Запрет на любовь. Рассказы о любви

– Знаю, а что?

– Отца хочешь под монастырь подвести? Я из-за этого пункта со старым другом почти «расплевался», а он в Раечку влюбился. Идиот. – Отец пытливо вгляделся в лицо сына. – А, может, к капиталистам захотел сбежать?

– Я не предатель! – Испугался Костя.

– Может, Рая остаётся в Союзе? – Отец саркастически хмыкнул.

– Не знаю. Вечером иду в гости к её родителям.

– Просить руки? Что Борька говорит?

Костя пожал плечами:

– Он рад, если стану его братом.

– Ну и дурак. Запомни, сын: там враги! Понял? Сбежишь, откажусь. Мне родина дороже сына-предателя. Кстати, знаешь, дети еврейки и русского считаются евреями?

– Родина? – Усмехнулся Костя, пропустив мимо ушей последние слова отца – А, может, тёплое местечко?

– А ты, попробуй дослужиться без блата. Как я, с нуля, родившись, между прочим, в захолустье, а не в столице на всём готовом. Всё вот этим вот! – Отец постучал себя ладонью по плечу, и опустился на кровать сына.

– Папа, я люблю, жить не могу без Раи.

– Лазарь сказал мне по секрету: Раису ждёт богатый молодой жених в Тель-Авиве.

– Врёшь!

– Спроси у неё. Там уже сговорено.

– Ты нарочно! Думаешь, сказал, и всё? Женюсь на Рае, и точка. Или ты не отец мне.

Иван Иванович тяжело вздохнул:

– Сынок, сынок…

И вышел из комнаты.

Ужин у Лазаря вылился в какой-то поучительный фарс. Сделав глоток вина, Костя объявил родителям Раисы, что любит по-настоящему и хочет жениться на их дочери, поскольку жить без неё не может.

– Что скажешь, Циля? – Обратился Лазарь к супруге.

– Мы уезжаем в Израиль, сын и дочь едут с нами.

– Вот именно.

– Папа, я хочу остаться и начать жизнь с Костей, – Рая, умоляюще сложила руки.

– Станешь Ивановой, но всё равно останешься еврейкой, даже, если в паспорте напишешь русская. Хочешь карьеру загубить и жизнь испортить любимому человеку. У Кости большое будущее, а ты…

– Мы с Костей любим друг друга.

– Дядя Лазарь! – Встрепенулся Костя, – Я поеду хоть на край света за Раечкой!

– Мою дочь ждёт жених в Тель-Авиве: молодой, богатый, образованный. А красавец!

– Отец!!!

– Что отец? Захария – настоящий мужчина! Умный, богатый, щедрый, красивый. Всякая женщина полюбит, дочка, ты же видела фотографию. Красавец!

– И что? Ты не знаешь Костю, он самый лучший на свете.

– Костя готов предать родину и такого отца! Ты, Костя, хоть понимаешь, что Иван Иваныча не возьмут даже машины мыть, если сын окажется…

– Мне всё равно.

– Дочка, видишь, какое ничтожество сидит с нами за одним столом. Сегодня плевать на отца, завтра будет плевать на жену и детей. Он и тебя предаст. Такого отца хочешь своим детям-евреям?

Костя встал из-за стола:

– Ешьте сами свой ужин! – И выбежал из дома.

За столом воцарилось молчание. Потом Рая бросила салфетку в тарелку, и ушла в свою комнату, не сказав ни слова.

– Что скажешь? – Обратилась Циля к мужу.

– Перебесятся! Давай ужинать!

– А Раечка?

– Не помрёт без ужина. Если этот г… нюк будет звонить, Раи нет дома.

Но Костя не звонил, зато часами слонялся возле дома любимой, ожидая, когда Рая выйдет, хотя бы на минуточку или покажется в окне.

Прошло два дня. Бледного от беспокойства Костю, окликнул Борис:

– Привет, дружище! Сочувствую тебе. Неважно выглядишь.

– Как Раечка?

– Объявила голодовку. Отец на её комнату замок повесил: запирает, когда уходит.

– А мама?

– Отец ничего не решает без согласия мамы.

– Понятно. А ты, на чьей стороне?

– На твоей, конечно. Хотя не понимаю твоих поступков.