Тихая обитель Тайм-Ламы

Тихая обитель Тайм-Ламы
Марина Капранова

Вожделенный Кипр… Арина с удовольствием откликнулась на предложение подруги Ритки поехать за границу на остров богини любви и красоты Афродиты. Она и предположить не могла, что вместо спокойного отдыха в тихой, уютной, солнечной стране с теплым ласковым Средиземным морем, ей придется стать свидетельницей двойного убийства. Следователь Андрул Метаксас, который занимался раскрытием преступлений, мужественный профессионал с пронзительным взглядом помимо воли Арины запал девушке в душу. Да и он проявлял к ней неподдельный интерес. Сможет ли устоять Арина перед ненавязчивыми ухаживаниями брутального киприота.

Марина Капранова

Тихая обитель Тайм-Ламы

С самого утра поднималась кипрская жара, день предвещал быть знойным, как и предшествующие ему дни. Казалось, номер курортного отеля вобрал в себя всю духоту уличного пекла, не спасали от жары ни темные плотные шторы на окне, ни прохладный кафельный пол. Не переставая, натужно шумя и иногда посвистывая, работал кондиционер, принося лишь небольшое облегчение разморенным телам отдыхающих. Светланка, восьмилетняя племянница Ритки, довольно-таки шумная, всегда всем недовольная особа, вошла в открытую настежь дверь номера и ворчливо буркнула тете:

– Рита, где зарядник? У меня планшет сел.

– Там. На столике посмотри, – сквозь зубы отозвалась Ритка, лежа на расправленной кровати, вытянувшись в струнку.

Светланка в нерешительности посмотрела на тумбочку, где ровными рядами, словно по линеечке, выстроилось неимоверное количество Риткиной косметики. Племянница, нахмурив брови, недовольно прошипела под нос:

– Ужас… – и, встретившись в отражении зеркала со строгим взглядом скошенных на нее тетиных глаз, молча примостила на край зеркальной тумбы планшет, предварительно подключив зарядку к розетке, и легко, вприпрыжку покинув номер, выскочила в открытую дверь на улицу, громко мурлыкая любимую навязчивую песню:

– О боже, какой мужчина. Я хочу от него сына…

Ритка терпеть не могла эту песню певицы Натали, называя ее слащавой попсой, и, придерживая маску на лице кончиками пальцев в области подбородка, сердито, нервным голосом одернула племянницу:

– Света, прекрати орать. Соседей разбудишь, нормальные люди еще отдыхают, – процедила Ритка сквозь зубы. – И как ее отучить от этой песенки? – она обратилась в никуда, так как племянницы и след уже простыл, но все же повышенным тоном, даже изловчилась язвительно произнести последнее слово.

Арина с Риткой до завтрака в кафе отеля решили наложить на лицо освежающие, с подтягивающим эффектом тканевые маски. И вот уже пятнадцать минут лежали неподвижно на своих кроватях, изредка перебрасываясь репликами, и мельком смотрели по плазме, висевшей на стене, российские новости.

За два дня, проведенных на Кипре, их тела не приобрели южный загар, о коем они вожделенно мечтали, а заметно, неровными пятнами покраснели, и девушки решили хоть как-то реанимировать поврежденную кожу хотя бы на лице. А то без слез невозможно было смотреть на себя в зеркало.

Соседями, о покое которых переживала Ритка, с левой стороны их номера была семья пятидесятилетних немцев – худощавый мужчина с высокой, жилистой женой, все спортивное, подтянутое тело которой было разукрашено цветными татуировками. Даже с виска на щеку спускалась чешуйчатая змейка, высунув ядовито-красный язык. И их тридцатилетняя дочь, довольно-таки упитанная, с пышными формами девица, не в пример родителям. В белобрысые, выцветшие на солнце волосы дочери туго вплетались искусственные розовые пряди, веснушчатое лицо как-то не запоминалось с первого раза, не было, что ли, в нем обычной выразительности, что делает человека запоминающимся.

