Мы – дети планеты Земля (историко-публицистические исследования)

При поддержке защитников верхнего яруса есть возможность подбросить подкрепление по нижним помещениям: загонам для скота, сеновалам, крытым дворам, превращённым в сообщающиеся ходы. От верхних ярусов можно прокладывать туннели, чтобы в критическую минуту покинуть аул. Узкие, кривые улочки тоже препятствуют штурму и ведению уличных боёв.

Именно эти тесно связанные друг с другом дома сплачивали сельчан в единую семью, готовую прийти друг другу на помощь, оказать взаимовыручку даже в мирное время.

Лишь с появлением крупных состояний отдельные горцы решались на отселение. Обогащение порождало отчуждённость, «возвышение» над своим народом. Попытки накопить ещё больше, за счёт пота и крови других, в свою очередь, приводили к возмущениям, перерастающим в междоусобицы.

Если не войнами, не нашествиями, не проникновениями, не миграциями народов в разные времена, то чем ещё можно объяснить разнообразие и многоязычие народностей Дагестана?

Почему надо считать курьёзом, если кто-то из дореволюционных учёных отождествляет, скажем, тех же аварцев с аварами (обрами) раннего Средневековья?

Если авары (которых считали народом уйгурского происхождения), говорившие на тюркском языке, могли с границ Китая дойти до южнорусских степей с родственными гуннами и рассеяться частью по Кавказу, а основной силой устремиться в Европу, то почему осколки их племён не могли осесть (так же, как и гунны) в Аварии и сохранить своё первобытное наименование?

И почему кумыки не могут быть потомками куманов (половцев), обитавших рядом – на берегах Кумы, чей язык и даже акцент схож с карачаевским и балкарским, относящимися к тюркской языковой группе?

Не случайно некоторые кумыки Буйнакского района на вопрос, откуда они родом, отвечают «ари як лыбыз», что означает «с дальней стороны». И это ничуть не принижает кумыков, толерантных, миролюбивых, не уступающих по уровню культуры ни одному другому народу Дагестана.

Дагестан в целом и этногенез его обитателей нельзя рассматривать с локальных позиций, в угоду своим узконациональным интересам.

К нему надо подходить с позиций диалектики, в непрерывной и неразрывной связи со всеми народами, жившими и живущими в сопредельных странах.

И не случайно ведь выдающийся советский лингвист академик Н.Я. Марр установил некоторое языковое родство народов Малой Азии с народами Кавказа.

Грузинский академик Н.А. Джавахишвили, изучая сохранившиеся названия некоторых местностей Грузии, сделал вывод, что в Восточной Грузии когда-то обитали чеченские и дагестанские племена.

Вполне вероятно. Вопрос только в том, когда и под натиском каких сил могли отойти и подняться выше чеченцы и дагестанцы с насиженных мест и переселиться в Грузию?

Возможно, это произошло в V–VI веках нашей эры, когда кочевые племена гуннов подошли к Дербентскому проходу и, обнаружив, что он закрыт, повернули на запад, в горы. Оттесняя со своих земель сначала аварцев, а потом и чеченцев в сторону Грузии, они осели на какое-то время, а может, и навсегда в Аварии.

Топонимика позволяет учёным не только предполагать, но и делать настоящие открытия, как это удалось грузинскому учёному НА. Джавахишвили. К сожалению, дагестанские историки вплоть до середины XX века только вскользь касались скифов и сарматов, прошедших через Дагестан в Закавказье в VII–VIII веках по узкой приморской полосе. Хотя эти пришельцы диктовали свою волю отдельным народам Азербайджана, образовав своё царство, они затем проникли в Армению и Грузию, а потом ворвались в Переднюю Азию. В истории Дагестана скифам было уделено несколько строк, и то со ссылкой на античных авторов.

Но те же находки, обнаруженные на раскопках Бовтугайского поселения в районе Кизилюрта и отнесённые специалистами к V–IV векам до нашей эры (в частности, трёхпёрые бронзовые наконечники стрел скифского образца), а также найденные следы скифских продвижений у Кизляра, Махачкалы, у селений Тарки и Карабудахкента, в устье реки Самур приоткрыли завесу тайны влияния скифов на этногенез Дагестана.

Учёные Древней Армении так же, как и древние греки, называли Дагестан «страной гуннов». Они знали лучше, чем мы, что представлял собой Дагестан в то время.

