Феномен либидо

Вот же реально кобель! И живёт не бедно, – признала, увидев какая из машин приветственно подмигнула своему владельцу фарами.

– Ты ему приглянулась, – как ни в чём ни бывало, дружески усмехнулся Юрий, а я еле сдержала порыв располосовать ногтями его ухмыляющуюся физиономию.

– Мне надо домой! – припечатала я, на что Юрий лишь вздохнул и подходя к черному джипу, кивнул, мол, садись.

Да уж, слишком это получилось “по-женски”, обоснований ноль, хочу и всё тут. Но на большее в сложившейся ситуации я была не способна.

Оставалось лишь надеяться, что он внял моим словам. Дома у меня мой чемоданчик с реактивами, и кое-каким оборудованием, и почему-то я уверена, оно пригодится. Очень пригодится. А ещё, там есть купленные ранее таблетки, хоть частично и на непродолжительное время, но всё же гасящие мою так несвоевременно взбудораженную женственность.

Ехать в молчании показалось слишком тяжело. Мысли всякие в голову лезли, и совсем не о работе.

А ещё противоречивые чувства разрывали: радость, что с ним всё хорошо, обида, злость, влечение, и принципиальное, категорическое “нет”, готовое сорваться с губ, если он попытается ко мне прикоснуться.

– Среди жертв только женщины? – интересуюсь, стараясь удерживать внимание исключительно на деловой тематике, хотя и тут проблема – перед мысленным взором нет-нет да встают картинки с томно закатывающей глаза, извивающейся в экстазе девушкой.

– Они бисексуальные моралисты, – усмехнулся Юрий, и заметив моё недопонимание, пояснил: – Детей не трогают, если ты об этом.

Совсем странно. Нет, это безусловно хорошо, что детям ничего не угрожает, в отличие, кстати, от половозрелых, не с правовой, а физиологической точки зрения подростков. Ладно, приедем, увидим.

– А как планируются проводиться работы?

Почему-то представился этакий перемещающийся короткими перебежками отряд в камуфляжной форме, и по его периметру снайперы с винтовками. Хм… А они с плеча стреляют? Или так бывает лишь в кино? А было ли такое в кино? Не помню. Хотя, нет, для ближнего боя больше подойдут пистолеты. О да! Тут же представились Юрий и Максим Александрович, браво крутящие пистолеты в двух руках, на манер техасских рейнджеров. Весьма эротичное зрелище. Особенно, если расстегнуть верхние пуговки кителя… Ммм…

– С воздуха, – прервал поток моих фантазий Юра. – Вертушки уже в зоне досягаемости. Только нас нет.

– Мы снова на “ты”? – вспомнив о наболевшем, решила поставить все точки над “i”.

– Думаю, так будет проще, ну и не чужие же мы друг-другу.

Ах вон оно что! А я и не догадывалась! Да и как тут догадаться, если его след уже четыре года как простыл. Вот только узнал о бесплодии, и тут же ни здрасьте вам, ни до свидания. Ушёл утром на работу, и… Забыл вернуться. Даже вещи свои так и не забрал. А они всё ещё дома. Правда, с некоторых пор в кладовке, подальше от глаз. Мама их собрала, выкинуть, несмотря на вероломное предательство, рука у меня так и не поднялась.

Пока витала в своих мыслях, молчание затянулось.

– Что не так, Олесь? – как ни в чём ни бывало спрашивает, выруливая на мою улицу.

Я аж задохнулась от таких слов.

– Что не так?! – восклицаю, теряя остатки самообладания. – Ты исчез! Четыре года ни слуху ни духу, а теперь спрашиваешь что не так?! – на одном дыхании выпалила я, и отвернулась, стараясь сдержать рвущиеся наружу слезы.

– Косяк, да, признаю, – самым покаянным тоном, произносит. – Я не жду, что ты вот так просто возьмёшь и простишь, – уже притормозив возле моего подъезда, добавил Юрий.

Надо же, не забыл где я живу.

– Просто пойми – я человек подневольный. Был приказ, я подчинился. Так вышло.

Вышло? И он так просто об этом говорит? Никаких тебе прости за предательство. А просто так вышло?

– Простишь?