Вчера немцы вернулись в свой номер поздно, и только за ними закрылась дверь номера – тут же принялись громко скандалить. Дочь пыталась утихомирить родителей, вставляя редкие реплики в их перебранку, но видя безрезультатность своих попыток, вышла на улицу, со скрежетом протащив железный стул по керамической плитке крыльца, села за круглый металлический столик и больше не вмешивалась в спор родителей до окончания брани.

Арина поморщилась от сводящего зубы скрежета, а Ритка легко подскочила с кровати, пробежала на цыпочках к выходу и плотно прикрыла дверь-купе номера, которую девушки специально оставляли приоткрытой на ночь: прохладный вечерний воздух проникал в просторное помещение отеля и помогал легче уснуть.

– О боже, – тихо прошептала Ритка. Ей выразительная брань соседей тоже не давала уснуть, и она, заметив, что подруга еще бодрствует, обратилась к Арине, ложась в кровать рядом с мирно посапывающей Светланкой. – Представляешь, мужику полтинник, а он приревновал жену в ночном клубе к какому-то хмырю. Вот это я понимаю, жаркая любовь.

– А ты-то откуда знаешь? – нехотя отозвалась Арина, лежавшая на спине. Она неторопливо перевернулась на бок, в сторону Ритки.

– Так я же в школе немецкий учила, кстати, довольно успешно. И как видишь, не забыла еще. Это я потом стала для себя, с перспективой на будущее, английский изучать, ну так, на всякий случай. И вот видишь, здесь он пригодился, хотя говорю не ахти как, но главное – понимаю, о чем говорят. А у тебя как с иностранным языком?

– Ты спрашиваешь об английском?

– Угу, – сонно буркнула Ритка.

– В пределах школьной программы. Немного понимаю, немного говорю, – ответила Арина, но вдруг услышала мерное сопение подруги и подумала: «Ну Ритка дает, мы уже два дня на Кипре, а она только сейчас решила выяснить, владею ли я иностранным языком».

Действительно, Арине пока не представилась возможность продемонстрировать свои познания в иностранном языке. И в этом нет ничего удивительного. За эти два так быстро пролетевших дня все организаторские мероприятия Ритка брала на себя, считая себя докой в этом деле. Ну как же, она уже второй раз на Кипре, а Арина новичок. Да, кстати, Арина была и не прочь отдать бразды правления их отдыхом Ритке, для себя решив просто отдохнуть беззаботно и легко, не принимая близко к сердцу мелкие неурядицы и неприятности, отдаваясь во власть ласковому морю, теплому песку и прекрасному кипрскому солнцу.

Да и какие здесь могут быть неприятности? Если только такая неприятность, как сгоревшая на солнце кожа на лице и плечах. Арина считала, что это такая проходящая со временем мелочь, что и беспокоиться не о чем. Ритка же просто сходила с ума от своей обгоревшей кожи, беспрестанно рассматривая лицо и плечи в огромном зеркале номера, охая, ахая и тяжело вздыхая. У нее ну никак не входило в планы в первые же дни отпуска получить солнечные ожоги.

А вообще, если честно сказать, Арина всегда изумлялась способности Ритки ставить перед собой конкретные цели и добиваться их осуществления, как ей казалось, без особого труда. И как только Ритке это удавалось, Арина понять не могла. Казалось, ей помогали сами боги, не чиня препятствий в виде непредвиденных обстоятельств.

Итак, вернемся к соседям. С правой стороны номера девушек отдыхали их соотечественники – семья из Рязани. Родители, которых никоим образом нельзя назвать молодыми, Люба и Виктор, и двое их детей, Саша и Маша – все четверо были с совершенно выцветшими, белокурыми волосами. Первоначально Арина подумала, что очаровательные ребята – их внуки, но Люба называла их дочкой и сыном, хотя родителям на вид было около пятидесяти. Вчера вечером рязанская семья взяла машину напрокат и уехала к Любиной давнишней подруге в соседний курортный городок Протарас.

