Зов пустых душ

– Да, этот не идет туда, куда тебе нужно. Тебе – гораздо ниже.

Взрослые и дети слаженно вышли, взрослые налево, дети направо. Свет в лифте замигал, двери стали закрываться. И Лада проснулась.

***

Каково это – быть не такой, как все? Быть избранной и Всесильной? Многие, наверное, мечтают о таком. А вот Лада Чернова такой была с рождения. И одновременно – самой обычной девочкой. Которой ее избранность не помогала и не мешала. Она просто была. Мама и папа с самого раннего детства дочке внушали: ее дар – такая же обыденность, данность, как цвет волос или форма ушных раковин, к примеру. Гордиться нечем, кичиться стыдно, просто так вышло. И да, использовать данную тебе кем-то или чем-то силу нельзя. Точка. Даже если очень хочется – нельзя.

Возможно, слова родителей Лада, как и любой ребенок, проигнорировала бы. Даже внушения любимой бабушки Ани на ту же тему влетели бы в одно ухо, а вылетели в другое. Но тут Ладе не повезло. Или повезло – как посмотреть. Потому что у нее были еще две родственницы. Как она сама их называла – «ночные бабушки». Две пожилые женщины, которые приходили к ней во снах столько, сколько она себя помнила. Поначалу даже их имена маленькой Ладе было сложно выговорить. Но девочка росла умненькой, развивалась быстро, поэтому очень скоро смогла рассказывать маме и папе, что видела во сне бабушку Мару или бабушку Макошь. И практически дословно передавать, что те ей говорили. При этом не понимая большей части сказанного, просто запомнив каждое слово. С возрастом Лада осознала, что вся информация из тех, детских сновидений разложилась в ее памяти словно по каким-то сундукам. И когда приходил определенный срок, сундук открывался. И Лада получала новое знание, необходимое ей именно здесь и сейчас.

Родителей и бабу Аню эти визиты «ночных бабушек» напрягали. Не пугали, это бы Лада почувствовала. Но именно напрягали. Каждый раз, когда она за завтраком начинала рассказывать очередную историю «от Мары» или «от Макоши», мама становилась бледной, папа хмурился, а у бабы Ани чуть подрагивали руки. Как-то Лада спросила, почему так? И вообще, почему эти тети старые в ее сны являются? Тогда взрослые рассказали ей сказку. Что еще до ее рождения в мир пришло большое Зло. Страшное и беспощадное. Мама, папа, бабушка, дядя Жигмит, дядя Костя, дядя Лёша и тетя Катя смогли с этим злом справиться. А помогла им как раз Макошь – добрая фея, как поняла для себя Лада. Немного, впрочем, огорчившись. Добрые феи представлялись ей молодыми, красивыми и с прозрачными крыльями. Но долго огорчаться девочка не умела. Да и в самом деле, если у вас есть персональная добрая фея, вы что, будете придираться к ее возрасту или отсутствию крыльев? Вот именно. И Лада не стала.

А Мара, по словам родных, была их дальней-дальней родственницей. И тоже помогала бороться со Злом. А теперь обе «ночные бабушки» охраняют Ладу. И учат ее тому, что нужно будет предпринять, если Зло соберется снова прийти в их мир. Ведь только Лада способна с ним справиться. И как эти рассказы воспринимал маленький ребенок?

Лада поняла, что когда-нибудь ей придется спасти мир. И ждала. Несколько лет ждала, пока с миром что-то уже, наконец, приключится, а тут – она, Лада. На белом коне и с лазерным мечом. Бог знает почему, но себя она видела именно такой. Вот прискачет, значит, на белом своем коне и лазерным своим мечом всё Зло на кусочки покрошит. Или развеет вообще. И мир будет спасен.

Однако спасительское будущее все не наступало. Да что там весь мир, Лада даже любимую дневную бабушку – Аню – спасти не смогла. Хотя та сама была очень сильной и мудрой, но она, в отличие от ночных визитерш, оставалась человеком. Смертным. И умерла. Быстро, без мучений, во сне. Внучка прибежала доброго утра пожелать, а бабушка лежит с закрытыми глазами, улыбается и не просыпается. Ладе тогда шесть лет было, но она почему-то не испугалась. Хотя мертвого человека видела впервые. Ну, настоящего мертвого. Ненастоящих-то сколько угодно.

