Мы – дети планеты Земля (историко-публицистические исследования)

В том же Рутульском районе есть селение Кусар, в котором живут аварцы, есть аул Хлют, в котором живут лезгины, и есть аул Аракул, в котором живут лакцы.

Жители этих аулов говорят на собственных языках: аварском, лезгинском и лакском. До революции языком общения всех этих селений был тюркский, поскольку связи с сопредельным Азербайджаном были наиболее развитыми.

Жители названных и других лезгинских аулов могли спуститься из своих поднебесных селений к Азербайджану, пройдя высокогорные перевалы – Динадинский и Аттогайский – только летом, ибо осенью, зимой и весной на этих перевалах бушуют бураны и тоскливо завывают вьюги, сбрасывающие с вершин вместе со снежными лавинами обломки скал.

Если лезгины из расположенных ниже селений с приличными дорогами ещё могли спуститься к Дербенту и в сторону Северного Дагестана, то цахуры большую часть года вообще были отрезаны от внешнего мира. Даже в свои соседние сёла в зимнее время они могли пройти, лишь карабкаясь по узеньким тропам, с железными крюками в руках, которыми цеплялись за выступы скал.

Так вот, с наступлением весны цахуры-скотоводы, как и другие соплеменники, спускались со своих вершин в бывшее владение елисуйского султана, на шумных базарах которого могли обменять, продать, купить всё необходимое для жизни или же наняться на сезонную работу к какому-нибудь богатому владельцу земли, садов, виноградников, скота или хозяину богатых плодами и орешниками закатальских лесов.

Отсюда и явилась жизненная необходимость знать язык народа, от которого горцы Южного Дагестана были экономически зависимы.

После революции, когда линия раздела между Азербайджаном и Дагестаном пролегла по Главному Кавказскому хребту, часть лезгин, в том числе цахуров и аварцев, оказалась на стороне Азербайджана.

Народы Южного Дагестана, как и народы остальных автономий, вошедших в состав Советского Союза и благодаря этому сделавших колоссальный скачок от феодализма к социализму, сами выбрали русский язык для общения с другими народами.

А теперь продолжим исследование процесса миграции, исчезновения прежних народов и появления новых – смешанных с населением других регионов.

Ещё в древние времена с гор Рутульского района была проложена дорога в страну лакцев. Она соединяет селения Хосрех, Ашти, Кули, Чейми (Кая) и спускается дальше, расширяясь до центра Гази-Кумуха.

У нижней стороны городища, тянущегося вдоль реки – Гази-Кумухской Кой-Су, – эта дорога превращается в шоссейную, по которой может проехать колёсный транспорт, и называется эта дорога Царской. Доходит она до бывшей столицы и губернского города Темир-Хан-Шуры (ныне Буйнакск). От Буйнакска через крутой перевал Атлы-Боюн дорога спускается к побережью Каспия и к нынешней столице республики – Махачкале.

Это был второй после Дербентского прохода древнейший путь в Закавказье. Он стал главным, когда сасаниды Ирана преградили стеной Дербентский проход в самом узком месте.

Дербентская стена – стена времён Сасанидов. «Дербент» означает «узкие врата». Стена перекрывает проход от морского берега до крепости Нарын-кала. Стена на протяжении 15 веков использовалась в оборонительных целях персами, арабами и монголами.

Длина стены составляет 3600 метров. Южная и северная стены идут параллельно друг другу на расстоянии 300–400 метров.

Горная часть стены (Даг-бары) уходит в сторону Кавказского хребта; это грандиозное сооружение сохранилось лишь фрагментарно. Морская часть стены заходила на 500 метров в море, запирая вход в морской порт. Наиболее древняя часть города заключена между этими двумя стенами. Южная стена была снесена в XIX веке. Северная сохраняет первозданный вид.