И вот ночью, только угомонились немцы, далеко за полночь шумно вернулась из гостей рязанская семья. Ритка уже, возможно, крепко спала, так как даже не отреагировала на шум, а Арина только-только стала засыпать, но активная возня за дверью заставил ее взбодриться. Из отдельных громких реплик Любы Арине, тут же пробудившейся окончательно, стало понятно, что муж выпил лишнего в гостях и вел себя неприлично, переругавшись в пух и прах с гостеприимными хозяевами. И сейчас старался доказать жене свою правоту, называя мужа подруги хитрозадым жмотом и ворюгой, который их кинул. И что он, то есть Виктор, выведет его на чистую воду, если тот в конце концов не сдержит слово, а в противном случае ему несдобровать.

Угомонились они только часам к трем ночи. Арина, в конец измучившись от ночного принудительного бдения, уже начала проваливаться в долгожданный сон, но услышала, что на улице кто-то тихо переговаривается. Напрягать слух ей совершенно не хотелось, она только поняла, что беседовали двое. Мозг ее плавно стал отключаться, и она с облегчением провалилась в долгожданный сон.

Утром Ритка, естественно, не подозревала о том, что вернулись рязанцы, Арина ей просто не успела еще рассказать о ночных новостях. Поэтому девушка беспокоилась, что шумное мурлыканье Светланки может потревожить утренний сон немцев, и она повторила:

– Светланка, прекрати петь, кому говорю! Что о тебе подумают иностранцы? Почитай лучше. А то с собой притащила лишние килограммы, целых три книги, и ни к одной из них еще не притронулась.

В дверях показалась Светланка с хитрющим, лукавым взглядом, бросающимся в глаза носом с обгоревшей на солнце кожей, начинающим облезать неровными пятнами, она с игриво-беззаботным настроением парировала:

– Книги не я притащила, мне мама их в чемодан засунула, а спорить с ней, сама всегда говоришь, себе дороже. И кстати, – Светланка интригующе выдержала паузу, словно старалась заинтересовать девушек, но тут же без остановки выпалила: – Дядя Витя на улице крепко спит, прямо на голом шезлонге. Я вон уже сколько гуляю – и он ни разу позу не поменял и даже не пошевелился. Так что песня моя ему совсем не мешает, а даже наоборот, наверное, он под нее крепче спит.

Арина с Риткой только что сняли маски с лица, недоуменно переглянулись, и Ритка заворчала на племянницу:

– Ты чего собираешь? Они же в Протарасе отдыхают, – но все же она поднялась с кровати, легонько похлопывая лицо кончиками пальцев, в душе доверяя словам Светланки, отправилась на улицу полюбопытствовать и поискать доказательства словам племянницы. А то вдруг та с утра пораньше решила подшутить над ней. Арине же эта новость пришлась совсем не по душе, ее охватило необъяснимое беспокойство, и она отправилась вслед за Риткой.

Действительно, на шезлонге в неестественной позе лежал Виктор, его голова и одна рука свисали вниз, на полу валялись очки и две открытые баночки из-под пива. Ритка, увидев представшую перед ее взором картину, придя в ужас, сразу же стала возмущаться:

– Господи, стоило из Рязани тащиться за границу, чтобы здесь накушаться, – покосившись на Светланку, тихо добавила: – Прямо-таки как свинья, – и уже громче произнесла, косясь на плотно закрытую дверь рязанцев: – С таким успехом можно отпуск проводить и у себя в рязанской квартире, на диване…

Арина постаралась остановить справедливо возмущенное словоизлияние подруги:

– Рита, подожди. По-моему, здесь что-то не так.

Ритка метнула на подругу раздраженный взгляд, в нем явно читалось: «Вот всегда так, ты, Арина, всех и все оправдываешь, стараясь сгладить острые углы», – но все же замолчала.

