Практическая уфология

Практическая уфология
Марик Н. Лернер

Наши там (Центрполиграф)
Быть похищенным зелёными человечками с летающей тарелки по нынешним временам обычное дело. По слухам, инопланетяне обожают ставить над нами опыты. И это было бы смешно, если бы сам не оказался на месте тех сумасшедших, заверяющих в знакомстве с разнообразными пришельцами. И хотя медицинских экспериментов вроде не проводят, прежде неизвестные шрамы не обнаружились, однако жить придётся по новым правилам. Хорошо, жители иных планет вполне человекообразны и даже, в каком-то смысле, приличные люди. Просто так не вешают, и юстиция имеется. Правда, все они с маленьким заскоком: намерены захватить Землю. А что, не её первую, им не привыкать. Любимое занятие чужаков – оккупация и порабощение человечеств. Именно так, во множественном числе. Если понадобится, будут воевать сотню лет, пока своего не добьются. И как с такими прикажете бороться?

Марик Лернер

Практическая уфология

© Лернер Марик, 2020

© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2020

© «Центрполиграф», 2020

Эписодий[1 - Эписодий – вступление артиста в пьесу.]. Куда приводит случайность

– Куда идём мы с Пятачком, большой-большой секрет», – пробурчал Игорь привязавшуюся детскую песенку, направляясь напрямик через пустырь.

Теоретически это тоже черта города, а фактически – самая настоящая деревня, и даже прямой дороги не имеется. Проще махнуть через неглубокий овраг, благо на улице теплынь и дождей давно не случалось. Перемазаться в грязи не удастся, и можно обойтись без привычного бушлата и сапог. Всё же неудобно в гости к женщине являться чумазым. С другой стороны, наряжаться тоже смысл отсутствовал. Наталья была симпатичной матерью-одиночкой, и гуляли они, как это называлось по-здешнему, не первый месяц. Жениться или переезжать Игорь не собирался. Цветы с вином и конфетами – давно пройденный этап, и Наталья уже перестала посматривать с ожиданием. Нет, ну на черта ему чужой отпрыск на шее? Может, когда-нибудь он заведёт своих, но точно не с ней.

Бодрым шагом спустился в овраг по тропинке и лишь в последний момент притормозил, услышав непонятную возню. В полумраке – луна скрылась за облаками – Игорь не сразу сообразил, куда влетел, чуть не споткнувшись о лежащего ничком человека. Лица видно не было, но тёмная струйка, вытекающая из-под тела, и поза оказались крайне неприятным сюрпризом, невольно вызвавшим матерную фразу. Двое здоровых мужиков крутили противника, ещё один участник, прямо на глазах, двинул того в живот. Схваченный захрипел, сгибаясь, но обнаруживший случайного свидетеля бандюк издал невразумительный возглас по адресу нового человека. Драчун повернулся и двинулся на Игоря скользящим шагом. На руке у него было нечто, напоминающее шипастый кастет.

– Эй, – сказал Игорь, скорее озадаченно, чем испуганно. Он с детства неоднократно дрался и, хотя ни в каких секциях сроду не занимался, кое-что умел. Случается, просто так не разойтись, а прогибаться перед мелкой шпаной не привык. Повзрослев, научился кланяться начальству, но то иное. Деньги и личные обиды – очень разные вещи. – Я не при делах. Просто иду мимо. Можете пинать приятелей сколько угодно.

Вряд ли имелся смысл в подобных заверениях, оппонент был зол и агрессивен. Молодой, крепкий и мускулистый явно предпочитал решить проблему кардинально. Кулак прошелестел рядом с головой, и Игорь едва успел уклониться, ответив левым прямым по лицу. В драке нет ничего болезненней мощного удара в нос. Хрящ треснул, кровь хлынула на одежду. Парень взвыл и, закрывая лицо руками, попятился.

Добивать было некогда. Ещё один герой уже мчался в атаку с немалого размера кривым ножом. Этого встретил ударом под дых, отчего придурок потерял кураж, сложившись пополам и давясь рвотой. Отскочив, Игорь двинул ногой по яйцам частично оклемавшегося первого, шедшего на него с перекошенной рожей и расставленными руками. Наверное, хотел задавить на манер медведя, да не на того нарвался. Игорь развернулся, довольный результатом, собираясь пугнуть последнего, и обнаружил у того в руке большой блестящий револьвер. В марках он не разбирался и изучать внимательно не собирался, мгновенно метнувшись в сторону.

Грохнул выстрел, и пуля цвиркнула где-то рядом. Точно не травматический пугач. Это уже было из ряда вон. Оружие в посёлке было у многих. Лес недалеко, и охотились, но чтоб стрелять в человека во время драки? Чужаки долбаные. Снова пламя и грохот выстрела, но теперь они сопровождались ещё и громким воплем. Побитый оказался не промах и тоже вступил в дело. Он вывернул руку стрелку, из-за чего тот промахнулся, выпалив в небо, и уже на глазах Игоря довёл дело до конца, сломав бандиту кость с сухим треском. Вопль прекратился, как отрезанный, – бандит потерял сознание.

