Академия в Долине Ураганов

Так ведь это маги из Грандейры, как я сразу не догадалась.

Далеко же их занесло! Чтобы очутиться на юге Эралиана, им пришлось пересечь всю страну, так как их королевство прилегает к северным границам Империи. Странно, что маги трясутся в повозке, как обычные люди. Им ведь ничего не стоит открыть портал и переместиться в нужное место.

Как же неприятны их мрачные пристальные взгляды… В груди закрутился пыльным вихрем страх, по спине побежал холодок…

– Мест нет, – «обрадовала» хозяйка придорожной гостиницы. – Последний номер достался вон тому господину.

Я обернулась и… забыла как дышать. Но только на пять секунд! Потом судорожно набрала в грудь побольше воздуха, он был совершенно необходим, так как рядом со мной вырос… нахальный красавчик Эдвард.

Я-то думала мы с ним больше никогда не встретимся!

Но… Честно говоря, после мучительного десятичасового тет-а-тет с двумя мрачными типами из Грандейры, было приятно увидеть перед собой красивое лицо Эдварда, его серые глаза и фиолетовый плащ.

А у этих всё чёрное – плащи, камзолы…

– Это опять вы, – презрительно процедила я. – И снова вредите, да?

– Добрый вечер, Кейт. Я тоже безумно рад вас видеть.

– Что же мне делать, – обратилась я к хозяйке гостиницы. – Ужасно устала, валюсь с ног. Может, у вас найдётся какая-нибудь комнатушечка… Или даже чулан.

Женщина – приветливая тридцатилетняя красотка с пышной белой грудью, умело подчёркнутой и фасоном платья, и огненно-красным цветком гибискуса – посмотрела на меня с жалостью, мазнула взглядом по моему дорожному платью, накидке.

– Ох, юная леди, боюсь, вы не привыкли ночевать в чулане. Сразу видно, вы благородных кровей.

– Кейт, – неожиданно мягко произнёс Эдвард. – Я снял двухкомнатный номер. Вы вполне можете расположиться в одной из комнат. Я вас приглашаю.

У хозяйки игриво засияли глаза.

– Ах, какой галантный кавалер! – восхищённо уставилась она на молодого мужчину. – Леди, соглашайтесь. В том номере широкие кровати с великолепным шёлковым бельём, а также проведён магический водопровод, что обходится мне в круглую сумму, зато клиентам удовольствие. Вы сможете принять душ.

Душ… Какой соблазн.

– А вы, господин, пока юная дева будет отдыхать, обязательно приходите попробовать нашу фирменную вишнёвую наливку. – Бойкая красотка метнула в Эдварда такой горячий взгляд, что меня едва не отбросило в сторону на пять метров взрывной волной.

Вот кокетка!

Она решила, что мне ещё не исполнилось двадцати двух лет, а это значит, что я могу совершенно спокойно ночевать в спальне молодого мужчины. Ни один парень, если он в здравом уме, не посягнёт на деву из драконьего резерва.

Многие ошибаются по поводу моего возраста, но я, конечно, не собираюсь стоять у каждого постоялого двора с плакатом «Я взрослая!». Нет уж. Пока не доберусь до Файбриджа – мой юный вид является своеобразной защитой от мужских поползновений.

– Ну что, Кейт? Идёмте наверх? Где ваш саквояж?

– Никуда я с вами не пойду, – отрезала я пренебрежительным тоном и снова обратилась к хозяйке. – Так что, вы найдёте для меня какое-нибудь местечко?

Я нетерпеливо побарабанила пальцами по длинной полированной стойке, рядом с которой стояла.

– Вот почему вы такая строптивая, Кейт? – сердито прищурился Эдвард. – Почему я постоянно должен вас уговаривать?

Пышногрудая хозяйка заведения сочувственно ему улыбнулась – да, малышка вам попалась с норовом!

Внезапно в просторном зале гостиницы стихли голоса, звуки, замерло движение. Хозяйка гостиницы застыла по ту сторону стойки. Служанка, державшая в каждой руке по две массивные кружки с хмельным лимонадом из саройяра, остановилась в центре зала. Постояльцы, ужинавшие за столами у окон, перестали дышать…

Ватную тишину зала скрипичной струной взрезало противное тонкое треньканье.

Малиновый слепень!

