Пленник порока

– Мама! Я слово дал! И я его сдержу. Только сначала надо Федора Тишку застать живым и в здравой памяти, вот потому и тороплюсь, – ответил он матери.

С той поры, как к Сергею попало кольцо, он понял, что в нем поселился еще один человек. Может, это было каким-то помешательством, но со временем он все отчетливее ощущал внутреннее присутствие кого-то. Знал он также, что никто ему не поверит, и потому никому не рассказывал об этом. Он просто прислушивался к чужому голосу и поступал, как велел старец.

– Ступай с миром, с ним же встречай и провожай людей, – говорил старец во сне Сергею, а потом он уже услышал эти слова от отца.

«Наверное, это какой-то родственник, пращур, которому принадлежало кольцо. И теперь он хочет охранить меня через семейный оберег», – думал он.

Предстоящая дорога в Новгород только радовала Сергея и наполняла сердце новыми необъяснимыми чувствами. Так и хотелось всем рассказать, что он ощущал сейчас. Силу. Огромную, способную сокрушить горы и переменить мир.

Мысль об Екатерине не давала покоя. Даже во сне стала сниться ему эта девушка и их будущая семья: богатая, знаменитая. Себя видел, да таким, что порой поутру муторно становилось от этих несбыточных снов.

«А почему несбыточных?» – спрашивал во сне незнакомый голос.

«Так не мое же золото!» – начинал спорить с ним прежний Сергей.

«А кто об этом узнает? Приди к Федору Тишке и племянником обозначься, а сам золото себе оставь или отвези, кому положено», – советовал голос.

«А может, это и есть мой шанс? – спрашивал сам себя Сергей. – Пойду я к тому Федору, представлюсь племянником и золото заберу. Какую-то часть оставлю себе, а какую-то верну его брату».

И, наконец, он решился на этот шаг. После сна, где привиделась ему жизнь его безбедная, уверился он в правильности своего поступка.

«Это кольцо дает мне первый шанс. Дарит мне богатство, на блюдце преподносит, а я тут от дум маюсь. Ведь такого, может, больше не случится, и останусь я тогда весь свой век в нынешнем положении коротать. А со старика не убудет!» – довольный своим мыслям, он погнал усталых коней быстрее.

В маленьком городишке Сырец Сергей увидел много военных. Обозы с людьми и провизией возвращались из Бессарабии. Уставшие, но счастливые служивые торопились к своим семьям.

Сергей остановился у одного из биваков и попросил приюта на ночь.

– Что ж, присоединяйся, коли не брезгуешь, – ответил бородач.

– И далеко путь держите, служивые? – поинтересовался Сергей, выкладывая на общий стол снедь.

– Домой. В Москву, – ответил молодой бравый вояка.

– А я оттуда, – сказал Сергей, и тут же на него посыпались вопросы о городе, по счастливой случайности нашлись также знакомые знакомых. Кто-то кого-то знал, и Сергей быстро нашел общий язык с солдатами. Один из солдатиков, Иван, отвечая на какой-то вопрос Сергея, вдруг вспомнил что-то:

– Скажи, а Мордвинова Семена ты случаем не знаешь?

– Да, знаю. Сосед он мой, – ответил Сергей.

Служивые на миг замолчали. Сергей понял, что что-то произошло, но расспрашивать не стал. Был уверен – они сами расскажут все.

– Он мне последнее письмо читал от отца своего, и из него я и узнал о ваших Снегирях и отце твоем, прославленном мастере, – Иван с любопытством смотрел на Сергея. – И куда же ты путь держишь в такое время?

– Да дело у меня одно есть в Заславке, – дальше распространяться Сергей не стал, а спросил про Семена Мордвинова:

– А Семен где? Почему не с вами? Хотел бы я его увидеть.

Лица служащих помрачнели.

– Пропал он. Не сдался, и среди раненых и убитых нет его, – ответил Иван, – а куда подевался – не ведаем.

«Как странно, – подумал Сергей, – видимо, мне и вправду кто-то помогает. Вот и Семен канул».

Через полчаса все улеглись и заснули крепким, беспробудным сном, на который способны только взрослые и уставшие мужчины – солдаты, защитники, кормильцы. Только Сергей всю ночь мучился от беспокойного чувства. Не давал покоя вопрос, что с Семеном? Неужели так и пропал парень? Ему было жаль Никанора, который с таким нетерпением и радостью ждал весточек от сына. Такая новость загонит его в могилу. Но, с другой стороны, Екатерина Лиговская теперь по-настоящему свободна, и он, Сергей, может по совести любить ее.