Нет сомнения, что в Гунн-Мухе (Гази-Кумухе) обитали как гунны, так и хазары, кладбище которых, отдельное от мусульманского, сохранилось до наших дней и называется Семирдарал, то есть «кладбище семирдерцев» – от названия одного из больших городов Хазарского каганата, который находился в Дагестане возле нынешнего аула Тарки.

Кумух – одно из крупнейших городищ, где до принятия ислама были магалы (кварталы) армян-огнепоклонников со жрецами-служителями культа Заратустры при храмах.

Были здесь кварталы жителей, исповедующих христианство, жили и идолопоклонники.

Городище это был основан задолго до Дербента. Славилось оно мастеровыми умельцами: оружейниками, медниками, ювелирами, гончарами, шорниками. Сюда съезжались купцы из разных стран.

Скотоводы пригоняли сюда с летних пастбищ отары овец, гурты крупного рогатого скота, табуны лошадей. Каждый шах магала (махла), управляющий районом (участком), подчинялся царю.

Старосты селений, расположенных вокруг городища, собирали дань верховному правителю, а при необходимости приводили вооружённых ополченцев. На свободных, отдалённых от Гунн-Муха землях в те времена могли селиться беженцы из Азербайджана, Армении и Грузии, искавшие убежища от преследователей и врагов. Об этом свидетельствуют сохранившиеся в народе предания и развалины поселений и крепостей.

Так, жители селения Кая, согласно преданию, пришли сюда из Армении. В основном это был торговый люд, доставлявший в страну лаков товары из Армении, Грузии, Азербайджана.

В VII веке нашей эры они, как и все лакцы, приняли ислам. А ещё раньше недалеко от Кая существовало селение, называемое Харал. Развалины его и часть оградительной стены ещё сохранились.

Так вот, жители Харала тоже были армянами, явившимися сюда со стадами овец. Харальцы сначала построили кошары для своих овец, потом поставили сакли.

Со временем на месте хутора вырос аул, обитатели которого жили обособленно, оградив своё селение стеной. По сохранившимся воспоминаниям, большая часть этого села исповедовала христианство. Харальцы пришли сюда после принятия христианства армянами.

Сохранилось предание, согласно которому жители аула Вихли Кулинского района переселились сюда, покинув родной аул Сюрги, находившийся в даргинских владениях. Что-то схожее с даргинцами они сохранили в быту и одеяниях.

Со временем вихлинцы утратили свой язык и стали частью лакской народности.

Народ этот отличается трудолюбием, весёлым нравом и удивительным остроумием. Занимаются вихлинцы, как и кулинцы, в основном скотоводством.

И что характерно – в кулинском диалекте лакского языка встречается много тюркских слов, перенятых у соседей рутульцев, которые помимо своего языка знали тюркский.

Среди народов, объединённых единым лакским языком, есть баркалцы. Аул Баркал расположен на границе лакских и даргинских земель. Баркалцы – прославленные на весь Дагестан гончары.

Старики рассказывали, что жители Баркала – пришлые, когда-то говорившие на своём языке, отличавшемся от лакского и даргинского. Но со временем, оказавшись под властью гази-кумухских ханов, переняли язык лакцев. А в своей одежде женщины что-то взяли от акушинок (даргинок).

Возможно, эти баркалцы когда-то откололись целым родовым союзом от балкарского племени (потомков булгар), незначительная часть которых после распада их царства осела на Северном Кавказе.

Миграция из закавказских стран, независимо от причины, чаще всего приводила переселенцев из Армении в горы лакцев, а из Грузии – к аварцам.

Даже в середине VIII века, когда персидский шах Надир после грабительских походов на Индию и Среднюю Азию вторгся в Закавказье и стал чинить произвол, наиболее состоятельные армяне, нагрузив на лошадей и мулов свои богатства, спешили укрыться в горах, на лакской земле.

Явившись к гази-кумухскому хану с дарами и заручившись покровительством местного владыки, они осели.

