Второй шанс. Его дочь

Дочь встаёт на носочки и тянется к кнопке вызова лифта. Иногда она меня удивляет детской непосредственностью. А иногда шокирует почти взрослой проницательностью.

– Этот дядя тебя точно знает.

– Может быть, видел когда-то.

– Он знает, как тебя зовут.

– Ты в театральную студию пойдёшь завтра? – мне нужно срочно переключить разговор в безопасное русло.

– Мааам, – укоризненно тянет дочь, – завтра же ВОСКРЕСЕНЬЕ! Ты опять все перепутала.

– Ааа, ну да, – лезу в сумку за ключами и хватаю пальцем тяжёлую связку. – Точно, прости, я задумалась.

Дочь заходит в коридор, развязывает шапку и стягивает с себя сапоги. А я все никак не могу прийти в себя.

Через полчаса Анюта, сложив вещи, насколько смогла, переодевшись и тщательно вымыв руки, сидела за кухонным столом и причитала, что рис долго остывает. Да, я немного перегрела его в микроволновке. У нас с Аней это нормальная практика.

Стою немного поодаль и жадно всматриваюсь в лицо дочери. Ничего от Адама в ней нет: внешне она больше похожа на меня. Мой цвет волос, светлая кожа, губы, глаза. Зато характер… ээээхх… найти к дочери подход становится все сложнее. Особенно в последнее время.

Адам тоже с горчинкой. Наверное, поэтому я на него сразу запала. Он был весёлым. Дерзким. Самоуверенным и немного развязным. К моему теперешнему стыду, Адаму не понадобилось прикладывать слишком много усилий, чтобы сделать меня своей. Начиналось у нас все очень красиво: огромные букеты цветов, дорогие рестораны, лестные фразы, поздние звонки и смс смелого содержания. Запал и пламя ворвались в наши отношения сразу. Я не оставалась у него ни разу, но в гостях бывала часто. Для меня встречи с Адамом стали чем-то трепетным, невероятным, рвущим душу на части. Мне казалось, лучше его нет мужчины на всем белом свете. А потом… Потом встречи стали становиться чуть реже, а разговоры чуть короче, тусклее. В общем, как эффектно все это началось, так же эффектно и закончилось. Я увидела его с другой случайно.

Адам перенес назначенную встречу. Сказал, что у него машина сломалась и он отгонит ее на ремонт. А меня девчонки позвали в клуб. Я у папы с трудом отпросилась. Так удивительно было увидеть Айдарова в том же клубе, развалившегося на диване. Ещё более удивительным было отметить рядом прекрасную блондинку и то, как преданно она на него смотрела. Невинные касания тогда казались чем-то оскорбительным. До сих пор помню шокирующую картину: под оглушающий музыкальный долбёж девушка с улыбкой на лице придвинулась к нему ближе, положив руку на его колено. А он закрыл глаза и откинул голову назад…

– Мам, ты слышишь?!

– А? – резко дёргаюсь при звуках родного голоса.

– Ты обещала со мной леденцы сделать.

Дочь имеет в виду сахарных петушков. У нас целых три разные формочки, а приготовление сладких вкусняшек – настоящий ритуал.

– Конечно, Анют. Поужинаем, уберём со стола и приготовим, хорошо?

Дочь довольно кивает и возвращается к рису. Он получился слегка переваренным, но с маслом очень даже съедобно.

Смотрю на дочь. Не представляю свою жизнь без неё.

Адам до сих пор ничего не знал. А теперь… Надо ли?

На следующий же день после клуба я рассказала, что поймала его на лжи. Он не стал упираться. Ответил, что да, сходил в выходные в клуб с пацанами – расслабиться. На вопрос о другой девушке он округлил глаза, абсолютно обезоружив меня: «Ну, Юль. Ты ж не думала, что у нас серьезно, правда? Не надо это мне. Да и… Я тебе ничего не обещал».

