Чародейка. Книга 1. Власть в наследство

– От кого ты узнала о ней? – Виард поднял стол и начал собирать с пола осколки разбитой посуды.

– Я случайно встретила ее бывшую служанку, – Къяра обернулась и, увидев, что Виард собирает осколки, раздраженно заметила: – Да оставь ты их, я потом все восстановлю.

– Зачем же, Владетельница, Вам так утруждать себя, я и сам справлюсь, раз сам разбил.

– Ну что ж дело твое… не хочешь, не надо, – Къяра помолчала немного, а потом тихо добавила: – Последний раз спрашиваю: ты расскажешь мне о моей матери?

– Что ты хочешь знать?

– Все, что знаешь ты.

– Хорошо, я расскажу, – Виард тяжело вздохнул и вновь сел за стол, – садись, история будет долгой…

Къяра вернулась к столу и вновь села напротив воина, мрачно проговорившего: – Застольем все не закончилось, с пьяного застолья все началось…

Он помолчал немного, переносясь мысленно в то время, и начал свой рассказ:

– Я тогда был наемником Маграта и после очередной моей удачной вылазки, он одарил меня особенно щедро. Я устраивал пиры и застолья такие, что он не брезговал ими сам… И вот на одном из таких пиров, когда все уже изрядно набрались, за исключением конечно его, ты знаешь, он практически не пьет, однако веселью не мешает… потянуло кого-то за язык сказать, что наши женщины чрезвычайно хороши… Я тут же брякнул что хоть и хороши, а небось в гареме Владетеля получше будут… Маграт ответил, что хоть сейчас отдаст мне весь гарем, если я ему привезу всего лишь одну. Ну и я, конечно же, согласился. А чего не сделаешь по пьяни… Маграт тут же приказал привести всех женщин гарема, и гульба пошла полным ходом… И только потом я узнал, кого он имел в виду. Мало того, что Алика была дочерью могущественного треольского мага Ореста, так она еще и сама была магом. Не таким конечно, как ее отец, но и не из последних… Я впал в уныние, но Маграт заявил мне, что всю магическую дребедень берет на себя и у него есть план. Вот в соответствии с этим планом мы дождались, когда Орест покинул свой дворец и уехал на несколько дней. Тогда я, взяв с собой браслет Рогнеды, который мне дал Маграт… Надеюсь, ты знаешь, что это такое? – Виард вопросительно взглянул на Къяру.

– Знаю, – тут же кивнула она. – Он не дает использовать магию сфер.

– Так вот, я, взяв его с собой, отправился ночью во дворец Ореста. Тихо сняв всю охрану, я ворвался в спальню Алики. Она спала, и практически ничего не успела предпринять до того, как я надел на нее браслет Рогнеды. Я оглушил ее служанку, пытавшуюся позвать на помощь, связал Алику и заткнул ей рот. Затем я унес ее, перебив по дороге всех, кто пытался мне помешать. В соответствии с планом, я с Аликой пару дней кружил в окрестных лесах, иногда оставляя в условленных местах то ее шарф, то клок одежды, и только после этого отправился в обратный путь. Зачем это надо было Маграту, не знаю, но только когда мы добрались до его дворца, острия пик у ворот были украшены головами Ореста и его ближайших военачальников…

Виард помолчал немного. Было видно, что воспоминания ему даются нелегко. Когда он заговорил вновь, в глазах его появилось выражение неизбывной тоски:

– Алика действительно всю дорогу плакала и молила меня снять с нее браслет, который, как ты знаешь, может снять лишь тот, кто надел… молила отпустить ее, обещая все, что я только пожелаю. Но я не мог ее отпустить, я поклялся ее привезти… Когда она увидела у входа во дворец голову своего отца, она потеряла сознание, я на руках внес ее во дворец и отдал ее бесчувственное тело Маграту.

Виард тяжело вздохнул, заново переживая события того времени и, покачав головой, продолжил:

– Я тут же уехал. Владетель не возражал и сразу отпустил меня, и я почти десять месяцев мотался по пределам, пил запойно, брался за самую невыполнимую работу, надеясь, что меня угробят в какой-нибудь переделке.

– Почему?

– Ты еще спрашиваешь почему? Да влюбился я в Алику без памяти. Жить я без нее не мог…

Виард замолчал.

– И что было дальше? – нетерпеливо спросила Къяра.

– Дальше… а дальше мне приснился сон. Странный сон. Я увидел Алику, она смотрела на меня и плакала, а потом опустилась на колени и произнесла: «молю, вернись и помоги мне!». Этот сон мне стал сниться каждую ночь. Что это было, не знаю…

– Это магия земли. Она хотела, чтобы ты видел этот сон.

– Возможно… Тогда я не знал этого, но все равно не выдержал и вернулся. В тот же вечер мне передали записку от Алики, в которой она просила помочь ей бежать. Я сделал все, что она просила… Когда Маграт уехал, я пробрался во дворец, нашел Алику и снял с нее браслет Рогнеды. После этого она сделала нас невидимыми для стражи, и мы прошли в одну из опочивален, где в колыбели лежали две крошечные малютки.

