Портрет супруги слесаря

– Уж такие вкусные! Ими даже водку закусывают. С вас пятьдесят рублей… Ой, а сдачи нет! Ну, потом еще зайдете. Я верну.

Глава 2

Вечером Валентина с нетерпением ожидала мужа, чтобы сообщить ему радостную весть – на следующей неделе они будут отмечать ее день рождения, и пусть он наконец пригласит к ним своего закадычного друга Николая. Этого друга в семействе еще никто не видел, но уж наслышаны о нем были предостаточно. Вот и пусть сидит и знакомится с Таней. Женщина она хорошая, глядишь, и сладится у них. И не будет потом Мефодий каждый раз вспоминать этого гения русской философии.

Она ждала, а супруга все не было.

– Машенька, а Мефодий Сидорович не звонил? – уже который раз спрашивала Валентина Адамовна у невестки. – Куда это он подевался?

– Не звонил, – только пожимала плечами та. – А вы сами ему позвоните.

– И как ты себе это представляешь? – немедленно фыркала свекровь. – Он, например, закручивает кран, а тут я со своим звонком. Понятное дело, Моня немедленно пугается, кран выскакивает у него из рук, и в результате – ожог кипятком и длительная нетрудоспособность!

– Мама, ну почему вы решили, что Мефодия Сидоровича так уж прямо напугает ваш звонок? Можно подумать, ему никто и никогда не звонит! И отчего это он именно сейчас должен закручивать кран с горячей водой?

– А с какой? – вытаращилась Валентина Адамовна. – Нет уж, если он сам не звонит, значит, не может. И запомни – мужьям надоедать своими звонками вовсе не дело. В конце концов, что, у нас других интересов нет, что ли? Бонечка! Иди к мамочке. Мамочка хочет сделать тебе потрясающую стрижку. Маша! Ты не видела большие портновские ножницы? Боника! Прекрати немедленно удирать от мамочки! Между прочим, соседская собачка меня уже полгода просит сделать такую стрижку. Боника!

Бонике было глубоко плевать на соседскую собачку, она абсолютно не собиралась стричься, а собиралась бегать по комнате и играть с теннисным мячиком.

– А мамочка говорит, надо за собой ухаживать, – тряслась за собачонкой грузная Валентина Адамовна. – Боника! Мамочка обидится и не пойдет с тобой гулять.

Боника заняла Валентину до одиннадцати часов, а потом собачка рухнула на кресло и вытянула лапы – организм требовал отдыха.

– Маша! – снова позвала Валентина Адамовна. – Я слышала какой-то звонок, это не папа? Володя! Я кого спрашиваю!

Из спальни высунулся заспанный Владимир.

– Мам, я сам папе звонил. Он сказал, что сегодня сильно задержится, а возможно, и вовсе переночует у этого… как его… у Николая.

– Почему у Николая? – не совсем поняла мать. – А что, ему дома места не нашлось?

– Просто они задержались на работе, потом немножко выпили, и вот… Чтобы не нарваться на неприятности, решили переночевать у Николая.

– Ага… – грозно запыхтела хранительница очага. – Можешь ему передать – он как раз сейчас на неприятности и нарвался! На крупные неприятности! Это ж надо! Променять свою кровать с чистым постельным бельем… кстати, это белье я сама и шила! Ситец по девяносто рублей метр! А он! Я ему устрою! Он уже рехнулся со своим Николаем! Мне, может быть, тоже нужно к Николаю! Так я же не бегу к нему ночевать!

– Мам, а тебе-то зачем к Николаю? – не понял сын. – Что уж там за Николай такой волшебный?! Прямо всем он нужен позарез!

– Мне нужно его женить!

– А-а! Вот это другое дело, – согласно закивал Владимир. – Это ты, мама, правильно придумала. Пусть женится, а потом мы посмотрим, как он философствовать станет. Он у меня, мам, уже тоже в печенках сидит.

– И у меня, – вышла в халатике Маша. – Этот Николай… Я прямо так волнуюсь. Сейчас вот Мефодия Сидоровича с панталыку сбил, а там и Володю, глядишь, потянет.

Валентина, почувствовав поддержку семьи, окончательно успокоилась и стала собираться ко сну.

– Если он утром придет, вы меня разбудите, – велела она детям. – Я ему устрою рождественские встречи. Не забудьте.

