Одна ночь. Новые чувства

– Ирина Игоревна, – восхищается Миль, – я сражен наповал. Ко мне можно просто Миль, если вы не против.

– Она против! – рычит Арс. – Усманов, ты не прихренел случаем, а?!

Но Миль не обращает никакого внимания на раздражённого Арсения. Смотрит только на меня.

– По поводу непритязательного вкуса было обидно, – слегка флиртую я. Пусть Арс себе все локти сгрызет. Пусть побесится.

– Виноват. Забираю свои слова обратно.

Я при всем желании не могу разорвать наш зрительный контакт. Моя ладонь лежит в его руке, и от запретного, но в то же время почти невинного прикосновения мурашки бегут по коже. В голове вдруг мелькают картины, где Миль плавным движением расстёгивает молнию на моем платье, целует затылок, шею, плечи. Фантазии опасны, но уже стали сокровенными. Надеюсь, Миль не сможет прочесть эти мысли. Не увидит в моих глазах ничего лишнего…

– Говорят, дуракам везет, – обращается он к Арсению. Миль и так как мог долго не отпускал мою руку, но еще немного, и это уже станет неприличным. – Ты – яркий тому пример.

Ответить Арсу помешал представитель прессы:

– Здравствуйте! Одно фото для… – озвучивает он название журнала.

Миль слегка морщится, но не противится. Тоже не любит позировать для журналистов? А вот Арсения дважды просить не нужно. Ярость в его глазах тут же сменяется учтивостью. На губах уже играет лучезарная улыбка хозяина жизни.

– Минута позора рядом с этим павлином, и мы свободны, – продолжает ехидничать Миль.

После фото Арс молча берет меня за руку и тащит в сторону.

– Пошли подальше от этого недоумка. Жрать хочу! Слона бы съел!

Кажется, намечается самый ужасный вечер в моей жизни.

Арс бесконтрольно вливает в себя спиртное. Раздражённо ищет глазами своего врага. Гости сидят за небольшими круглыми столами, Миля даже и не видно. Арсений начинает вести себя все более вызывающе. Муж периодически проверяет телефон, ухмыляясь с кем-то переписывается. Когда продолжился бал, супруг умудрился оставить меня одну, позволив вздохнуть свободно хотя бы на короткое время.

– Как же это вас, Ирина Игоревна, угораздило вляпаться в такое недоразумение, как господин Соболев.

Миль успел подкрасться незаметно и теперь стоит рядом. Мы оба смотрим на танцующих.

– Любовь зла. Вроде так говорят, – отвечаю я, не поворачивая головы.

– Какая любовь, Ирин. Между вами пусто. Ты даже сюда без кольца пришла.

– Зачем ты мне это говоришь? Я не дура. И не слепая.

– Я только из-за тебя приехал, – серьезно замечает Миль.

– Это было не обязательно. Я не просила.

– Я так понял, ты о помощи вообще просить не привыкла. Ибо некого. Не этого ведь… павлина.

– А скажи-ка, Миль… Ты мне визитки оставлял зачем? Ему насолить?

– Нет, – отрезает он тут же. Я чувствую невесомое прикосновение. Миль легко сжимает мои пальцы. Думает, этого не видно? – Не за этим.

– Сказки не рассказывай. В постель тащить, только потому что я его жена? Некрасиво, Миль.

– В постель тащил, потому что хотел. Еще с той встречи на пляже. Прямо на песке хотел. Знаешь, как сильно?

Крепче сжимает мои пальцы, будто бы пытается показать насколько.

Он меня хочет…

– Могу себе представить, – мягко освобождаю я руку. Пресса не дремлет.

– А в номере у тебя? Когда ты совсем рядом, и мы наедине… Можешь?

– Могу.

– А сейчас? Можешь? – хрипло уточняет Миль, а я тяжело сглатываю. Его постепенный натиск ломает мою защиту. – Пока это жалкое подобие мужика, чью фамилию ты носишь, трется об тебя, я представляю, как ты стонешь и изгибаешься подо мной. Ты стоишь рядом с ним, а я закрываю глаза и вижу, как стягиваю с тебя это чертово платье и молюсь, чтобы под ним ничего больше не оказалось.

– Миль, хватит, – останавливаю я его, не в силах унять сокровенное томление в груди и разгорающийся жар между бедер.

– Почему? Я могу продолжить. Ты хочешь тоже, но боишься себе признаться.

Себе-то я признаться не боюсь. А вот больше никто не должен знать…

– Глупости это все.

Разворачиваюсь, чтобы уйти. Ни к чему это слушать.

– Ирин, я увезу тебя сегодня с собой. Я приехал только за этим.

– Оглянись вокруг, Миль. Многие будут рады такому предложению.

– А мне не нужны многие.

Я просто ухожу, потому что слушать это спокойно невозможно. И тут же наталкиваюсь на Арса. Он уже откровенно перебрал. Язык заплетается, движения неуверенные. Ноги его, как ни странно, держат…

– Ты езжай домой. Мне еще смотаться кое-куда надо, – нетвердым тоном говорит Арс. Пытается меня приобнять. И рыщет глазами по залу.

– Даже интересно стало куда, – роняю я кисло и стараюсь от него отодвинуться. Позорище, конечно. Не были нигде вместе и отлично.

– Одно делишко нарисовалось. Так что ты меня не жди. Езжай одна.

Я и так не планировала с ним домой возвращаться. Но то, что его глаза так откровенно бегают по залу в поисках кого-то, порождает внутри дрянное чувство.

– Ты кого-то ждешь? – уточняю я зачем-то. Зачем? Мне уже все равно. Пусть уезжает с кем хочет. И новым статьям в прессе уже не удастся поколебать мое душевное равновесие.

Но… чтобы вот так неприкрыто?

В кармане его трынькает телефон. С развязной улыбкой Арс вытягивает гаджет. Что-то быстро набирает.

– На яхту поехал? – вновь лезу я куда мне уже лезть не стоит, отчего-то подливаю масла в огонь. Он сейчас едет к женщине? Пьяный. Так открыто бросая меня на торжестве, куда я даже и не просила его приходить?