Я? Его? Это… Это… Типа извинение? И что я должна в ответ сделать? Броситься на шею?

Ну уж нет!

Лучше воздержаться. Боюсь от избытка чувств придушу.

Молча вышла из авто, и не сдержавшись, громко хлопнула дверцей.

ГЛАВА 4 Прибытие в “полевой” лагерь

По лестнице на свой этаж бежала как спринтер. Ни то, чтобы спешила поскорее вернуться к Юрию в машину, скорее, наоборот, боялась, что увяжется следом. Не готова я увидеть его в своей квартире. И если утром я была бы счастлива этой встрече, в смысле появлению бывшего на своём пороге, то сейчас, увидев его реакцию, варианта лишь два: или изнасилую, в особо извращённой форме, усмиряя своё либидо, либо придушу. Второе, для моей гордости предпочтительнее.

А ещё… Ещё не хотела, чтобы он видел сейчас моё лицо. Мои слёзы.

Нет, ну это надо же, он сначала просто кивнул, будто нас ничто не связывало, а потом ещё и спокойно констатировал симпатию другого мужчины! Как же хотелось тогда встряхнуть его за грудки, и выкрикнуть в лицо: “Я твоя женщина!”

Ан нет, не его я. Да и женщина ли? Где моё коварство, мудрость? Нет их. Одна наивная глупость. Иная бы сейчас мстила, или завоёвывала, а я лишь способна сопли по лицу размазывать, да ждать четыре года того, кто преспокойно выкинул меня из своей жизни. Вряд ли он, как и я, хранил верность призракам прошлого.

С досады влетев в квартиру, так хлопнула входной дверью, что вдоль косяка зазмеилась трещинка.

– Вот же! – в сердцах выкрикнула, ощутив укол совести, и, словно извиняясь, провела подушечкой пальца по треснувшей штукатурке.

Говорила я Юрию когда-то, что надо обои поклеить, а он нет – покраска и художественный рисунок! Мол, сам всё сделает. И сделал. Красиво вышло, беспорно. У него вообще много талантов. Не знаю, решилась бы я когда-нибудь заклеить этот шедевр обоями? А вот теперь, вернусь и заклею! И выкину всё что связано с ним. Не назло, а чтобы душу не бередило, о былой глупости не напоминало. Но это потом, когда поостыну хоть немного. Да и некогда сейчас этим заниматься.

Метнулась в туалет, смыла остатки успевшей размазаться косметики. Взглянула в зеркало: красотка! Глаза всё ещё на мокром месте, нос покраснел и припух, на неестественно бледных щеках какой-то лихорадочный румянец, губы искусаны. Надеюсь, к моменту возвращения в машину почти всё пройдёт. Сейчас, главное успокоиться, и да, там же связи не будет, надо бы маму предупредить, чтобы не волновалась.

Быстренько набрала её номер.

– Привет, как успехи? Я уже скоро стану бабушкой? – поинтересовался весёлый и безмерно родной голос в трубке.

Вот кто меня по-настоящему любит! Не осуждает, не предаёт. Она единственный человек, знающий о моём нелегальном эксперименте на самой себе. И я переживала, что начнутся нотации на тему – ребёнок это серьезно, ему нужна полноценная семья, ан нет, та просто приняла моё решение, пообещав всестороннюю помощь. Вот только про побочный эффект я так и не решилась ей рассказать.

– Пока нет, – усмехнулась я, ощущая как от одних лишь звуков маминого голоса спадает напряжение и слезы высыхают. – Меня в командировку срочно отправляют.

– Да? Куда? – взволнованно спрашивает.

– Не так далеко, подробностей пока и сама толком не знаю, – не стала вдаваться в подробности я. – Но сказали там возможны проблемы со связью. Вот и звоню предупредить, чтобы не волновалась.

– Недалеко это хорошо, а то слыхала какие ужасы по телевизору говорят?

– Когда ж мне их слушать? Я только с симпозиума примчалась, соберу вещи и в дорогу.

– Ой, да! Как прошёл твой доклад?

– Не совсем так как хотелось бы, – вздохнула я.

– Не хочешь об этом говорить? – догадалась мама.

– Времени мало на сборы, – ушла от ответа я. – Пойду чемоданы паковать. Целую! Не скучай!