Ненастоящие мертвые вокруг Лады появлялись регулярно. Первый раз, который вошел в семейные хроники, приключился, когда Ладе было около двух лет. Бабушка Аня слушала «Лунную сонату» Бетховена, а внучка вдруг начала тыкать пальчиком в угол и хохотать:

– Смешной дядя! Лохматый! Пальчиками тут-тук делает!

Бабушка Аня оторопела несколько, потому что она в том углу ничегошеньки не видела. Аккуратно, чтобы не напугать малышку, стала расспрашивать, что за дядя, как он пальчиками делает. А потом быстро нашла в телефоне иллюстрацию, где Бетховен играет на фортепиано и спросила, мол, он? Лада радостно закивала: да-да, этот лохматый дядя вот по этой штуке пальчиками тук-тук! И «кьясота»! Этим словом Лада называла все, что вызывало у нее позитивные эмоции: и платье, и музыку, и пирожок с капустой, и стишок из книжки.

Когда Анна рассказала Арине про Ладины «видения», той пришло в голову, как много они не знают о дочери. Ведь наверняка это далеко не первое удивительное, что видят ее глаза. Просто только сегодня она привлекла к своему вИдению взрослых. Ну и словами пользоваться почти научилась. Чтобы рассказать, что именно она видит. Впрочем, Лада не часто посвящала близких в свой загадочный мир. Зато однажды сделала это с таким «бэмсом», что помнила вся семья, включая Зинаиду Григорьевну, которая тогда была Ладиной няней, а потом перешла в ранг домоправительницы.

Уже почти пятилетняя Лада увидела в библиотеке, на верхней полке, целую кучу книжек в ярких обложках. Которые ей почему-то до сих пор не читали и не давали – читать, в принципе, она умела и сама. Она попросила книжку с этой полки у мамы, но Арина отказала, сославшись на то, что дочь еще слишком мала. Чем, естественно, разожгла дочкин интерес еще сильнее. И как-то ночью Лада дождалась, пока все уснут, тихонько выскользнула из постели и пробралась в библиотеку. Аккуратно, чтобы не загреметь, подтащила к недоступной полке стремянку, залезла, взяла книжку из середины (на ней было написано «Синий мальчик») и уселась с ней прямо на верхней ступеньке стремянки.

Первое открытие ожидало Ладу на задней обложке: книгу-то, оказывается, ее мама написала! Второе открытие пришло, когда Лада начала читать: медленно, по складам, пыхтя и периодически останавливаясь, чтобы уложить в голове прочитанное – ей страшно. Ей! Спасительнице мира будущей – и страшно. А главное – от чего?! От книжки, которую написала ее родная мама! Арина Чернова! Но когда Лада оторвала глаза от книги, ей пришлось пережить и третье открытие: в мире есть существа, которые хотят ей навредить. И даже пытаются. Потому что внизу, у стремянки, стоял странный мальчик: с серой, переходящей в голубизну кожей, незрячими глазами, длинными ногтями-когтями и ртом, полным острых черных зубов. И это вот чудо-юдо (не рыба-кит, к сожалению) тянуло свои страшные когти прямо к розовой Ладиной пятке.

Все открытия навалились разом, и Лада завопила от изумления и непонятности. «Ночные бабушки» давно смогли уверить девочку в том, что на этом свете нет человека, способного причинить ей вред. Впрочем, нечеловека тоже нет. И, увидев первое реально-страшное в своей жизни, она, во-первых, ужасно изумилась. Потому что существующие в книгах, фильмах, компьютерах, телефонах монстры – они не страшные, да. И послушны твоей воле, даже если ты не Всесильная, а обычная. А вот с этим реальным что делать-то? На джойстик не нажмешь, как книжку не захлопнешь, кнопка выключения тоже неизвестно где. Во-вторых, что уж там, она все же немножко испугалась, конечно. Мало ли, что там ей говорили. Вдруг это чудище и не знает, что оно не может Ладе навредить, а? Вот вдруг ему об этом никто не сказал?

На Ладин вопль сбежались все домочадцы: мама с папой, бабушка, Зинаида Григорьевна. Даже садовник дядя Роберт прибежал – в смешных трусах и с тяпкой. Лада его увидела и захохотала, от души так, по-детски. А потом объяснила взрослым про мальчика – она была девочка честная, взрослых не обманывала. Ну, почти не обманывала. Как все честные девочки, независимо от возраста.