Спрятанная глубоко в душе, подлая радость теснила его грудь.

– Хлопцы! – обратился он наутро к приютившим его солдатам, – я знаю, что вы служили с Семеном бок о бок и много хорошего можете рассказать о нем, но просьба моя такая. Весть об его пропаже или смерти сильно подкосит отца. Никанор захож в наш дом, и потому разрешите мне о столь печальном известии рассказать Никанору. Мы люди простые и поймем друг друга, и поддержим его, тем более, что всю жизнь с ним в соседях живем.

Суровые лица солдат ничего не выражали. Они считали своим долгом оповестить семью погибшего, но делать такой неудобный крюк по дороге домой тоже не слишком хотелось, очень уж они стремились к родным местам.

– А семья-то у него… – хотел было спросить ротный, но Иван его опередил.

– Рассказывал мне Семен, что мать его померла много лет назад, а больше, кроме отца, никого нет у него, – печально произнес он. Сергей лишь кивнул в знак согласия.

– Надеемся, ты действительно человек честный и добрый? – серьезно посмотрел на него ротный.

– Это не мне судить, – ответил Сергей, слегка обидевшись на недоверие солдат.

У Вышнего Волочка они должны были разойтись. Ночь застала их в чистом поле, где ночевать можно было только под открытым небом.

– Волки воют, – мрачно заметил бывший егерь Лукич.

– Мы заметили, – процедил недовольно ротный. И вправду, отовсюду слышался вой волков. Вдалеке чернел лес и, видимо, здесь были пастбища. Утоптанная земля красноречиво свидетельствовала об этом.

– Надо бы дальше пройти, может, жилье какое попадется, – предложил один из солдат.

Через час с небольшим пути они и вправду отыскали заброшенный, но целый амбар. Проверив его, они убедились, что в нем можно, ни о чем не заботясь, проспать всю ночь.

Одна проблема была – холод. Но и она быстро разрешилась. Солдаты решили разжечь костер и по очереди дежурить около него всю ночь.

– Как раз и одежонку можно просушить! – заметил ротный, и все тут же принялись за дело. Всем хотелось быстрее завалиться спать. Вскоре костер затрещал ивовыми ветками и языки пламени вознеслись в высь, освещая огромный амбар.

– Тепла от него, конечно, маловато, но хоть не без этого вовсе, – сказал ротный, видя, что не всем такой костерок по душе. Караулить огонь оставили молоденького солдата-первогодка, настрого наказав ему не спать, а уж если невмоготу будет – чтобы разбудил кого-нибудь, и уже через десять минут после скудного ужина со всех сторон от костра послышался удалой храп бравых солдат.

Сергею же не спалось. Он долго ворочался, а потом вдруг увидел, что караульщик не совладал со сном, и подсел к костру поближе и задумался. Пламя отбрасывало на противоположную стену непонятные рисунки. Казалось, дай ему голос, и оно расскажет много интересного. Вдруг Сергей почувствовал, что понимает язык танцующего огня.

Огонь рассказывал о вечности бытия, о властелинах тьмы, которым поклоняются лишь отчаянные и храбрые люди. По сути своей, одиночки, затерявшиеся в стихиях чувств и желаний.

Завывающий ветер за стенами потихоньку утихал, и Сергей ощутил полное слияние с природной сти хией. Это был переход в иное состояние. Душа унеслась далеко от этого мира, тогда как тело продолжало свое существование здесь.

Он чувствовал себя как во сне, но точно знал, что это явь. Одной рукой он подбрасывал поленья в костер и не сводил глаз с яркого пламени. Оно завораживало настолько, что Сергей уже не мог совладать ни с собой, ни с силой, ввергнувшей его в этот ступор.

Глазами он видел, что делает совершенно непростительную вещь, но остановить его уже никто не мог. В голове осталась одна мысль:

«Твой соперник должен исчезнуть окончательно! О его судьбе никто не должен узнать, кроме тебя! Посмотри в свой перстень, и он расскажет тебе о нем, но никто кроме тебя не будет знать о нем! Никто!»

Сергей опустил голову и принялся рассматривать камень, обрамленный в колечко. Вдруг из-за пелены красных отблесков ему привиделось лицо Семена. Он был в крови, порванная рубаха и перевязанные руки говорили о том, что он находится в плену. Потом открылась другая картина. Семена пытают, но он стойко переносит все мучения. Наконец, человек в незнакомой одежде стреляет в Семена, и тот падает.