Дневник современной гейши. Секреты ночной жизни Страны восходящего солнца

– То есть для мужиков в Японии раздолье? Щупай – не хочу, всё равно никто не пикнет? – удивляется Женька.

– Да-да! И «женский вагон» в каждой электричке – подтверждение этого японского феномена, – резюмирует Лариса.

– Ой, у нас даже недалеко от универа объявление висит – «Осторожно. Чикан», – вспоминает Бермет. – Меня и японки предупреждали…

– Вот бы его встретить раз! Я б так заорала, что отбила бы ему охоту на иностранных девчонок, – говорю я.

– Ну почему же только девчонок! Не будь такой эгоисткой, – произносит Андрий жеманным голосом и подмигивает.

Все смеются, приканчивая последние запасы сливового вина и бакарди-колы.

* * *

– Смотри, что мне подарили. – Женька показала мне бутылек.

По виду он был похож на эмульсию для лица. На бутыльке было написано: «ОТБЕЛИВАЮЩИЙ ЛОСЬОН».

– Как ты думаешь, что это значит? – настороженно спросила Женька.

– Не зна-а-аю, – протянула я, разглядывая скляночку. – Но ты не заметила? У них во всех косметических магазинах целые полки этой отбеливающей фигни.

– Да?

– Угу. Я ни в одной стране не видела, а тут прямо стеллажи. «Диор», «Ланком», «Шанель» – у всех. Наверное, специально для Японии выпускают. Они ж тут все на белой коже помешаны.

– Точно, и все вечно с этими солнечными зонтиками и в перчатках тусят! Но зачем они так отбеливаются? – пожала плечами Женька. – У нас, наоборот, все загорелыми хотят казаться… А когда бледный – значит ты болеешь.

– Может, японки до сих пор считают белую кожу признаком высшей расы? Или они все подсознательно хотят быть гейшами…

Женька подозрительно взглянула на таинственный бутылек.

– Интересно, а как оно отбеливает? – задумчиво сказала она. – И насколько сильно?

– А ты намажься вечером и посмотри на утро, посветлеешь или нет, – предложила я. – Только намазываться нужно полностью! А то прикинь, лицо отбелится, а туловище таким же останется…

– Ага! – испугалась Женька. – А вдруг я утром проснусь вся белая?! Чё я потом делать буду?

– Ну, намажешься таким темным тональным кремом. – Я еле сдержала смех, представляя, как Женька проснется совершенно белой.

– Ну уж нет! – решительно заявила она. – Не буду я лучше пользоваться никакими их отбеливателями! Пусть они сами ходят как мумии! Мне пока мое лицо нравится и так.

И она убрала опасный лосьон подальше в шкаф.

Мы подумали, что можно было бы подарить его Ларисе и потом наблюдать, насколько она отбелилась. Жаль только, что она умеет читать по-японски.

* * *

– Марина, привет! – Жан берёт меня за рукав, когда я, мокрая от дождя, зашла в холл университета. У нас с ним общее страноведение.

– Тебя вызывают в офис, – говорит Жан. – Ты забыла расписаться за стипендию.

– Как это – расписаться за стипендию? – тупо спрашиваю я.

– Нууу, обычно, знаешь, люди пишут своё имя или, если они не умеют писать, просто палочку или кружооочек… – тянет Жан в своей непередаваемой французской манере.

– ЖАН!!!

– Ты правда не знаешь, что каждый месяц нужно расписаться до десятого числа?

– Таааак. А если я не?..

– Нууу я не знааю… спроси у них. Увидимся в классе! – Жан уже машет мне рукой из лифта. Он даже машет по-французски.

– Коннитива, Марина-сан! К сожалению, вы не успели расписаться в срок, и ваша стипендия переносится на январь.

Я смотрела на японодядечку из офиса, широко открыв глаза, и силилась заставить свой слабый женский мозг осознать смысл услышанного.

– Как то есть… Но мне нужно сейчас…

– Но вы не волнуйтесь, деньги не теряются. Они просто переносятся.

Я стояла, как будто меня чем-то облили. Потому что до меня наконец стало доходить. Что в декабре я стипендию не получаю. А получаю хрен с маслом. Что за билет к бойфренду на Рождество, который срочно нужно было выкупать, этим масляным хреном я вряд ли рассчитаюсь.

По дороге в класс я медленно подсчитывала, сколько мне нужно денег на поездку в Лондон: тысяча баксов на билет плюс пара тысяч на банковской книжке для визы. Плюс наличка по мелочи…

А потом прикинула, сколько у меня есть. Около двухсот тридцати долларов. Я богач. Может, сразу махнуть вокруг света?

На уроке страноведения Митико-сенсей что-то рассказывал, но мне было не до этого.

– Марина, с тобой всё в порядке?

Жан потряс меня за руку, и я медленно вышла из комы.

– Жан, это полный шит. Я в полном дерьме.

– Оу! – Жан удивлённо поднимает брови и округляет рот. Если бы я не знала, что он француз, я бы думала, что он гей. – Шит?! Мердэ?..[14 - Merde (фр.), shit (англ.) – дерьмо.]

– Угу, полнейшее мердэ. Мне нужно платить за билет в Англию уже сейчас. А у меня двести баксов на полтора месяца.

– О, фёак! – восклицает Жан, и в добром английском «фак» звучит гармоника Парижа.

Да-да. «О, фак!» – как много в этом слове…

– Марина… – Жан вдруг загадочно склоняется ко мне и переходит не шёпот. – А почему бы тебе не… поработать немного? Ты бы сразу могла заработать себе на билет…

Я поднимаю голову и тупо смотрю на него.

– КАК, Жан?! Преподавать английский? Но это же ерунда, так на билет не заработать.