Ей не то чтобы не поверили, но мальчика, точнее, некое размытое нечто, увидела только бабушка Аня, которая обладала магическими талантами. Все остальные не увидели. Впрочем, мальчик – мальчиком, но влететь Ладе тоже влетело. И за ночной побег из детской. И за стремянку, которая могла свалиться вместе с ней. И за книги, которые мама запретила. С тех пор по вечерам библиотеку стали закрывать на ключ. Лада обиделась ужасно, но они с мамой пришли к компромиссу: днем можно все, даже мамины старые книги, а ночью – спать. А ключ – чтобы синий мальчик, герой маминой книги, не вырвался из библиотеки, потому что ключ-то заговоренный. И чтобы другие страшилища не вырвались. Эту сказку будущая Всесильная съела и не подавилась.

Лада не пугалась теней, призраков и даже монстров, которые периодически стали ей являться. Хотя некое тревожное чувство при их появлении все равно испытывала. Взрослые о таком говорят, что под ложечкой сосет. Лада не знала, где эта ложечка, и кто там под ней что сосет, но бывало не по себе, да. Зато к суровым жизненным реалиям ее это подготовило. И умершей бабушки Ани она не испугалась. Потому что очень ее любила и точно знала: ни живая, ни мертвая бабушка зла ей не причинит. А еще Ладе казалось, что бабушка как-то не до конца умерла. Поэтому она подошла к кровати и шепотом позвала:

– Баба Аня…

Бабушка не откликнулась. И не пошевелилась. Но тут Ладу словно что-то подтолкнуло, чтобы она бабушку за руку взяла. Лада и взяла. И впервые в жизни потеряла сознание. Пришла в себя – в бабушкиной комнате народу полно. Мама плачет, папа держит Ладу на руках и тоже еле слезы сдерживает. И бабушкина медсестра здесь, пытается Ладу у папы отобрать и осмотреть. И домоправительница их Зинаида Григорьевна руки заламывает, и врачи со «скорой» заходят. В общем, кутерьма и суматоха. Но самое забавное, что в углу стоит бабушка Аня и на всю эту суматоху преспокойненько смотрит. И не одна. По бокам от нее – бабушка Мара и бабушка Макошь. Все трое синхронно повернулись к Ладе, улыбнулись ей и исчезли, как не было их. И только заплаканная мама спросила:

– Ладусик, куда ты смотришь? Что там? С тобой все в порядке?

«Ладусик» уверила, что все в порядке. И с тех пор ночных бабушек стало трое. Впрочем, баба Аня приходила не так часто, как Мара с Макошью. А почти все, что она знала и умела, передалось Ладе и так. Как она потом поняла, через последний тактильный контакт с бабушкой. Слишком много та ей сразу сгрузила, вот детская психика и не выдержала, обморок и все такое. Но опыт Анны оказался нелишним. Особенно, когда в Ладину жизнь пришли регулярные кошмары. Во сне и наяву.

***

Когда маленькую Ладу спрашивали, кем она будет, когда вырастет, та неизменно отвечала, что писательницей, как мама. Арину Чернову знали все дети и подростки от пяти до пятнадцати, каждую ее новую книгу ждали, затаив дыхание. И это несмотря на то, что мама принципиально не одобряла книг электронных, все договоры заключала только на «бумагу». Конечно, в интернете эти тексты тоже появлялись, но основная масса была в «традиционном» формате. Как-то Лада слышала интервью с пожилым детским психологом, который, несколько досадливо, но подтвердил мнение о том, что огромное количество детей взяли в руки бумажные книги именно благодаря добрым фэнтези от Арины Черновой. Дядька был противный, но Лада все равно порадовалась, она любила, когда маму хвалили. И представляла, конечно, как будут хвалить ее – когда она тоже станет писательницей.

Но когда Лада немного подросла, она узнала, что, оказывается, маму и ее книги любят не все. Далеко не все. Люди, которых мама называла неприятным словом «тролли», а папа – непонятным «хейтеры», говорили и про Арину Чернову, и про ее книги кучу гадостей. Да что там, мерзкий тролль скрывался даже под маской доброжелательной воспитательницы в детском саду. Которая, как однажды Лада случайно услышала, говорила по телефону кому-то:

– Да говорю тебе, та самая писака, да. Со всех экранов лицо ее, точно не перепутаешь. В жизни? Ну похожа, да. Ой, ну я тебя умоляю, с деньгами за свои книжонки она может и в сто лет королевой красоты выглядеть. Народ-то макулатуру ее с прилавков уже который год сметает. А я Владику своему сказала, мол, узнаю, что Чернову читаешь, новых кроссовок тебе не видать. Вот так вот. Вкус надо ребенку прививать литературный. А то будет, как дочка эта ее. Вроде и нормальная девчонка, а странная. А мне странных не надо, мне послушных надо.

