Мести время, любви час

– Мужественно так. На контрасте с волосатыми коленками – точно. – Ольга фыркнула в кулак и отошла к кровати.

Пока она разбиралась в куче лекарственных препаратов, большая часть названий которых ей ни о чем не говорила, Игорь принес стакан с горячей водой. Он поставил его на тумбочку, выбрал одну из упаковок, достал желтый кругляш из нее и кинул в воду. Таблетка зашипела, разнося тошнотворно-цитрусовый запах по квартире.

Тренер перевернула одеяло мокрой стороной вверх и легла с другого края кровати, чтобы не касаться влажного пятна, оставленного ее телом. Под одеялом Ольга расслабилась и закрыла глаза.. Девушка ощутила, как кровать покачнулась под чьим-то весом. Открыв один глаз, она увидела усевшегося с недопитой чашкой кофе мужчину. Брюки он в стирку так и не бросил, держа в руках.

Хотелось подсказать ему, на какой режим ставить, но Оля боялась открыть рот. Разум мог заставить ее выпроводить мужчину из дома. Но совесть и бьющееся в горле сердце не соглашались с этим. Поэтому она молча закрыла глаза и попыталась снова уснуть. Сон не шел, зато прибыл кашель. Прокашлявшись, Ольга увидела, что ей протягивают какой-то леденец.

– От боли в горле и кашля.

При соприкосновении их пальцев Игорь получил удар тока и отдернул руку. Они оба улыбнулись, глядя в глаза друг другу. В этот момент Ольга простила его за то, что не предупредил о своем знании, кто такая Кочубей. У нее всегда легко получалось прощать за действия, а не за слова. Ведь нет ничего ценного или показательного в этом шуме изо рта. «Прости» можно повторять тысячу раз, каждый раз нарушая свое «это не повторится».

Он не ушел и помогает в сложный момент – это и есть лучшее «прости».

– Ты можешь остаться. Кресло раскладывается в небольшую кровать. Постельное белье в тумбочке под телевизором.

Все-таки разум сдался сердцу и маленькой, но дюже вредной совести. Игорь улыбнулся слишком широко для человека, осознавшего, что ему придется провести ночь на старючем неудобном кресле в убогой квартирке по соседству с больным человеком. Он понял.

Ольга лежала с закрытыми глазами и прислушивалась к тому, как Игорь принимает душ, возится на кухне, а затем молча с шипением пытается разложить кресло-кровать. «Это не бумажки таскать», – подхихикивала под одеялом девушка. Затем Ольга слушала, как он расстилает постель. От взмахов ткани ее ногу, выпущенную из-под одеяла проветриться, обдавало прохладным ветерком.

Кресло жутко заскрипело, и девушка поняла, что мужчина наконец лег. Она еще долго лежала, прислушиваясь к его дыханию. Пока каким-то внутренним чутьем не поняла, что он тоже прислушивается к ее дыханию. Ольга выглянула из-под одеяла и приняла полусидячее положение. Игорь лежал на боку и смотрел на нее. Белки его глаз выделялись в сумраке. Девушка сделала вид, что просто хотела попить, и взяла стакан молока с тумбочки. Тот вновь оказался теплым и полным. На самом деле Ольга не очень любила молоко, но когда-то, 15 лет назад, все было по-другому.

– Я уже не люблю молоко.

– Вот как. Налить чаю или воды с вареньем?

– У меня нет варенья.

– Уже есть.

Ольга недоуменно захлопала глазами и, чтобы скрыть удивление, начала пить теплую белую массу с добавлением меда и приправ. Вкусно. Молоко – невкусно, мед с молоком – слишком сладко. А тут было что-то с горчинкой, что сглаживало эффект.

– А что еще ты перестала любить?

«Тебя». – Ольге хотелось дерзить, но она не смогла по одной причине – это не было правдой.

– Я изменилась, Игорь.

– Я знаю, это нормально, 15 лет прошло.

– Четырнадцать, – Ольга поправила неосознанно.

– Да, 14 с момента, как ты куда-то исчезла. Оль, я ведь искал.

– Плохо искал. Я к маме уехала.

– Что? Но я ей звонил, она не сказала, где ты.

