В плену королевских пристрастий

– Так ты отдашь ее мне? Не передумал, после того как в глаза ей глянул? Она лишь с виду так нежна, внутри она, как сталь… и предательства твоего тебе никогда не простит. Сможешь ради дочерей всю жизнь выносить ее молчаливое презрение?

– Я уже поклялся, мой государь, – не отводя взгляда, ответил герцог.

– Что ж… это славно… очень славно, – король отступил в глубь комнаты и там опустился в одно из кресел. – Тогда оговорим частности. Хочешь, чтоб твоих дочерей привезли на свадьбу?

– Нет, мой государь, это лишнее. Особенно в свете наших с Вами договоренностей. Они будут лишь мешать.

– Что ж умно… Тогда обговорим место вашей, вернее нашей первой брачной ночи, да и место последующего вашего проживания. Ты как считаешь, замок Телдом подойдет для этого? Это будет свадебный подарок вам от меня.

Замок Телдом был ближайшей от столицы роскошной загородной резиденцией короля, в окрестностях которой он любил охотиться. Герцог удивленно приподнял брови, а потом с достоинством произнес:

– Я не считаю себя вправе отказываться от любых Ваших подарков, Ваше Величество. Поэтому жить мы будем там, где захотите Вы …

– Алекс, после восьми лет затворничества ты научился не перечить мне, это дорогого стоит. Пожалуй, я сделаю тебя моим первым советником и пожалую орден "За особые заслуги".

– И в чем эти "особые заслуги" должны будут выражаться? – не удержался от колкости герцог, – В том, что мне надо будет связать жену, перед тем как проводить Вас в ее спальню, или еще в чем-то?

– Ты что себе позволяешь? – король вскочил с кресла и, шагнув к Тревору, с силой ударил его по лицу. – Шутить вздумал?

– Простите, Ваше Величество. Это действительно была неуместная шутка, – тихо произнес герцог, рукой стирая с разбитых губ кровь.

– Хорошо… – кивнул король, – только учти: если ты еще хоть раз позволишь себе пошутить по этому поводу или хотя бы намеком попытаешься унизить ее, то очень пожалеешь об этом… обещаю… да и дочери твои тоже… – в голосе короля слышалась с трудом сдерживаемая ярость. – Ты перед всеми и каждым будешь свидетельствовать о ее добродетели, достоинстве и чести. И доказывать, что она выше всяческих подозрений, иначе не стала бы твоей женой.

– Вы думаете, кто-то мне поверит, мой государь? Вы вызываете опального придворного, обручаете его с женой казненного заговорщика и начинаете осыпать их подарками и благодеяниями… Не покажется ли это странным?

– Кому бы что не казалось, ты будешь свидетельствовать об обратном!

– Мой государь, – герцог склонил голову, – я все понял и постараюсь, чтобы добродетели моей супруги не вызывали ни у кого сомнений. Я даже могу распустить слухи о том, что это я предупредил Вас о заговоре герцога Риттенберга, влюбившись в его супругу. И то, что Вы отдали ее мне в жены – награда за мою бдительность и верность.

– А ты умен, герцог… и хитер… Я подтвержу это… скажу, что ты спас мне жизнь, именно поэтому и Телдом, и герцогиня, и должность первого советника, и орден, и еще сотню воинов, пожалуй, для солидности добавлю. Но знай, после моих слов у герцогини появится еще один повод ненавидеть и презирать тебя.

– Одним больше, одним меньше… Какая разница, государь?

– Алекс, я все больше и больше убеждаюсь в твоей преданности, – удовлетворенно проговорил король.

На следующий вечер, выйдя из свадебной кареты у ступеней Телдомского замка, герцог Тревор подал руку своей теперь уже супруге, и та впервые за все это время посмотрела ему прямо в глаза. Сердце герцога прерывисто забилось, но он не подал вида. А потом когда она, так что слышал только он, тихо спросила: "Все, что сказал сегодня король на церемонии венчания – правда?", сумел совершенно бесстрастным голосом так же тихо ответить: "Правда еще более отвратительна, чем то, что сказал сегодня он, герцогиня".

В то же мгновение он почувствовал, как вздрогнула и сжалась в его руке рука его супруги, после чего она тут же отвела взгляд. Герцог облегченно вздохнул, поняв, что научился противостоять ее обаянию.

Поднявшись с ней под руку по ступеням центрального входа вдоль строя склонившихся слуг, он остановился и, окинув их презрительным взглядом, проронил:

– До завтрашнего полудня все свободны. Чтоб ни одной живой души в замке не было. Я хочу остаться наедине с моей супругой…

– Да, Ваша Светлость, никто не посмеет Вас беспокоить, – слуги, кланяясь, стали поспешно спускаться и пятиться к воротам замка.

А дворецкий поспешил внутрь замка, чтобы предупредить, всех, кто был там, о воле герцога.

– Прошу Вас, герцогиня, теперь это Ваш дом, – тихо произнес герцог Тревор, распахивая перед супругой дверь.

Та едва заметно кивнула и вошла. Молча пройдя по коридорам в центральную залу, где стоял уставленный различными яствами стол, накрытый на две персоны, а вдоль стен горели свечи, она в нерешительности остановилась перед столом.

– Что ж Вы остановились, герцогиня? Извольте откушать, – произнес вошедший следом за ней герцог.

– Но Вы отпустили слуг… – герцогиня с сомнением взглянула на него.

– Я с удовольствием буду служить Вам, – улыбнулся он.

Герцогиня села, и герцог, встав у нее за спиной, склонился к ней:

– Итак, что бы Вы хотели, миледи?

– Немного овощей.

– Как я понимаю, вина Вы не желаете? – положив ей в тарелку овощи, осведомился герцог.

– Вы правы, милорд, – кивнула она.

– А вот я, пожалуй, выпью, – он сел напротив нее, налил себе большой кубок вина и, проговорив: – Ваше здоровье, Ваша Светлость, – залпом выпил.

Герцогиня молитвенно сложила руки:

– Благодарю, Господи, за хлеб наш насущный, и благослови трапезу сию.

В это время в залу вошел дворецкий.

– В замке, кроме меня, никого не осталось, Ваша Светлость. Мне уйти?

– Да. Лишь покажи, где спальня, – кивнул, не поднимая на него глаз, тот.

– На втором этаже по коридору направо. Там невозможно заблудиться. Весь пол к ней усыпан лепестками роз, – подобострастно склонился перед ним дворецкий.

– Пойдем, я запру за тобой ворота, – герцог налил себе еще один кубок, выпил, а затем поднялся и вместе с дворецким вышел из залы.

Вскоре он вернулся. Дождавшись, когда он вновь сядет за стол, герцогиня подняла на него глаза:

– Я могу узнать, зачем Вы удалили слуг, милорд?

– Алекс, просто Алекс, герцогиня, так будет лучше, – герцог вновь взялся за кувшин с вином, налил себе и выпил.

– Хорошо… как хотите… Так зачем Вы удалили слуг?

– Скоро сюда приедет король. Нашу первую брачную ночь Вы проведете с ним, миледи. Я не хочу, чтоб об этом знал кто-то, поэтому и удалил всех слуг.

– Вы не посмеете, герцог! – герцогиня вскочила из-за стола, голос ее звенел. – Вы не посмеете, так поступить со мной!

– Уже посмел, миледи. Это вопрос решенный, – герцог Тревор мрачно усмехнулся и снова осушил очередной кубок.

– Нет!