Арина боязливо, с осторожностью подошла к Виктору и потрогала его запястье, стараясь нащупать пульс. Запястье Виктора оказалось неестественно холодным, и Арина, отдернув свою руку и испуганно посмотрев на Ритку, спокойно, но твердым голосом, не терпящим возражения, произнесла:

– Светланку в номер забери. И позвони на ресепшен, пусть к нашему номеру срочно врача отправят, – и, секунду подумав, добавила: – И полицейского тоже, – а сама, хладнокровно слушая за спиной недовольное бурчание удаляющейся в свой номер подруги, направилась к плотно прикрытой стеклянной двери соседей. Шторы на окнах рязанцев были основательно, наглухо задернуты, за дверью стояла пугающая тишина. – Вот тебе и тихая обитель, – озабоченно прошептала Арина.

За два дня до гибели Виктора

Двухэтажный комфортабельный боинг 747-404, вместивший в себя пятьсот человек, вылетевший из Новообска, после более чем пятичасового полета приземлился в международном аэропорту Республики Кипр – Ларнака. Арина устало посмотрела в иллюминатор самолета, и куда дотянулся взгляд – ничего, кроме голого ярко-желтого песка и редких пальм с широкими и длинными резными листьями, не увидела. Сочная зелень листьев деревьев внушительных размеров колыхалась от сильного, порывистого знойного ветра, листве словно было мало тепла и света, и она тянулась ввысь, к солнцу. За бортом самолета нещадно палило жаркое июльское солнце.

«И это хваленый туристами Кипр – остров богини любви и красоты Афродиты», – уныло подумала Арина, тайком взглянув на Ритку, которая занималась своей капризной восьмилетней племянницей Светланкой, подруга с девочкой сидели рядом с ней в самолете, в одном ряду. У Светланки при посадке гигантского боинга заложило уши, и она практически беспрестанно, сморщив свой курносый носик, ойкала и постанывала, прикрывала уши ладошками. Девочка, видно, не одна так реагировала на посадку самолета: в соседнем ряду тоже плакал, иногда взвизгивая, пятилетний мальчик, жалуясь на боль и заложенность в ушах.

***

Арина совершенно не так представляла себе эту страну, воспетую в отзывах туристами. «Хотя это всего лишь аэропорт», – поспешила успокоить она себя, стараясь вконец не дать испортиться настроению. От самого полета Арина, честно себе призналась, не устала, просто вымоталась от капризов Светланки. И это только начало, им десять дней и одиннадцать ночей предстоит прожить в одном номере отеля «Лазанья» в привлекательном для туристов курортном городе Тайм-Лама. Ритка наконец-то отвлекла от племянницы свое внимание и бросила на подругу быстрый взгляд. У Арины, видно, на лице было написано разочарование, потому что девушка ободряюще пояснила:

– Не обращай внимания на здешний пейзаж, минут сорок езды на автобусе – и мы прибудем в расположенный в сказочном месте отель.

Приняв предложение Ритки, Арина с большим удовольствием отправилась за границу, в курортный город, расположенный в восточной части Кипра, где ей ни разу не приходилось бывать. А вот Ритке повезло больше, она уже отдыхала на Кипре, но только в Протарасе – небольшом, с населением двадцать тысяч человек, тоже курортном городке на юго-востоке острова. На этот раз Ритка выбрала Тайм-Ламу с золотыми песчаными пляжами и чистейшей голубой водой, потому что именно этот отдых решила больше времени провести с племянницей на берегу Средиземного моря. Хотя, конечно, хотелось посмотреть и познакомиться с достопримечательностями города и получить южный загар.

А еще, со слов Ритки, этот курортный город, не важно, что небольшой по размерам, мог удовлетворить вкусы любого гурмана своей богатой кухней в ресторанах, кафе, тавернах. По пути следования на каждом шагу, как и полагается, можно забежать в сувенирные магазины, чтобы приобрести что-нибудь необычное для родственников и друзей. И еще одна примечательность – ночная жизнь, которая привлекает в курортный город огромное количество молодежи из разных стран своей так называемой улицей клубов. Так во всяком случае отзываются и многочисленные туристы об этом городке, и подтверждают рекламные ролики, просмотренные перед поездкой подругами в большом количестве в интернете.