– А зачем ей было говорить?

– Ты не любила деревню.

– И вот это как раз не изменилось. – Ольга смотрела, как черные крупинки вертятся в белой жидкости от того, что девушка покручивала стакан.

– Я думал, что ты уехала в Питер.

– Что мне там делать? С чего ты это взял?

– Мне… сообщили об этом, – сказал Игорь, слегка запинаясь.

И неожиданно Оля поняла.

– Мама твоя сказала, да? – Молчание отлично заменило положительный ответ, – А ведь ты ненавидел Питер, не хотел ехать в холода и не планировал поступать в вуз.

– Я был сложным подростком. Вскоре я передумал.

– Поступил на платное? Ведь когда мы… тогда… ты не интересовался учебой, а это был последний год.

– Нет, я поступил сам. Я учился усиленно оставшееся время. И поступил не в самый престижный, но государственный вуз. Я не хотел зависеть от матери.

– Но ты не мог бы достичь таких высот сам.

Похоже, ее слова задели Игоря, он задышал чуть шумнее, а белки глаз округлились, став еще виднее в темноте.

– Да, мать помогла. Но я не сразу узнал о ее… участии. Уже через два года удалось ей вернуть деньги и продолжить самому.

– Как благородно. – «И глупо». Но Ольга ощутила уважение, хотя далеко не факт, что это было правдой. – Расскажи.

Ей нестерпимо захотелось узнать хоть что-то об этих пропавших из жизни годах.

– Я создал стартап, накопив на него деньги, подрабатывая созданием веб-сайтов. К удивлению, очень быстро нашел на него спонсоров. Стартап оказался успешен, но через год я узнаю, что все влитые деньги в стартап от спонсоров принадлежат матери.

– Она сама тебя этим ткнула?

– Представь себе, целый год сдерживалась.

Они оба тихо засмеялись, представляя, как Надежда Петровна зажимает себе рот рукой или заклеивает скотчем, только бы не проговориться.

– Я год вел этот бизнес, а потом не выдержал ее давления, продал его и на приобретенные деньги… создал еще один стартап.

Ольга поняла, что он намеренно сократил и не разъяснил, как же он развивался дальше. Но портить это время выяснениями не хотелось. Они снова были погружены в молчание, слышался только шум машин за окном, да мелькали полоски света на потолке. Тело девушки снова вспотело, и лежать было уже не очень удобно, но двигаться не хотелось.

– Оль, а как ты оказалась в ЦИТ?

– Я жила с мамой оставшиеся два года обучения и ходила в деревенскую школу. Все свое свободное время училась, поступила в ВолГУ на экономический. Подрабатывала продавцом в одном небольшом магазинчике. Всех новеньких вскоре сама и обучала. Отправили на повышение квалификации, чтобы сделать замом. Заместителем так и не сделали, так как началась сессия и они поняли свою ошибку, что студенту руководителем не быть – времени нет. Но я получила первый сертификат о методах обучения персонала. А потом увлеклась этим вопросом, я как раз занималась с психологом. Искала все возможности для саморазвития. Я не отпускала надежду стать руководителем магазина, обучаясь всему, что ему может пригодиться. – Ольга поняла, что Игорь хочет спросить про психолога, поэтому стала говорить быстрее, чтобы скрыть оговорку. – И меня взяли заместителем. Только мне не понравилось руководить. А вот обучаться и обучать гораздо интереснее. В нашем городе единственные, кто готов был вкладываться в тренеров или хотя бы иметь своих штатных – это три компании. Я им предложила провести для продавцов три бесплатных тренинга. Меня позвали две из них.

– Среди них был ЦИТ?

– Нет, Центр инновационных технологий как раз не позвал. И я попросила лично руководителя мне объяснить. Ленка согласилась только потому, что ей не на ком было сорваться. Мы поскандалили да сели пить кофе и жаловаться на жизнь. В итоге оказалось, что у них маленький бюджет на их отдел выделен. А компания белая, уволить кого-либо трудно, хотя ей мешали некоторые сотрудники. Лена недавно стала начальницей, до этого также работала одним из тренеров. И знала изнутри, кто халявит.