Та воспитательница довольно быстро уволилась. Почему-то каждый раз, когда она заходила на территорию садика, с ней начинало приключаться расстройство желудка. Сложно так работать, вот воспитательница и ушла. Хотела в другой сад, но там история повторилась. В магазине она теперь работает. По иронии судьбы или по другой какой причине – в книжном. И с улыбкой (абсолютно фальшивой, но кого это волнует) хвалит покупателям новую книгу Арины Черновой. И старые предлагает. А что делать, если магазин оказался единственным местом, где диарея не начиналась? И если для трудоустройства необходимо было, в числе прочего, пройти тест по «мирам Арины Черновой»?

В общем, Лада хотела, чтобы ее книги хвалили. Как действовать с хейтерами – примерно поняла. Очень быстро научилась читать и писать, и стала сочинять первый свой роман. Да, как все маленькие девочки, начать писательскую карьеру она сразу с романа решила, чего мелочиться-то. Однако очень скоро Ладе стало понятно, что придумывать роман – ужасно скучно. Гораздо интереснее описывать, всякие мелкие события. Как бежала, споткнулась и села в лужу. Как дядя Роберт обрезал розовый куст, нечаянно отрезал ветку от другого куста и смешно ругался. Как Лада утром заскочила в родительскую спальню с каким-то потрясающим известием и увидела папу без штанов. Папа ругался, конечно, не как дядя Роберт, но тоже смешно. Вот такие зарисовки у Лады получались хорошо. И мама посоветовала ей в будущем стать все же не писателем, а журналистом. И лет с семи она «переквалифицировалась», в двенадцать – стала ходить в Школу юного журналиста, а в шестнадцать, окончив школу экстерном, – поступила на журфак МГУ.

Родители, в принципе, одобрили. Не одобряли они другого – сферы, где Лада нашла применение своим талантам. «Желтая» пресса оказалась очень живучей, и процветала во все времена. Вот там юная журналистка и пробовала себя. К счастью, не в криминальных происшествиях и не в глянцевых сплетнях. Но к несчастью – в изданиях, которые писали о магии, мистике и подобном. С одной стороны, Лада была погружена в эти темы сильнее, чем любые эксперты. С другой – ей это было интересно. Ну а с третьей – такие кадры и истории попадались, что ай. А иногда и ой.

К примеру, как-то Ладу отправили писать про бабку, которая гадала на котиках. И готова была все прямо продемонстрировать. А соседи – подтвердить, что нагаданное сбывается. Лада приехала в обычную панельную пятиэтажку в спальном районе. Большинство из них давно расселили и снесли, но эта как-то держалась. Запах в подъезде стоял такой, что глаза резало. Видимо, гадалками пахло, Лада так решила. Поскольку ни в таких домах никогда не бывала, ни живых гадалок никогда не видела. Бабушка Аня не в счет, она и умерла давно, и гадалкой, собственно, себя не позиционировала. Хотя и гадать тоже умела.

Открыла дверь бабусечка, в платочке белом, с глазками ясными, улыбкой светлой. Ладе уже на пороге как-то неспокойно стало, но она решила, что уж с бабкой, если что, всяко справится. И даже не потому, что типа Всесильная. А потому что молодая и спортивная. Но систему запоров на двери изучила. На всякий случай.

В квартире у бабусечки пахло странно. И кошками, и чем-то неясным, но тяжёлым. Типа ладана что ли. И церковными свечами ещё. От чая Лада предусмотрительно отказалась, попросила побыстрее кошечек и историю. Бабулька ее на кухне усадила, стала рассказывать, что было у неё 12 (!!!!) кошек. А потом голос с неба ей сказал, что больше заводить не надо. Тут Лада подумала, что, видимо, кто-то из несчастных соседей мистификацию устроил. И она его понимала, в принципе, хотя кошек тоже любила. Но на этом голос не остановился. Он бабке поведал, что кошки у неё волшебные. И могут теперь на вопросы отвечать. Надо у них спросить поздно вечером о чем-то, чтобы можно было ответить «да» или «нет». И в блюдце каждой кошке молока налить. Если утром больше будет нетронутых блюдец – ответ отрицательный, если больше употребленных – положительный. А если поровну – надо ещё раз спросить.