Игорь встал, чувствуя облегчение. Всё же воевать он не собирался, а с такого расстояния и при плохом освещении промахнётся исключительно слепой. В общем, в расчёте они. Сопротивлявшиеся помогли друг другу. Так и собирался сказать, подходя к мужику, и лишь в последний момент нечто насторожило в его глазах. Увернуться от удара рукояткой не успел и провалился в беспамятство.

Плохо покрашенный потолок с потёками. Лампочки нет, зато маленькое окошко с решёткой без стекла. Вместо кровати – натуральные нары. Ни подушки, ни одеяла или матраца. Дверь с глазком. Пусть не металлическая, но идеально соответствующая виденным в кино. Лично проверять не доводилось. Даже в детстве пронесло по касательной, несмотря на бурную жизнь. Тюрьма. Камера. Почему-то без умывальника и унитаза. В углу ведро – запашок чувствуется, не иначе параша. На стенах какие-то странные надписи. Ни цифр знакомых, ни букв. То есть нечто смутно напоминающее греческий, как видел на Кипре, но начертание странное и больше похожее на арабские каракули.

Башка болит, но ничего серьёзного, разве кожу содрало. В голове у нас не мозг, а крепкая кость, и это ерунда. Гораздо важнее, где Игорь находится и как сюда попал. Мозги не отшибло. Всё прекрасно помнил. И о драке, и чем она закончилась. Ну, вырубил его тот козлина, но ведь ещё тащить куда-то должны были? Сколько ж времени прошло, раз солнце под таким углом светит? Часов двенадцать-пятнадцать, не меньше. Это явно не виденный пару раз внутри и снаружи поселковый обезьянник в полиции.

Что происходит-то? Надо бы постучать в дверь и поинтересоваться конкретной обстановкой, однако категорически не хотелось привлекать внимание. К своей интуиции Игорь привык прислушиваться и доверять ей. Кому надо, сами придут. В конце концов, за ним ничего особенного не числится. Бандиты напали на обычного гражданина, и он защищался. А что там за разборки – фиолетово. Не знает и знать не хочет. Чистая правда.

Через четверть часа на двери хлопнула «кормушка». Некто убедился, что узник уже не валяется в отключке, и молча удалился. Ну и чёрт с ним, подумал, с запозданием шаря по карманам. Полная пустота. Всё выгребли. Бумажник, мобильник, паспорт и ключи с зажигалкой. Курил он немного, но предпочитал подделку под «Зиппо», а не одноразовую безделку. Не пригодилась. А мог бы чего-нибудь поджечь. Тьфу! Что за глупость в гудящую башку лезет? И почему она так болит? Не в первый раз в челюсть получил и пару нокаутов прежде имел. Ничего похожего. Ещё и тело неприятно ломило. Вот в живот его точно не били.

Дверь грохнула и начала открываться с противным визгом. Петли тут, не иначе, сознательно не смазывали, мешая сбежать. Шагов он не слышал, и неудивительно, охранник был в тапочках и в подпоясанном кожаным ремнём сером халате. Типичный азиат с раскосыми глазами. Вот и нашлось объяснение иероглифам на стенке. Китайцы или монголы. Блин, откуда здесь, что за глупости? Ну не на самолёте же его увезли за границу. Бурят или тувинец скорее. Почему-то дружески задавать вопросы не хотелось. Уж больно красноречиво смотрелась в руке короткая деревянная дубинка. И эти движения, когда похлопал по ладони и указал на выход… Владеть ей умел прекрасно и всё время держит расстояние, так что сразу не достать. Причём никаких «лицом к стене». Вообще ни звука, а вместо указаний – тычок дубинкой в спину. Дверь в камеру, кстати, не закрыл. И запирается она не ключом, а засовом. Это что-то должно означать? Совсем башка не работает.

Прямо по коридору, затем направо – снова тычок в плечо дубинкой, мимо нескольких закрытых дверей. Ни дежурного, ни решёток по дороге. Всё же не тюрьма. Нечто попроще. Ещё тычок в левое плечо и хлопок по спине. «Кажется, положено стучаться перед входом, – нажимая ручку, подумал Игорь. – Ну, мы по-простому, раз уж по хребту намекают».

Внутри обнаружился давешний господин, изумительно «отблагодаривший» за помощь. Он восседал за обычным письменным столом с какими-то бумагами, которые небрежно отодвинул. Вид невольно навевал воспоминания о Никите Михалкове из давнего фильма. Да-да, весь из себя красиво-белый, включая жилетку под столь же прекрасным расстёгнутым пиджаком. Правда, шляпа хоть и лилейного колера, больше смахивает на ковбойскую с загнутыми полями, но такие подробности «Жестокого романса» тогда не вспоминались. Может, персонаж косил под американца? Ещё были странные, выпадающие из образа детали. На правом рукаве – чёрный орёл, держащий в лапах голубой шарик, на левом – целый набор: полумесяц, пара восьмиконечных звёзд и молния из кулака.

