Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви

– Гур-р-р, – подала голос птица.

– Ну, Алевтина, Гаспар мастер своего дела. Впервые ему, что ли?!

Взмахнув крыльями, голубь предпочел гордо удалиться. Ты посмотри, все вокруг с такой тонкой душевной организацией! Куда бы деваться…

* * *

Сидя за обеденным столом в окружении мужчин славного семейства Валынских, я с трудом проталкивала в себя яичницу с мелкими кусочками куриного мяса и старательно запивала зеленым чаем.

На меня таращились все и ничуть не скрывали своего интереса. Мне оставалось только держать лицо и жевать.

Жевать, жевать, жевать…

Глотать. Цеплять новый кусочек, отправлять его в рот и снова медленно работать челюстями под пристальным взглядом пятерых молодых мужчин.

Пища колом становилась в желудке, вызывая изжогу.

– Милая Алевтина, вам понравилось у нас? – один из многочисленных внуков госпожи Инессы таки решился на вопрос.

Поперхнувшись, я подняла бокал и сделала несколько глотков чая.

– Уверяю тебя, братишка, она в восторге, – проворчал в ответ Эмес.

Похоже у него настроение было еще хуже моего.

– И все же успокойте нас, милая красавица. Как вам подошла комната, что приготовили к вашему приезду? – Братья не унимались.

– Мне все понравилось, – процедила сквозь зубы и улыбнулась всем скопом.

Так выразительно, что они уткнулись в тарелки. Правда, ненадолго.

Госпожа Инесса, приподняв бровь, с усмешкой отправила в рот небольшой кусочек мяса.

– Наверное, вы рады представившейся возможности поступить в академию? – прилетело справа.

– Безумно, – пробурчала, не глядя на любопытствующего. – Страсть как хочу образование получить.

Тут я не лукавила, но, видимо, хлопцы истолковали по-своему, потому как один из них поднял указательный палец вверх и торжественно изрек:

– Вот! А еще говорят, что целью женщины является исключительно брак!

– Врут, – процедила и, не удержавшись, зыркнула на Эмеса.

Сидит недовольный, растекшийся желток по тарелке гоняет.

– А жених у вас во внешнем мире есть? – продолжали донимать меня братья.

– Конечно, – соврала, но тут же вспомнила того самого Андрэ из магазина. – Рыжеволосый. Высокого происхождения. В аспирантуре учится. Просто обожает благородную птицу на ужин, а на завтрак – гречневые котлеты с брокколи.

– Прекрасная кандидатура, – усмехнулся Эмес.

– О, тут вы правы, – кивнула, – но главное, он не высокомерный сноб. А то, знаете, бывает – мнят из себя некоторые, а на деле так… пшик.

За столом повисла гнетущая тишина. Я прикусила язык, поняв, что брякнула лишнее. Я в гостях, и вести себя нужно соответствующе. Но, если подумать, меня сюда кое-кто в одеяле притащил, так что пусть слушает, что о нем думают.

– Это ты, Алевтина, сейчас о ком? – Эмес опасно прищурился.

– Да ни о ком, – пожала плечами и невинно хлопнула ресничками, – собирательный образ. А что?

– Собирательный, значит?

– Да. – Наградила его полным лживого недоумения взглядом. – А вы кого-то узнали в этом образе? Неужто задела за живое? Оскорбила? Простите, не хотела.

– Ничего, переживу. – Он аккуратно вытер салфеткой рот и поднялся.

В гнетущей тишине были слышны лишь его удаляющиеся шаги.

– Туше, – тихо шепнул молодой мужчина слева. – Ради этого стоило задержаться с утра дома.

– А чего это он такой нервный и дерганый?

Братья покосились на дверь.

– И с чего он взял, что Алевтина вообще о нем?

Я взглянула на госпожу Инессу, она довольно улыбалась.

– Простите, – на всякий случай пробормотала.

– В этом доме принято говорить что думаешь, Алевтина. Предполагаю, у тебя были причины выбить моего внука из равновесия. Ничего, он действительно это переживет. А сейчас заканчиваем трапезничать и на ярмарку. Луи, – сидящий рядом с ней молодой человек вскинул голову, – будешь нас сопровождать.

С этими словами пожилая женщина встала и вышла из столовой.

– А ты точно замуж не хочешь? – Луи впился в меня немигающим взглядом голубых глаз.

– Точно! Дыши спокойно. Могу даже письменно заверить, что склонять к узам брака во время прогулки по торговым рядам не буду. Так как, писать бумагу?

Секунда тишины, и раздался сотрясающий окна мужской хохот. Луи демонстративно выдохнул и нацепил на вилку кусок яичницы.

Всем было весело, кроме меня. Я же вдруг ощутила себя непривлекательной и простоватой.

– Такая страшная, или что во мне не так? Чего вы все переполошились? С чего взяли, что я желаю замуж за кого-то из вас? – прямо спросила, когда мужчины успокоились.

Все четверо разом стали серьезными, переглянулись и снова уставились на меня.

– Ты очень красивая, – ответил медноволосый парень, гонявший по тарелке кусок жареной грудинки.

Он сидел рядом, поэтому выражения его лица я не видела. Но само признание заставило недоверчиво усмехнуться.