Элиз 89-я

– Посмотрим, – я тоже хитро прищуриваюсь « Не раскрутишь!»

– Какая музыка тебе нравится?

– Не знаю. Никакая. Я не любитель.

– А чего любитель? – Я не понял вопроса, поэтому промолчал. – Что тебе нравиться делать? Хобби есть? Чем ты занимаешься в свободное время?

– Спасаю тех, кто уцелел чудом.

– Это сейчас, а до этого?

Я долго не отвечал, задумался. Она уже и не ждала ответа, когда я сказал:

– Разбирать, собирать что нибудь, – про бомбы я промолчал.

Мимикой дала понять, что хорошее дело. Уважительно.

– А ты? – решил спросить я.

– Я? Всего понемногу. Раньше рисовала, но забросила.

– Почему?

– Некогда. Училась. Другие интересы появились.

Какие, не стал спрашивать, захочет сама расскажет. Доедали молча.

– Я сполосну посуду пока чайник горячий, – говорит она и встает.

– Не обязательно оставь, – я хочу еще поболтать с ней, но не про себя.

– Я хочу. А знаешь, почему я скучаю? – пауза, – По яичнице с беконом.

Да уж! Яиц у меня нет, сейчас их фиг где достанешь. Вроде просто, а невыполнимо.

– Чем планируешь заняться дальше? – сменил я тему.

– Спать ляжем, вставать рано, – ответила она и вроде как раздражение легкое в голосе « А ты чего хотел?»

– Мыться не хочешь? – я провоцирую с улыбочкой.

– Вода же дефицит! – но она понимает.

– Я сбегаю ради такого, – улыбаюсь уже во весь рот.

– Нет! Я не испачкалась, обойдусь, – бросает через плечо, но вдруг поворачивается вся и улыбаясь говорит – Вот так уже лучше. У тебя красивая улыбка.

Я хмыкнул смущенно, подал ей свою тарелку:

– Спасибо за ужин, – искренне от души.

– Пожалуйста, – уловил блеск в ее глазах. Стоит и смотрит на мою улыбку, мне аж не по себе. Она смотрит не понятным для меня взглядом, внутри меня поднимается буря.

– Спать, так спать, – вздохнул я и пошел к неудобному дивану. От греха подальше.

Она домыла посуду, я уже разделся. Прошел, посмотрел камеры, проверил рацию, положил рядом. Лег лицом к спинке. Захочет раздеться и не захочет, чтобы я смотрел, попросит отвернуться, лучше сразу. Оккупировала мою постель, а я ютись тут на узкой половинке, с пружинами в бок. Но я был рад, что она здесь. Сама выключила свет и затихла. Я лежал и как дебил думал, где взять яйца. В магазине не вариант, протухли давно. Нужна курица, живая, но где ее взять? Все разграблено, куры разбежались. Хотя может где-то бегает бесхозная курица. Нет, не выжила бы, замерзла или с голоду сдохла.

– Вейл… Ты спишь? – раздался тихий голос.

– Нет еще.

– О чем ты думаешь?

– Ни о чем, – не признаваться же, что я о курах и яйцах.

– Поговори со мной, – просит она.

– О чем?

– Почему на нас еще не сбросили бомбу, чтобы уничтожить сразу всю заразу и выжечь все дотла. Ведь об эпидемии они в курсе раз закрыли границы.

– Может, потому, что знают не все. А может, потому, что варвары шлют постоянно сигнал сос. А может, подождут и сбросят.

– Почему тогда никто не приходит на разведку? Узнать обстановку.

– Может, и приходили, но не вернулись, сами донорами стали.

– Откуда варвары шлют сигнал?

– С вышки в госпитале.

– А остальные вышки?

– Пару осталось, но не знаю, работают ли. Не проверял.

– Нам нужно послать свой сигнал, но не о помощи, а чисто факты.

– Ага! Сразу поверят и примчаться спасать! Наивная.

– Нам нужна вышка максимально приближенная к границе. Есть такая.

– Все разрушено.

– Но ты ведь можешь починить? Ты же любишь все чинить и разбираешься. Ты же сапер. Только для передачи, ненадолго. Я отправлю текст не как они, а азбукой Морза. Нужно будет продумать текст. Ты же поможешь мне?

Я вздохнул. Утопия думать, что нас спасут. Но идея мне нравилась. Авось и получится.

– Попробуем.