Никто не шевелился, но все одними глазами следили за полётом редкого, но смертельно опасного насекомого. Размером с булавочную головку, он влетел в окно и тут же принялся нервно выписывать в воздухе фигуры высшего пилотажа. Потом завис в воздухе, выбирая жертву…

Фигуры в гостиничном зале превратились в каменные статуи. Все знали, что укус малинового слепня смертелен. Эти коварные и злобные создания прилетают из Мерцающего леса. Правительство регулярно выделяет гигантские объёмы драконьей магии на зачистку лесной территории от всякой нечисти, но проблема заключается в том, что на овода магия не действует.

Его можно только прибить, но панцирь у этого насекомого железный, с трудом пробьёшь булыжником. А яд слепня настолько сильный, что жертва погибает в течение двух минут, предварительно раздувшись в малиновый шар.

За каждого убитого овода правительство платит огромные деньги – три золотых дублона. Поэтому по Мерцающему лесу бродят смелые охотники, отлавливая насекомых. Благодаря их отваге, малиновых слепней почти не осталось, но многие охотники, увы, погибают.

Единственный шанс спастись – не шевелиться. Мерзкая тварь может пролететь мимо.

Я видела, что на белом лбу хозяйки выступила испарина. У служанки в центре зала дрожали руки, она еле-еле удерживала перед собой тяжёлые кружки с лимонадом. По вискам бородатого постояльца, застывшего над блюдом с отбивной, струился пот.

А у меня от страха потемнело в глазах. Я и так к концу дня едва держалась на ногах, а сейчас и вовсе была готова упасть в обморок. Чувствовала, как под платьем по спине бежит капелька ледяного пота. Не хочу умирать! В моей жизни всё только-только начинается. Целых шесть лет я не жила, а плавала в несбыточных мечтах. Но теперь-то!

Впереди – Файбридж и Долина Ураганов, красивейшее место страны. Там я, возможно, встречу свою любовь…

Характерное треньканье прекратилось. Насекомое совершило посадку на полированной стойке, на которую я опиралась рукой, и поползло в сторону моей ладони.

У меня остановилось сердце, а в горле пересохло. Не моргая и не дыша, я в ужасе следила за перемещением слепня. Он уверенно полз вперёд, шевеля малиновыми крылышками, даже и не страшный вроде бы. Ещё немного, и он встретит на своём пути преграду в виде моей руки.

И тогда…

– Не двигайся, Кейт, – одними губами произнёс Эдвард, стоявший в двух метрах от меня.

Сколько раз я слышала фразу «вся жизнь промелькнула у меня перед глазами» и вот сейчас хорошо поняла, что она означает.

Действительно, передо мной завертелся калейдоскоп картинок.

Увидела смеющееся лицо мамы над моей колыбелькой, услышала собственное агуканье – мне было всего полгода, когда мамы не стало. А вот мне четырнадцать, я девчонка, лечу на лошади по полям, вижу, как впереди развевается синий плащ отца, несусь за ним во весь опор, задыхаюсь от восторга – надо только немного поднажать, и сейчас уже обгоню! А вот у портнихи примеряю шёлковое платье к своему восемнадцатилетию. Джейма поправляет мне волосы и восторгается моей красотой.

Какая хорошая у меня была жизнь… Даже мачеха изменилась только в последние три месяца, а до этого была душечкой.

А слепень продолжал свой путь по столешнице. Секунда, и его жало проткнёт мою кожу, я уже ощущала, как это произойдёт. Самой ужасной почему-то была мысль, что Эдвард увидит, как я начну раздуваться от смертельного укуса. Фу, отвратительно! Не знаю почему, но в памяти нахального красавчика мне хотелось остаться симпатичной девицей, а не малиновым шаром…

Я следила за насекомым, из последних сил сдерживая панику. В висках бешено стучала кровь, губы пересохли от ужаса. Если сейчас рвану прочь от стойки, слепень тут же метнётся следом и тогда уж точно вонзит в меня жало. А так ещё остаётся шанс, что он улетит.

Нет, похоже, не улетит…

Я прикусила губу, вдохнула и зажмурилась. А в следующее мгновение услышала резкий стук – дыщщщ! – и изумлённо распахнула глаза. В деревянную столешницу в сантиметре от моей руки вонзился кинжал, и отточенный клинок пригвоздил слепня к стойке, пробив крошечный железный панцирь.

А-а-ах! Как Эдвард это сделал? Я не слышала, как он метнулся ко мне, не видела, как выхватил кинжал… Реакция у него потрясающая. И меткость!