18 июня 1917
Цыганская свадьба
Из-под копыт
Грязь летит.
Перед лицом
Шаль – как щит.
Без молодых
Гуляйте, сваты!
Эй, выноси,
Конь косматый!
Не? дали воли нам
Отец и мать,
Целое поле нам —
Брачная кровать!
Пьян без вина и без хлеба сыт,—
Это цыганская свадьба мчит!
Полон стакан,
Пуст стакан.
Гомон гитарный, луна и грязь.
Вправо и влево качнулся стан.
Князем – цыган!
Цыганом – князь!
Эй, господин, берегись, – жжет!
Это цыганская свадьба пьет!
Там, на ворохе
Шалей и шуб,
Звон и шорох
Стали и губ.
Звякнули шпоры,
В ответ – мониста.
Свистнул под чьей-то рукою
Шелк.
Кто-то завыл как волк,
Кто-то как бык храпит.
– Это цыганская свадьба спит.
25 июня 1917
«Ну вот и окончена метка…»
Ну вот и окончена метка,—
Прощай, мой веселый поэт!
Тебе приглянулась – соседка,
А мне приглянулся – сосед.
Забита свинцовою крышкой
Любовь – и свободны рабы.
А помнишь: под мышкою – книжки,
А помнишь: в корзинке – бобы…
Пожалуйте все на поминки,
Кто помнит, как десять лет
Клялись: кружевная косынка
И сей апельсинный жилет…
(Не окончено). 7 июля 1917
Иосиф
Царедворец ушел во дворец.
Раб согнулся над коркою черствой.
Изломала – от скуки – ларец
Молодая жена царедворца.
Голубям раскусила зоба,
Исщипала служанку – от скуки,
И теперь молодого раба
Притянула за смуглые руки.
– Отчего твои очи грустны?
В погребах наших – царские вина!
– Бедный юноша – я, вижу сны
И служу своему господину.
– Позабавь же свою госпожу!
Солнце жжет, господин наш – далёко…
– Я тому господину служу,
Чье не дремлет огромное око.
Длинный лай дозирающих псов,
Дуновение рощи миндальной.
Рокот спорящих голосов
В царедворческой опочивальне.
– Я сберег господину – казну.
– Раб! Казна и жена – не едино.
– Ты алмаз у него. Как дерзну —
На алмаз своего господина?!
Спор Иосифа! Перед тобой —
Что – Иакова единоборство!
И глотает – с улыбкою – вой
Молодая жена царедворца.