В названии Гази-Кумуха – административного центра, древнейшего из лакских городищ, находящихся в горах Дагестана, – таится его старое наименование Гунн-Мух («мох’к» означает «земля» по-чеченски), что значит «город гуннов», а лежащее ниже Кумуха селение до сих пор носит название Унчукатль (Гунн-чун-катль). В аналогичной топонимике Аварии – Гуниб (Гунн), Гунбет, Гунзеб, а также знаменитый Хунзах («хун» и «гунн» – одно и то же), резиденция нуцалов (ханов), – тоже усматриваются корни, связанные с пребыванием гуннов в этой древней стране.

Река Аварии Кудияб-Ор (Большая река) когда-то носила наименование Кара-Койсу, что по-тюркски означает «чёрный колодец», а гунны, как уже было сказано, – тюркиты, и языку них тюркский.

В этом отношении надо отдать должное армянским, азербайджанским и грузинским учёным, которые скрупулёзно, по крупицам стараются собрать всё, что доступно познанию, и с благородством объективных исследователей освещают историю своей страны и народов в тесной взаимосвязи не только с народами сопредельных стран, но и с пришедшими издалека, не боясь «принизить национальное достоинство» своих предков.

И вообще, стоит ли выяснять, какое из первобытных племён первым поселилось на земле лакцев или аварцев? Ведь никто у тех и других не собирается отнимать их земли, с которых те же лакцы и аварцы, оставляя за спиной могилы предков, переселяются в города.

Дагестан – своеобразная страна. В далёкой древности своей северо-западная его часть входила в территорию государства Кавказской Албании. Северо-восточная прикаспийская низменность Дагестана так же, как Азербайджан, Армения и Грузия (значительнее, чем Закавказье), подвергалась воздействию со стороны устремлявшихся на юг «новых» обитателей русских степей, предгорий и гор Кавказа. Часть их оседала не только на равнинных землях, но и проникала в глубь гор.

Пройти с севера в Закавказье и в сторону Ближнего Востока можно только по единственному удобному, прямому Дербентскому проходу, который тянется открытым коридором вдоль берега Каспия. А крутыми извилистыми перевальными путями через горы Дагестана можно было проникнуть в Азербайджан и Грузию: пешком или верхом через владения лакцев и лезгин в Азербайджан, а из Аварии – в Кахетию.

Путь в Грузию был проложен ещё через Дарьяльское ущелье. К Черноморскому побережью Кавказа с севера можно пройти, забравшись на высоты трёх перевалов: Марухского, Клухорского и Мамисонского, – по крутым дорогам, местами переходящим в узкие козьи тропы, висящие над глубокими мрачными ущельями.

Невзирая ни на какие преграды, движение по этим дорогам шло веками в ту и другую сторону. Шли с миром и товарами, бежали, спасаясь от смерти, мчались с обнажённым оружием, чтобы награбить, отнять, вытеснить или подчинить себе.

Причём «Страной гор и Горой языков» Дагестан назван не арабскими путешественниками, как утверждают некоторые, а древнегреческим «отцом истории» Геродотом.

Нужно ещё добавить, что сведения, касающиеся племён, населявших Дагестан, приводимые греческими, римскими, персидскими, азербайджанскими, армянскими, грузинскими учёными, отрывочные, путаные.

Но тем не менее они представляют определённую ценность, ибо в стране, не имевшей в древности своей письменности, найти документы по этой теме невозможно.

Разве только в старинных песнях, легендах и сказаниях, передаваемых из уст в уста и записанных позже.

Этническое многообразие, сохранившееся здесь до наших дней, при слишком скудных данных об историческом прошлом дагестанских народов, даёт повод для всяких, порой бессмысленных, догадок и предположений. И правы те учёные, которые пытаются осветить этот весьма сложный вопрос с точки зрения диалектики, в связи с историей сопредельных народов и мировыми событиями, оказавшими воздействие на данный регион.

Отчасти правы учёные, в особенности из местных, которые пытаются доказать, что их предки жили в горах Дагестана в доисторические времена, то не менее правы и те, кто утверждает, что Дагестан был прибежищем для людей, отколовшихся от своих орд, народов и племён и бежавших от невыносимого гнёта феодалов; преступников, отвергнутых родом или племенем; кровников, скрывающихся от мщения; рабов и пленников, угнанных с родины и проданных на рынках, и, наконец, беженцев, искавших спасения в неприступных горах после ожесточённых схваток со вторгнувшимися на их земли могущественными покорителями миров.

