С приветом из другого мира!

– В каком смысле?

Я принюхалась к кулону и, чувствуя себя большой дурой, вытряхнула на ладонь содержимое. Из крошечного сосуда упала пара мутно-зеленоватых капель с мерцающими магическими блестками.

– Это какое-то снадобье? – зачем-то спросила леди Артисс.

– Вопрос на сто очков, – на автомате ответила я, мгновенно поняла, что снова вышла из образа и покосилась на мать Ивонны. Она быстро отвела взгляд.

В большой новый мир, в смысле, на улицу меня не выпустили. Леди Артисс сказала, что я еще слаба. В каком месте, правда, не уточнила. Подозреваю, она боялась, что дочь все-таки придет в себя и, едва ощутив запах свободы, даст деру от брака с колдуном. Потом с сыскными собаками не разыщешь. После завтрака пришлось довольствоваться прогулкой по саду в гордом одиночестве.

Я кружила по выметенным дорожкам, мысленно гадала, что за хитрое средство прятала Ивонна в подвеске для нюхательной соли. Очевидно, хозяйская дочь не желала, чтобы о нем узнали окружающие. В первую очередь – родители. Невольно я сунула руку в карман пальто за мобильником – посмотреть в интернете, что за странное лекарство, – замерла на мгновение… и чертыхнулась.

Еще на прошлой неделе страшно хотелось устроить тотальный детокс от мобильного телефона, интернета, рабочего чата. Получите – распишитесь, Мария Александровна. Ей-богу, следует точнее загадывать желания, иначе вселенная чуток промахнется и как меня отключит от сети. Навечно. Никакой работы, ежедневника со списком горящих дел и переутомления. Со вздохом я отправилась обходить сад по второму кругу и наслаждаться теплой погодой. Читать Ивонна не любила, журналы с местной модой сидели в печенке у меня. Других развлечений не было.

После прогулки я обнаружила в комнате портняжный манекен с роскошным свадебным платьем, отделанным серебряной вышивкой, прозрачными мелкими камушками (подозреваю, не стекляшками) и тончайшим кружевом. По всей видимости, появление наряда намекало, что Фостен Мейн не отказался от брачных планов. Поди только гадает: откачали невесту или воскресили.

Расстегивая на ходу пальто, я зашла в гардеробную и едва не перекрестилась, наткнувшись на Раису. Горничная вскочила с низкой табуретки и, опустив голову, принялась помогать мне с верхней одеждой. Внезапно раздался громкий всхлип.

– Ты плачешь? – Я удивленно оглянулась. – Тебя кто-то обидел?

Она быстро вытерла глаза краем белого передника и выпалила:

– Госпожа, тебя все-таки выдают замуж за проклятого колдуна!

– «Проклятый» – это фигура речи или он действительно проклят? – стараясь сдержать смех, уточнила я. – Разница принципиальная.

– Чего? – Горничная хлопнула заплаканными глазами.

– Проехали.

– Это ты уедешь, хозяйка! – Она шмыгнула носом. – В замок на краю света.

– Господи, да как на курорт.

– И родишь ему ребенка!

Пф! Испугала льва ботинком. В прошлом мире с отношениями у меня не складывалось. Почему-то мужчинам очень не нравилось, что из-за работы я отменяла два свидания из трех. Но на первое-то всегда являлась! Просто после того, как опоздаешь на свидание на полчаса, странно фантазировать об общих детях.

– Я буду хорошей матерью, – уверила я. – И дети у нас выйдут красивые.

– Но у него все жены умирают до того, как станут матерями! – яростно шикнула Раиса.

Так и знала, что эту бочку меда обязательно разбавят ложкой дегтя!

– Много жен? – вкрадчиво поинтересовалась я.

– Пять штук! – Она растопырила пальцы, демонстрируя количество жен, потом резко большой палец загнула. – В смысле, четыре. Ты пятая.

– Почему прозвучало так, будто ты меня уже похоронила? – возмутилась я. – Рая, меня ни ипотека не прикончила, ни странный недуг. Я почти бессмертная.

– Правда?! – вытаращилась горничная.

– Нет, конечно.

– Вот и я сказала в людской, что молодая госпожа совсем умом тронулась, раз хочет выйти за проклятого черного колдуна…

– Умом тронулась? – Многозначительно изогнула я брови и скрестила руки на груди.

– Простите, госпожа Ивонна, – резко перейдя на официоз, покаялась горничная и даже сделала неумелый книксен. – Темный лик попутал. Заговорилась.

– Ага, – хмыкнула я и спросила: – Поедешь со мной?

– Куда? – встрепенулась она. – Сейчас?

– В замок Рокнест, – подсказала я.

– К колдуну?! – испугалась горничная, едва не выронив пальто. – Госпожа, у меня в деревне осталась мама с младшими сестрами. Я их единственная кормилица…

– Какое тебе здесь платят жалование? – перебила я.

– Шесть варьятов в декаду! – не задумываясь, заявила она.

В местных расценках и деньгах я еще не разбиралась, но в разделе объявлений на последней странице «Вестника» за шесть варьятов в месяц предлагали арендовать «милый двухэтажный домик с ухоженным садом».

– А если я спрошу у леди Артисс? – уточнила я, не сумев превозмочь себя и назвать леди матерью.

– Шестьдесят ирматов, – слегка устыдившись обмана, призналась горничная в скромном заработке. Если не ошибаюсь, то в десять раз меньше названного. – Но ваши родители – щедрые люди! Жалование больше, чем в других домах. Немножко, конечно…

– Я буду платить десять варьятов в месяц, – предложила ей, прикинув, что внушительная сумма должна подогреть мотивацию.

– Двенадцать за опасную службу! – немедленно принялась торговаться Рая. – И будете называть меня не Раиса, а Раи.

– Восемь и ты можешь даже имя сменить.

– Согласна! – выпалила она.

– Прекрасно.

Я вышла из гардеробной.

– Подожди, хозяйка, – опомнилась горничная, – ты сказала: восемь?

– И ты согласилась, – отозвалась я, с трудом проглотив улыбку. – Обещаю ежеквартальные премии.

– Я ничего не поняла, но ты уже пообещала! – проворчала она.

После объявления, что свадьба по-прежнему планируется, настроение в доме резко изменилось. Особняк забурлил. Накануне венчания жених планировал посетить родителей Ивонны с официальным визитом, и леди Артисс затеяла генеральную уборку всего дома. Слуги перетирали фамильное серебро, перемывали фарфор и три раза перестирывали портьеры, хотя будущий зять даже не планировал оставаться на ночь.

В одно прекрасное солнечное утро я спустилась к завтраку и обнаружила, что компанию Артиссов разбавил симпатичный молодой человек с непослушными пшеничным кудрями. Ради справедливости, торчащие вихры он компенсировал строгим серым костюмом.