Академия в Долине Ураганов

– Не забывай, я с тобой, и всё будет хорошо, – подбодрила меня Марселла и обняла за плечи.

Мы остановились посреди улицы, а Эдвард замер чуть поодаль. Я с тоской посмотрела на зелёные ветки, перевесившиеся через забор и усеянные тёмно-красной вишней, и прикусила губу. Я же не разревусь, как пятилетняя девчонка? Я смелая! Даже ходила с папулей на клыкастого груньйона. Деревенским мужикам рассказать – не поверят. А тут всего-то надо плюхнуться в кипящую жижу. Ерунда!

Охо-хо…

Через минуту в трёх шагах от нас с жирным чмоканьем закрутилась оранжевая воронка, от неё во все стороны полетели сверкающие брызги.

Марселла ринулась к порталу, обхватив меня за талию. Учитывая, что весовые категории у нас были разные, ей удалось без труда преодолеть мою нерешительность.

Я судорожно втянула воздух и… мы прыгнули.

И в тот момент, когда подолы наших платьев вздыбились над оранжевой лавой грибными шляпками, я увидела, как из-за забора вывалился огромный жуткий верг – а следом ещё один! – и оба этих буйвола всей своей массой обрушились на Эдварда.

***

Опытная портальная путешественница Марселла никак не могла прийти в себя. Она сидела на земле, мычала и мотала головой. А моё первое перемещение удалось на славу. Немного придавило, немного поколбасило (Марусино выражение), перед глазами вспыхнули огни – и вот я уже стою на лужайке около мычащей подруги.

– Милая, ну что ты, – потрясла я её за плечо. – Приди же в себя.

– Точно надо худеть, – охнула Марселла и с трудом поднялась. – Говорят лишний вес увеличивает нагрузку.

– Однозначно.

Если прыгая в портал, я умирала от ужаса перед булькающей воронкой, то сейчас новый страх заставлял сжиматься сердце. Мне было страшно за Эдварда. А если его укокошили верги? Они напали внезапно, сбили его с ног… Что с ним сейчас? Смог ли он спастись?

– Он должен справиться! – горячо воскликнула Марселла. – Вывернется и надаёт им по оранжевым мордам.

– А если нет?

– Давай помолимся за его спасение богине Фуэндэ. Неужели она не поможет Эдварду? Она обожает таких молодых мускулистых красавчиков, как он.

– Ты путаешь. Её любимчики – лунные драконы. А Эдвард – человек.

– Но ведь красавчик?

Тут, конечно, возразить было нечего.

Минуту, сложив руки на груди и закрыв глаза, мы с Марселлой страстно молились богине Фуэндэ, умоляя её защитить нашего сероглазого благодетеля.

Мой саквояж и баул компаньонки валялись рядом в траве. Мы огляделись. Справа и слева расстилались невероятные джакарандовые сады. Кроны деревьев пылали всеми оттенками фиолетового – сиреневым, лавандовым, лиловым… Я столько раз видела эти сады на картинках и мечтала взглянуть на них воочию.

Фирменные цвета Академии Файбридж символизируют цветущую джакаранду.

Да, сомнений не оставалось: мы очутились в Долине Ураганов. В траве горели сиреневые искры – опавшие цветы. Им на смену на ветках деревьев тут же вырастают новые. Эралианская джакаранда цветёт целых четыре месяца, наполняя воздух лимонно-медовым ароматом.

– Ой, я вижу нашу Академию, – воскликнула Марселла. – Вон она!

Действительно, вдали виднелись терракотовые стены монументального ограждения и башни учебного комплекса. А сам город – Файбридж – находился ещё дальше, почти на горизонте.

Если бы сейчас я не переживала так сильно из-за Эдварда, то обязательно бы ехидно заметила, что кое-кто мог бы настроить портал и получше. А теперь нам придётся топать пешком по полям, как минимум, пять километров.

Но в следующий момент я мысленно стукнула себя по лбу: вот я глупая! Эдвард потому и промахнулся, что на него неожиданно свалился верг. Это чудище и сбило тонкие настройки.

Подхватив багаж, мы двинулись в путь.

– Неужели он с ними не справился? – снова жалобно проныла Марселла. – Верги очень сильные, но они ужасно неповоротливые.

– Да, шанс есть. Но ведь он не ждал нападения.

Бедный Эдвард. Как теперь узнать, удалось ли ему выжить? Поединок с вергами, вероятно, закончился очень быстро. Но кто вышел победителем?

В тяжёлых думах я и Марселла преодолели первые два километра. Хотя мы сильно переживали, но всё же от красоты окружающей нас местности захватывало дух.

Вдруг раздался лошадиный топот, и мы увидели, что в нашу сторону на всех парах несётся роскошный вороной жеребец. Мы с Марселлой удивлённо замерли. Осёдланный конь, но без всадника, летел к нам во весь опор.

В ста метрах от нас красивое животное резко снизило скорость, перешло на шаг, а потом и вовсе остановилось и внимательно посмотрело на нас, поводя ушами.

– Смотри, Марселла! Эмблема Академии! – Под седлом виднелась сиреневая попона с серебряным вензелем в виде торнадо.

– Наверное, оттуда и смылся. Вот только куда он дел наездника? Сбросил? Иди сюда, хороший, иди.

На заигрывания Марселлы жеребец ответил высокомерным взглядом, а потом отвернулся и занялся травой.

– А что если мы на нём доедем до Академии? – предложила я.

– Ты что, я на него и не залезу.

– Так он же осёдланный. Доскачем с ветерком прямо до ворот. Заодно и пропажу вернём. Он сильный, даже не почувствует, что нас двое.

– Как можно не почувствовать лишний центнер! – самокритично похлопала себя по бокам Марселла. – Да он нам и не дастся. Дикий какой-то. Наверное, признаёт только хозяина, а вот его-то как раз где-то потерял.

Я подошла ближе, конь насторожился.

– Эй, привет!

Удивительно, но животное подпустило совсем близко и позволило взять себя под уздцы. Живя в родовом поместье, я очень ловко обращалась с лошадьми. Мы с папулей часто ездили на ярмарку, куда привозили великолепных породистых скакунов из Грандейры и необычных лошадок, пойманных в Диких Землях.

Погладив жеребца по морде, я вставила ногу в стремя и легко взлетела на вороного красавца. Через мгновение я уже понеслась галопом, задыхаясь от восторга и медового ветра, бившего в лицо.

Какой же сильный и грациозный конь! В каждом его движении чувствовалась порода.

Сделав круг по полю, вернулась обратно. Но вот к моей приятельнице своенравное животное подходить не желало.

– Он выбрал тебя, Кейт, а я ему не интересна. Слушай, давай ты повезёшь наши пожитки, чтобы на себе не тащить. И то хлеб. А я пойду следом, не так уж и далеко нам осталось.

Высокие, из чугунного литья, ворота учебного комплекса были открыты. Широкая подъездная аллея, усыпанная белой галькой, вела к главному зданию с витражными окнами, увенчанному серебряным шпилем.

На территории виднелись многочисленные постройки – учебные корпуса, общежития, а между ними расстилались зелёные лужайки. Там и тут возвышались деревья, усыпанные фиолетовыми цветами, и, конечно же, везде сновала молодёжь и люди более старшего возраста – преподаватели.