– Садись, – показал хозяин на сиротливо стоящий перед его столом табурет.

Между прочим, сбоку стояла пара приличных стульев. Снаружи, из открытого окна (а что за странное мутное стекло?), раздавалось нечто ритмичное и маловразумительное на манер ать-два и стучали бутсы. Увидеть там что-либо, пока Игорь шёл к столу, не получилось.

Дождавшись, пока он послушно усядется и за его спиной встанет азиат, хозяин показал на стоявшую на столе кружку:

– Выпей.

Внутри плескалась тяжёлая голубоватого цвета жидкость.

– Противно на вкус, однако тебе полегчает.

Противно – не то слово, осознал Игорь, попробовав.

Ну, травить столь оригинальным способом вряд ли стали бы. Проще дать палкой по черепу. Через силу проглотил, и почти моментально голова болеть перестала, да и в желудке неприятное шевеление прекратилось. Уже хорошо.

– Выслушай внимательно и постарайся прежде, чем что-либо сказать или сделать, хорошо подумать.

Пауза. Игорь промолчал в ожидании продолжения. Не нравилась ему вся эта история. Меньше всего похоже на полицию.

– Ты случайно влез в очень неприятную историю. – Говорил он чисто, но некий акцент проскальзывал. Явно русский язык – не родной. А рожа вполне рязанская. – Или они меня убили бы, или я их. Благодаря тебе произошло второе. Теперь те люди мертвы, а тебя пришлось забрать с собой. В тот момент это показалось лучшим решением, поскольку непременно списали бы покойников на тебя. Тем более одного ты уделал, и это правда.

«Врёт, – подумал Игорь. – Челюсть сломал, не больше». А вслух пробормотал:

– Самооборона.

– Без свидетелей было бы трудно что-то объяснить. И уж извини, чтобы записать на тебя трупы, не погнушался бы и пистолет в руку сунуть.

Слово-то какое – погнушался. Кто так разговаривает?

– Не надо смотреть таким взглядом. Очень хорошо понимаю чувства, но в данном случае это была не просто драка или нападение грабителей. Всё гораздо сложнее и неприятнее. Э… как бы это объяснить… межпланетные разборки… Ну вот чего ты ухмыляешься?! – спросил он с досадой.

– Вы – иные и собрались мне сообщить, что я тоже?

– Это какая-то игра? Или глупое кино? У вас так много странностей… – Тут он пробормотал нечто на непонятном языке. Ничего похожего Игорю прежде слышать не доводилось. Кавказ? – Нет, – отрезал, – стать одним из нас у тебя шансы даже не минимальные. Отрицательные. Элитой надо родиться. А ты землянин. Так… Разговор зашёл в тупик. Проще прямо сообщить: ты находишься на другой планете, возврат домой не предусмотрен.

– Вы прилетели на летающей тарелке из другой галактики, – усмехнулся Игорь, – и прямо в наш посёлок. И, подравшись, вернулись назад. Только я не Гаг из «Бойцовых котов» и не просился на экскурсию.

– Похоже, не дошла серьёзность ситуации. Не поверил. Ну-ка, встань и подойди к окну. Можешь открыть.

Это действительно оказался обычный армейский плац, по которому шагали, высоко задирая ноги, десятка два людей в странных красных мундирах, напоминающих киношные, перекрещенных белыми ремнями, и при этом в пуштунках. Нечто подобное носили английские солдаты во время колониальных войн.

Но это ничего. Гораздо хуже был висящий на воротах человек. Прямо на вбитом крюке и, похоже, уже мёртвый. Птички на нём жируют. А был ещё второй, сидящий посредине площадки. На шее – тяжёлые колодки-брёвна с отверстиями для рук и головы. Спина вся исполосована, и по ней ползают мухи, кажется, жужжание отсюда слышно, и как представишь, что почесаться не способен, аж до самого нутра проникаешься. На представление меньше всего похоже. Зачем такие фокусы с ним?

– Поротый – вор. Висельник ударил офицера. Даже если он прав, а он не прав, подобное поведение карается позорной смертью через удушение, – сообщил скучающим тоном хозяин. – Полиция, законы и государство осталось где-то там, – неопределённо махнул он рукой вбок. – Здесь иные правила и отсутствуют эти ваши права человека и гуманизм. Впрочем, вы ж не любите эти понятия и не цените. Государственные интересы превыше всего. Ну, здесь Страсбургского или Гаагского суда не существует, а начальник всегда прав. Усвоил? Если нет, можно более доходчиво объяснить.

Кнутом, например, пришла догадка.

– Спасибо, не надо. Я внимаю.

Откуда вылезло старорежимное выражение, и сам не мог бы объяснить.