Через территорию Дагестана с древнейших времен проходили важнейшие торговые пути, которые связывали страны восточной Европы с государствами передней и средней Азии.

Об этом объективно свидетельствует ряд древних памятников письменности, обнаруженных на территории Северного Кавказа – эпиграфические надписи на камнях, выполненные разными алфавитами на древнегреческом, древнееврейском, персидском, тюркском, древнерусском, грузинском, армянском, арабском и др.

Дружины разноплеменных, разноязычных завоевателей, караваны торговцев, мигрирующие племена оставляли после себя эпиграфические свидетельства и немногочисленных обитателей, ведущих как оседлый, так и кочевой образ жизни.

Все эти процессы, постоянно расширяли, приумножали, изменяли, перемешивали состав населения Дагестана.

Именно этим объясняются многочисленность и многообразие поселений, народностей, племен, осевших и поселившихся на территории Дагестана, ставших автохтонным населением. Именно в этом первопричина существования – несмотря на процессы ассимиляции и смешения, трансформацию, интеграцию – множества языковых, религиозных, обрядовых, бытовых укладов и традиций жителей разных районов Дагестана.

Чтобы выжить, защищаться от врагов и существовать, люди селились компактными малочисленными объединениями в труднодоступных местах – горах, ущельях.

Подобные поселения представляли собой оптимальную и фактически единственную возможную форму хозяйствования в условиях Северного Кавказа до времен технологического прогресса, строительства городов современного типа в конце XVIII – первой половине XIX вв.

Их неприступные убежища в укромных углах дагестанских гор из одиноких саклей превращались в поселения, разрастались в аулы и городища у рек, возле больших дорог, по которым в мирные времена проходили караваны купцов из дальних стран, менялы и мелкие торговцы из соседних поселений.

Рассмотрим один из уголков Южного Дагестана. С древнейших времён селились здесь племена, объединённые в группу лезгинских народностей.

Начнём с самого названия народа, данного в советский период. С Кавказской войны округ назывался Кюринским (Куринским, от реки Кура).

Лакцы, проживающие в соседнем районе, называли лезгин куралами, то есть кюринцами. Обычно названия племён и народов происходили от названия места их поселения или вождя племени.

Куринцы, или кюринцы, могли подняться в горы с берегов реки Куры.

Но нельзя обойти вниманием древнейшее название горцев Дагестана «леки». Сами лезгины называют себя «лязги». Но ведь и соседствующие лакцы издревле называют себя не гази-кумухцами, а лакцами, несмотря на то что древнее городище, их столица называется Гази-Кумух.

«Лак», «лакэ», «лязг»… Если задуматься над этими названиями двух народностей Дагестана, первое, что приходит в голову, – Лазика – царство, образованное в IV веке нашей эры в Западной Грузии объединёнными племенами лазов (колхов), абазгов, сванов и других народностей.

Лазы могли проникнуть в Алазанскую долину Грузии, спасаясь от греческих, римских, персидских завоевателей. До наших дней на Северном Кавказе сохранились происшедшие от абхазцев абазины, которые бежали с побережий Чёрного моря через перевалы Кавказа. Подобно скифам с берегов Ледовитого океана, и гуннам-тюркитам с гор Тянь-Шаня с гор Тянь-Шаня, Алтая и из степей Монголии непокорные лазы могли дойти до тех же Кавказских гор и Закавказья, покинув Лазику после поражения в войнах с захватчиками и сохранить своё древнее наименование.

В лезгинскую группу народов, селящихся в горах Южного Дагестана, входит ряд народностей, говорящих на разных языках.

Давайте остановимся на рутульцах, живущих в самом высокогорном Рутульском районе, между отрогами Большого Кавказа и Самурским хребтом. Основная часть рутульцев живёт в районном центре Рутул, а также в аулах Лучек и Шиназ.

Выше рутульцев в горах живут цахуры в селениях Цахур, Мишлиш, Калиял, Гельмец.

Говорят цахуры и рутульцы на языках совершенно отличных друг от друга.