адамовна подалась кормить сына.

Через пять минут за столом собралась почти вся семья. Не было только Мефодия Сидоровича, но его жену это беспокоило не сильно.

– А кто это приготовил? – удивлялся сын. – Мам, неужели ты? Так вкусно!

– Бонечка! А что это ты в окошко уставилась? – незаметно перевела разговор в другое русло Валентина Адамовна. – Кого это ты там увидела? Этого дворового кобеля Дюшку? Даже не смотри на него… А мама говорит, не смотри! Ты на кого сейчас так «гав» сделала? Ты мамочку хочешь променять на это чудовище? Ты…

– Мам, – не выдержал Владимир. – Ты б вот так об отце пеклась, как о своей Бонике.

– Вот уж точно, – кивнула невестка. – Времени уже вон сколько, а его еще дома нет. И вы даже волноваться не подумали.

Валентина Адамовна выпучила глаза.

– А чего волноваться-то? Он что, малое дитя, сам до дому не доберется? Глупости какие! Я сколько раз по телевизору видела – если что-то случается, так сразу домой звонят и сообщают о происшествии, а уж тогда и волнуйся, сколько тебе вздумается.

– Хм… – хитренько прищурилась Маша. – А если не происшествие? Если… Ну мало ли – интересный мужчина приглянулся какой-нибудь приятной женщине и… И не смог удержаться? Кто вам об этом сообщит?

– Вовочка, – обернулась Валентина Адамовна к сыну. – Ты б свою жену хоть капустой морской кормил, что ли? Может, хоть тогда у ней ума прибавится. Что несет эта девочка? Маша! Кому может приглянуться немощный, наполовину лысый сантехник, а? К тому же… с обременением… со мной. Сама-то чего-то не на Мефодия клюнула, а на Володю вон!

– Так потому что я…

– Потому что он! Потому что он молодой, красивый и работает бригадиром! – перебила ее свекровь. – А вот все твои… Да вон он, наш Казанова. Явился.

В дверь позвонили, и Боника принялась ошалело тявкать. Очень скоро лай перешел в нетерпеливое повизгивание. Это было верной приметой – пришел Мефодий.

– Моня! Ну и где тебя носит? Мы уже почти весь ужин без тебя осилили! – накинулась на супруга нежная жена, как только тот переступил порог.

Моня чувствовал себя крайне виноватым. По поводу ужина ли или еще по какой причине, щуплый отец семейства прятал глаза, излишне суетился, как-то слишком долго раздевался и старательно вешал свою куртку под одежду сына. За всеми этими манипуляциями терпеливо наблюдала Валентина Адамовна, скрестив на пышной груди полные руки.

– Руки мыть! – коротко приказала она. – Ужин стынет!