Однако разбудили ее не дети, а радостный лай Боники.

– Бонечка, ну погоди же ты, – сквозь сон лопотала Валентина. – Придет Моня и отведет тебя на улицу.

– А мы уже с улицы, – радостно сообщил ей родной голос. – Валюша, я уже погулял с Боникой, теперь не знаю, чем ее накормить. Она мне уже все брюки облизала.

Валентина медленно разлепила веки.

– И где тебя носило, моя драгоценность? – хмуро уставилась она на мужа. – Какого лешего ты не ночевал дома?

На Мефодия Сидоровича было страшно смотреть. Голова его втянулась в плечи, спина согнулась, руки теребили пуговицу рубашки, а глаза прочно уставились в пол.

– Валенька… Валентина Адамовна…

– Это как же надо себя не ценить, чтобы целый день вкалывать и не заработать даже на дорогу! – взвилась супруга. – Мне к чему эти твои трудовые будни, если ты даже такси взять не можешь? До дому не на что доехать! Сколько ж можно работать на благотворительность? Я почему-то никому еще банки с огурцами не подарила! Каждую копейку в дом! А ты!

За стенкой Маша боялась шевельнуться. Честно говоря, она чего-то подобного ожидала, но… Но уж никак не могла подумать, что Валентина Адамовна начнет сама придумывать мужу оправдание. И ведь как здорово у нее получилось. Бедный Мефодий Сидорович, оказывается, просто не имел денег, чтобы доехать до дома.

– Володя, – толкнула в бок любимого мужа Маша. – Я сама открою глаза этой святой женщине. Это мой долг.

– Что? Уже пора вставать? – ошалело заморгал ресницами Владимир.

– Спишь ты, что ли? – обиделась Маша. – Тут такое происходит, а ему только б спать! Да спи, чего уж… Тебе только через час на работу.

А в спальне хозяев продолжался процесс воспитания.

– Я тебе сколько раз говорила – вот говорит тебе женщина: «Простите, а у меня денюжек нет. Спасибо вам! И до свидания». А ты ей должен ответить: «Ничего, добрая женщина, тогда я у вас заберу ваш мобильный телефон». И все. Деньги сразу находятся. Или еще можно милицию вызвать, тоже помогает. А ты! Это ж надо додуматься – взять и остаться ночевать у друга! Ну погоди, вот у меня через неделю день рождения будет, так я этому твоему Николаю все выскажу!

– А ты… Ты хочешь пригласить Николая? – вытаращился Мефодий Сидорович.

– Конечно! Должна ж я посмотреть, с кем водится мой муж. А то еще, того и гляди, он тебя плохому научит.

– Валюша, но ты же не хотела отмечать.

– А теперь хочу!

И в самом деле, Валентина поначалу не хотела праздновать очередной день рождения – не больно-то и радостно в таком возрасте. Тем более что подарки ей все равно подарят. Однако ж, именно вчера она вдруг решила: подарки подарками, а отметить праздник все равно нужно. Когда еще тебе наговорят столько добрых слов, да еще чтобы их услышали твои подруги? А она обязательно хотела позвать своих подруг. И эту вредину Павлину Марковну непременно. Пусть видит, как ее дома на руках носят.

– Но… Но ведь на это уйдет целая уйма денег, – сомневался супруг.

– Да! Я женщина дорогая! – гордо тряхнула кучеряшками Валентина. – И вообще! Дай мне поспать еще часа полтора, а то у меня будет серый цвет лица.

Мефодий Сидорович поплелся на кухню, а его супруга снова рухнула в подушки досматривать сны.

Следующую неделю Валентина решила посвятить подготовке к своему празднику.

– Танечка! – подлетала она к своим подругам по работе. – Ты уже купила себе новое платьице? Нет? Не покупай, я тебе свое дам! Я его почти не носила, оно из крепдешина, мне его еще мама покупала, когда я в девках была. Оно такое… Тут цветочек, тут тоже… Короче, везде цветочки. Очень славное.

– Что ж поновее-то ничего не нашлось? – фыркала Павлина Марковна. – У нее такого старья небось у самой девать некуда.

– Павлина Марковна, не ворчите. Я вас тоже приглашаю, – оглядывалась на старушку Валентина. – Можете даже со своим этим приходить, с мужем. Мы очень вам будем рады! Просто очень! А то я все время подозреваю, что вы и замужем-то не были.