Бабулька разливалась соловьём. Лада несколько успокоилась и попросила скорее показать кисок-оракулов. Ее торжественно провели в комнату, освещенную только множеством свечей. И – к буфету. Ну, Лада так этот предмет мебели проидентифицировала, поскольку вживую никогда не видела, знала только по кино, что такие раньше были.

– Вот они, кормилицы мои…

Бабулька блаженно прижмурилась. А Лада не поняла ничего. Буфет. На буфете – десять каких-то коробочек. Перед каждой коробочкой – блюдце. Пустое. И?!

– Так, бабушка, где киски-то?

– Да вот же они, голубушки, перед носом у тебя!!! Всех усыпила, как голос велел. Кремировала. Сервант вот у меня с урночками. В первой – Касенька. Во второй – Стеша…

Пока бабка любовно перечисляла умерщвленных и сожженных кошек, Лада отрешенно-лихорадочно думала сразу о нескольких вещах. Что это, оказывается, не буфет, а вовсе сервант. Что, возможно, где-то тут у бабки есть сервант и с журналисточками. Что бабка совсем не в себе. Что молоком она поит типа кошачьи призраки. И что надо бежать. Бежать!!!

Спиной вперёд, мелко кивая и поддакивая, Лада стала отступать. И вдруг почувствовала, что кто-то смотрит ей в затылок. Пристально очень смотрит. Обернулась. На диване, в шаге от девушки, сидели две красивых рыжих кошки. Одна хвостом помахивала. И обе на Ладу глядели.

И тут бабка говорит:

– Ой, а это любимцы мои, Василиса и Ксюша…

Лада шагнула, автоматически погладила одну из кошек и почувствовала под рукой какую-то тошнотворную неправильность… А бабуся-кошкоубийца выдала:

– Вот их не поднялась рука кремировать, чучельнику отдала. Правда, как живые получились? Спят со мной, как раньше, мурлычут…

Вот это была точка дна. Лада завопила, пулей рванула к двери, схватила свои сапоги и куртку, мгновенно все засовы открыла и в носках и свитере выскочила в февральский вечер. Тут же с остервенением стянула носки, в которых по бабкиной квартире ходила, бросила в мусорку, сунула в сапоги босые ноги. С не меньшим остервенением ледяным крошевом терла руку, гладившую чучело. В ближайшем магазине привела в шок местных алкашей, купив бутылку водки и вылив её себе на руки. В общем, это было первое задание, которое Лада провалила. Да, Всесильная, которая не боялась ничего потустороннего, до ледяных мурашек боялась мертвых животных. Ну вот так сложилось почему-то. Видимо, в маму пошла, та до одури мертвых птиц боялась. И вполне рационально Лада опасалась сумасшедших старушек. Друг Миша, который мечтал стать психологом, еще в подростковом возрасте рассказывал, что у сумасшедших физическая сила может вообще не коррелировать с телосложением. И хрупкая женщина в приступе способна орудовать огромным топором.

После этой истории у Лады какой-то неприятный осадок остался. И вопрос остался: шевелящийся хвост у чучела ей привиделся? Или бабкино безумие оказалось заразным? А тут главред той же газеты новое задание юной героине пера дал. Еще одну гадалку и ведунью. Уточнив, что у той животных точно никаких нет. Она, типа Нострадамуса, предсказания стихами делает и заклинания стихами произносит. Только денег не берет и с журналистами не общается. Поэтому к ней надо с куриными яйцами на сеанс, представиться клиенткой и втереться в доверие.

От этого заказа Лада подвоха не ожидала. Стихи – возвышенно так. Яйца, правда, не очень возвышенные, конечно, но все не дохлые кошки. В общем, поехала. Нарезав шесть кругов по милым арбатским переулочкам, наконец, нашла искомое – грязноватый подъезд с обшарпанной дверью. Блин, все как тогда. Предчувствие у Лады появилось нехорошее. Открыла дверь обычная тетка, интенсивно пахнущая щами и сладкими духами, со значением сказала стихами:

– Глаза тебе отвела – потому долго шла. Но раз пришла – все случится. Ребеночек у тебя родится.

От неожиданности Лада икнула. Во-первых, предсказательные стихи она как-то иначе себе представляла. А во-вторых – какой ребеночек?!

– А без ребеночка никак? Он обязательно нужен, да?