Я проплакала почти месяц. Потом решила: чего убиваться? Не я первая, не я последняя. Перешагну, забуду. Я смогу. Я сильная. Вот только забыть не получилось. Потому что уже тогда я была не одна. С новостью о беременности я пришла к отцу. Знала, что он разозлится, но к тому, что он сказал, я была не готова.

– Опозорила семью. Вот и иди теперь к своему щенку. А я тебя больше не знаю.

Глава 3

– Привет, Юля.

Дыхание резко останавливается, а пальцы сжимают корпус телефона крепко-крепко. Боже…

Я молча вглядываюсь в неизвестный набор цифр.

Он мне звонит! Звонит!!! Где он раздобыл мой номер? Неужели Оля дала?! Отчего-то хочется подняться и запереть дверь рабочего кабинета на ключ. Чтобы никто не вошел.

– Это тот самый дядя. Который обознался, – продолжает недовольным тоном. Напряжение в мужском голосе чувствуется сразу. Ну да. Адам в выражениях особо никогда не стеснялся. Но сейчас он очень старается держать себя в руках и не сорваться. – Будешь играть в отшибленную память, или сразу по делу?

А смысл?

Сдаётся мне, в нашей с Анюткой жизни грядут неумолимые перемены.

– Привет, Адам. Извини. До меня дошло уже после.

– Приятно слышать, что с твоей памятью все нормально, – в его тоне нельзя найти ничего приветливого. Даже если очень постараться.

– Зачем звонишь? – что? беспечный голос? Кажется, он остался таковым только в моем воображении. А на самом деле вопрос вышел с претензией.

– Встретиться надо и поговорить, – сразу бьет в лоб. Как делал это всегда. А я от ужаса даже в кресло успела плюхнуться. – Когда будет удобно?

НИКОГДА!!!

– Для чего? – выдавливаю сухо и начинаю нервно расправлять разноцветные стикеры на мониторе.

– Ты дурочку-то выключи. Насчёт ребёнка поговорить.

– Насчёт какого ребёнка?

– Ты издеваешься?

– Нет.

Я буду стоять на своём до последнего. Этому человеку не место в нашей с Анюткой жизни. Пусть проваливает ко всем чертям! А нас вообще никогда не трогает!

– Насчёт твоего ребёнка, которому я прихожусь по крови отцом.

– Ааа… вот ты о чем, – теперь хотя бы немного удалось взять себя в руки. И добавить беспечности в голос. – Ох, какие глупости. Адам, если тебе заняться нечем, можешь и других бывших подружек обзвонить. Извини, я на работе. Мне некогда на весь этот цирк отвлекаться. Пока.

Отнимаю телефон от уха и скорее нажимаю на кнопку отбоя, даже не вслушиваясь в то, что отвечает Адам. Я успеваю лишь отметить: мужчина повысил голос.

Ставлю телефон на беззвучный режим и переворачиваю экраном вниз. У меня работы вагон и маленькая тележка. А место редактора в известном журнале, между прочим, досталось мне не так-то легко.

Поднимаю глаза на статью про весеннюю капсулу в гардеробах звезд и понимаю, что совершенно не могу сосредоточиться.

Буквы уплывают куда-то, а перед глазами его ошарашенное лицо, когда он услышал фразу «дядя обознался».

Невольно вспоминаю время, когда я была в отчаянии. Я тогда еще долго думала, прежде чем набрать номер Адама. В итоге решилась: безвыходность заставила меня. Но абонент был недоступен. И к вечеру тоже. Перешагнув через себя, я позвонила ещё несколько раз. Успеха не было. Потом даже приехала. Я отважилась рассказать о беременности, потому что не представляла, как быть дальше. Одной. С малышом на руках. Мне так страшно было… Но меня вновь ждало очередное разочарование. Тогда я уцепилась за последнюю соломинку: попросила друга Адама передать ему, что я не могу дозвониться, а дело срочное. В ответ услышала фразу, которая меня просто прибила:

«Так он переехал же недавно. В Брюссель».