Со временем, живя среди мусульман суннитского толка, не признававших шиитов Персии, армяне обращались в ислам, обучались лакскому языку, перенимали нравы, обычаи, становились лакцами.

Потомки тех армян – Саркисовы (Саркисянцы), Егизаровы (Егизарянцы), Шахназаровы (Шахназаряны) и другие, живущие в наши дни, – относятся к мусульманам и называются лакцами.

Лакцы селились у Большой дороги, в местах, где широкие горные плато создавали территориальные удобства для всяких контактов с разными народами, входившими в состав их владений, по сути «интернациональных».

Кроме того, лучшие экономические условия, высокая общая культура порождали миролюбие и веротерпимость. Всё это ложилось в основу факторов, способствующих объединению, а также укоренению единого языка.

На юго-востоке, выше лакцев, за хребтом Турчидага жили аварцы. Этот район тянется полосой, начиная от северных плоскогорий, граничащих с Чечнёй, до отрогов Станового Кавказского хребта, откуда берут начало перевальные пути в сторону Грузии.

Основная часть высокогорной Аварии – это тесные, причудливые скопления вздыбленных гор и скал, с мрачными ущельями, бездонными пропастями, узкими каньонами, в глубинах которых неистовствуют ревущие, стремительные, бурные потоки вспененных вод, нагоняя суеверный страх на глядящего вниз.

Серпантины дорог, то вьющиеся вдоль рек по узким каменистым берегам, то змеящиеся по горным склонам, местами могут поднять на высоты, окутанные клубящейся белой пеленой кучевых облаков, где синь неба кажется прозрачной, а воздух, охмеляя, кружит голову. Еде открывается взору величественная панорама зелёных хребтов, чередующихся с голыми скалами, а над ними, в царственном величии, в белых саванах, в вечном покое, в первозданной тишине застыли неприступные вершины.

В царстве этого мирного хаоса и торжественного покоя, в серых скопищах саклей, прилепленных к склонам гор или срезам скал, теплится жизнь людей, сильных духом, борющихся за своё выживание и не ропщущих на судьбу за то, что обделила их многими благами земной жизни.

Остановимся на самых высокогорных, самых прекрасных районах Аварии, граничащих с Грузией.

Здесь из-под вечных снегов и ледников Главного Кавказского хребта струятся прозрачные, как слёзы, ручейки, резвящиеся на белокаменных прогибах склонов и сливающиеся в безудержные потоки. В узких щелях они с рёвом разбиваются вдребезги, ударяясь о стены и препятствия на пути. Склоны здешних гор, обласканные солнцем, орашаемые влагой, богаты девственными лесами, где водится всякий зверь. Альпийские луга, покрытые сочным разнотравьем, дают возможность для выпаса домашнего скота и заготовки кормов на зиму.

Жизнь в здешних аулах не подчинена природным законам, люди не «впадают в спячку» даже в суровые зимы, когда снежные бураны и метели завывают над саклями, словно стаи голодных волков, а снежные лавины отрезают дороги не только к внешнему миру, но даже от аула к аулу.

Описанное высокогорье Аварии разделено на районы. Цумадинский район – центральный, к которому относятся аулы Хуштада, Конода и Тлондода. Тут живут багулалы. В Эчеди и Тинди живут тиндинцы. Последний расположен у массива, покрытого ледниками, люди и летом не снимают овчинные шубы. В аулах Агвали и Цумада – чамалинцы.

Тляратинский – самый высокогорный район, который полгода бывает отрезан от внешнего мира, – граничит с Грузией. Относящиеся к этому району селения – Кособ, Анцух, Бежуда – больше других обогреваются южным солнцем.

Хваршины и дидойцы, как и другие народности, проживающие в Цумадинском и Тляратинском районах, говорят на разных языках и потому в прежние времена почти не общались друг с другом, тогда как с Грузией, находящимися по ту сторону хребта, дружили и торговали.