Запретная любовь

– Я в курсе. Меня предупредили.

Всю дорогу шли молча. Вскоре показалась пристань и теплоход.

– Ну, вот… Тут уж вы не заблудитесь, – тихо, с грустной ноткой в голосе, сказал Вадим.

– Да. Тут не заблужусь… – отозвалась Ангелина, останавливаясь.

Они стояли какое-то время и молча смотрели друг другу в глаза. Затем Вадим, молча, резко развернулся и быстро зашагал по дороге в обратную сторону.

Ангелина смотрела вслед удаляющейся высокой фигуре в чёрном одеянии, и ей вдруг непреодолимо захотелось кинуться вслед за ним. Догнать. Прижаться к нему всем телом… И никуда не отпускать.

– Геля-я-я! – услыхала она откуда-то снизу, из-под горушки, на которой она стояла, голос Насти. – Геля! Скоре-е! Теплоход через пятнадцать минут отхо-ди-и-т!

Она обернулась и увидела Настю. Та стояла у трапа и, сложив ладошки рупором, звала её.

– Иду-у! – крикнула Ангелина в ответ и побежала вниз.

Убрали трап. Заиграла грустная прощальная мелодия. Теплоход отчаливал. Сквозь мелодию пробивался голос экскурсовода:

– Наш теплоход покидает гостеприимный остров Валаам. Посмотрите, пожалуйста, направо. Какой открывается красивый вид…

Ангелина стояла на корме и неотрывно смотрела на остров.

– Гелька! Ну что опять с тобой такое?! – вертелась рядом Настя. – Ну что ты как каменная? Эй!? – Она дёрнула Ангелину за рукав накинутой на плечи куртки. Ангелина не реагировала на возгласы подруги. Настя не унималась: – И потом… Что за монах тебя провожал? Тебе что обычных мужиков мало? Давай лучше походим, посмотрим. Вдруг Вадима твоего встретим?

– Это и был Вадим… – не оборачиваясь, всё так же неотрывно глядя в сторону острова, медленно сказала Ангелина.

– Что?! Кто это был?! – ошарашенно переспросила Настя.

– Вадим.

Настя от неожиданности присела на скамейку, стоявшую у бортика, и присвистнула.

– Вот это да! Ну что за жизнь!? – Она взмахнула рукой и с силой стукнула себя по коленке. – Ну, блин, мужики! Козлы. Ну, все козлы! А как только встретишь порядочного… Дык и тот… монахом окажется. Во, ё-моё, жизнь!

Ангелина не обращала внимания на негодующие возгласы подруги. Она вдруг увидела на высоком берегу одинокую мужскую фигуру в чёрном.

Чёрное одеяние трепетало на ветру. Монах стоял и смотрел вслед удаляющегося теплохода. Ангелина поняла – это был Вадим. Она глубоко вздохнула и, взмахнув шёлковым платком, пронзительно закричала:

– Вади-и-им! Я обязательно вернусь! Ты только жди меня-я! Вади-и-им!

Её голос потонул в звуках прощальной мелодии и шуме работающих двигателей теплохода.

Когда вечером Ангелина и Настя сидели на верхней палубе, укутавшись в тёплые пледы, и смотрели, как караван из нескольких теплоходов, сверкающих разноцветными огнями, словно инопланетные корабли, медленно движется по тёмным водам Ладоги, Ангелина мечтательно сказала:

– А знаешь, Настя… Самое главное – это найти путь к себе. И следовать им. И мне кажется, я его уже нашла.

Она посмотрела на Настю влажными, сияющими неземным отблеском глазами.

– Ох, Гелька, Гелька! Смешная ты… – сказала Настя и, всматриваясь в кажущуюся бесконечной в ночи морскую даль, укуталась плотнее пледом.

часть 2

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Глава 1

Дверь открылась и в лабораторию вошла Настя. Увидев подругу, склонившуюся над микроскопом, она улыбнулась и воскликнула:

– Геля, ну ты как всегда! Все уже ушли, а ты ещё трудишься. Пчёлка ты наша! Давай закругляйся. У меня есть на сегодня отличная идея.

Ангелина оторвалась от микроскопа и посмотрела на Настю.

– Ну? И что ещё такого супергениального родилось в твоей головушке? – спросила шутливо она.

– А давай-ка, подруга, сходим в ночной клуб. Оттянемся не по-детски! – заговорщицки предложила Настя.

– С ума сошла! – возмутилась Ангелина. – Завтра ж на работу. Какой клуб ночной?

– Ну, или ко мне поехали. Я Витьке позвоню. Пусть друга какого захватит. Для тебя. – Настя лукаво улыбнулась и ткнула подругу в бок.

– Настя… – вздохнула Ангелина, – Ну, сколько можно? Я тебе уже в сотый раз повторяю – не нужно меня ни с кем знакомить. Мне никто не нужен, – и она опять склонилась над микроскопом.

– Ну и дура! – вспылила Настя. – Так и просидишь весь век одна! Столько мужиков не прочь с тобой замутить. А ты… Монаха своего всё забыть не можешь!

– Вот именно. Точно ты подметила, – не отрываясь от микроскопа, сказала Ангелина. – Замутить хотят. А мне этого не нужно. И при чём здесь Вадим?

– А при том! – недовольно фыркнула Настя, усаживаясь на стул. Она закинула ногу на ногу и, о чём-то размышляя, стала раскачиваться вместе со стулом. Потом уверенно заявила: – Жизнь он тебе портит. И мне заодно.

Ангелина бросила на неё удивлённый взгляд.

– Насть, прекрати качаться. Свалишься. У стула ножки хилые, – предупредила она. – А жизнь ни мне, ни тебе Вадим никак не портит. Мы сами себе её портим.

Настя хотела что-то возразить, но в этот момент одна из ножек стула подкосилась, раздался треск и она, даже не успев понять, что произошло, грохнулась вместе со стулом на пол. Обломки развалившегося стула разлетелись в разные стороны.

Ангелина прыснула:

– Я ж тебя предупреждала, Настя! Не ушиблась? – Она кинулась помочь подруге подняться.

– Нет, – поморщившись, сказала Настя, – вроде все кости целы.

Она поднялась, потёрла недовольно свою пятую точку и посмотрела на кучу обломков, которые только что были стулом.

– Ну, что за мебель у нас тут?! – возмущённо воскликнула она. – Давно пора всё на помойку выбросить. Того и гляди шею свернёшь.

– И не говори, – вздохнула Ангелина, собирая обломки. – Тут не только мебель… Оборудование всё на ладан дышит. – Она посмотрела на Настю, игривое настроение которой враз улетучилось. – Ладно. Ты права. Пора закругляться и домой идти.

Она сняла белый халат и повесила его на гвоздь у двери.