– Детей было двое? – удивленно переспросила Къяра.

– Да. Я же сказал, – раздраженно подтвердил Виард и продолжил: – Она взяла детей, и мы перенеслись из дворца, даже не знаю куда… в какую-то пещеру. Там Алика попросила меня развести костер, а сама положила детей на пол и распеленала их. Я понял, что это две девочки, очень похожие друг на друга и различающиеся только цветом волос. Когда я развел огонь, Алика достала браслет Рогнеды и, создав длинные щипцы с деревянными ручками, взяла ими браслет и раскалила его над пламенем костра. Потом она быстро надела его на руку светловолосой малютке. Раздался страшный крик, и Алика склонилась над ребенком, произнося какие-то заклинания… Это было ужасно. Я не знал что делать: то ли отбирать у нее орущего младенца, то ^pли не вмешиваться. Я решил, что она – мать, и лучше знает, что делать с собственными детьми. К тому же ребенок быстро успокоился, Алика видимо сняла заклинаниями боль. Однако сама она очень устала: была вся бледная как полотно, и руки у нее тряслись. Она сняла браслет с ребенка и протянула мне, прося раскалить его снова. Я взял щипцами браслет и поднес к пламени костра. Когда он раскалился, я протянул ей щипцы, но она не успела их взять. Потому что в это самое мгновение в пещере появился Маграт. Он резко взмахнул рукой, и Алика, хрипло вскрикнув, как подкошенная упала на пол, а я так и застыл со щипцами в руке, не в силах даже пошевелиться. «Дрянь!» – прошептал Маграт, наклоняясь над Аликой. Потом он взял на руки малышку, которой Алика не успела надеть браслет, и покачав головой, произнес: «Прости, моя маленькая наследница, я чуть было не опоздал».

– Так… теперь понятно, почему я ничего не знаю ни о матери, ни о сестре… – прокомментировала Къяра. – И как ты сумел выкрутиться из столь сложной ситуации?

– А никак… С ребенком на руках Маграт повернулся ко мне, и я провалился в какую-то черную бездну. Очнулся я уже в его подвалах, закованный в цепи. Я знал, что меня ожидает за попытку побега с его супругой, и каждый день ждал пыток и казни, но Владетель не торопился. Пришел он ко мне лишь через несколько месяцев. Войдя, он подождал, пока я опущусь перед ним на колени, и бросил передо мной ошейник с шипами, наподобие тех, что надевают на злобных и неуправляемых собак. А потом спросил: надену ли я его сам или ему звать палача. Я надел сам, и сам затянул так, что от боли темнело в глазах. После этого он коснулся его, и он превратился в эту тонкую цепочку, – воин рукой коснулся цепочки, охватывающей его шею.

– Так это у тебя кабалит, – удивилась Къяра, – вот уж никогда бы не подумала… Мне и в голову не приходило проверить твою цепочку.

– Я не знаю, как это называется, но это именно та вещь, о которой я тебе рассказал.

– Это магический ошейник, с его помощью пленяют магов. Первый раз вижу, чтобы его использовали не по назначению… Надо будет учесть.

– Не знаю как насчет магов, а меня он при помощи этой штуки контролировал здорово. Испытав разочек, чем карается неповиновение, больше испытывать не хочется.

– Ну это кому как, – усмехнулась Къяра. В обители она научилась, превозмогая боль, рвать кабалиты.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что не все такие сообразительные, как ты.

– Неужели попадается кто-то, кто может этому противостоять?

– Нет, но не все понимают это сразу, – слукавила Къяра.

– Я понял достаточно быстро и был готов повиноваться, но Маграт не потребовал от меня этого. Он отправил меня сюда, взмахом руки сотворил здесь эту избу и, оставив мне меч и кое-какие необходимые вещи, запретил покидать это безлюдное место. Около пяти лет я вообще не видел людей. Я обустроил кое-как свой быт и скоро привык к одиночеству. А потом в ловчую яму, на окраине отведенного мне Магратом участка, свалился заблудившийся торговец, ехавший с товаром на ярмарку. Сначала я хотел его убить, а товар забрать. Но потом мне в голову пришла лучшая мысль, и я забрал его товар, отдав взамен добытые мной шкуры. Так и пошло. Торговец сначала один, а потом и с другими, раз в два-три месяца приезжал к условленному месту и разводил костер, увидев который, я приходил и приносил им взамен их товара шкуры волков, лис, рысей, соболей, куниц, белок, а иногда и медведей. А еще через семь лет Маграт мне привез тебя и потребовал, чтобы я тебя учил. Ты не представляешь, как я тебя ненавидел первое время…

– Почему не представляю? Я это испытала. Я только не понимала, почему.

– Ты была бы похожа на Алику, как две капли воды, если бы не твои волосы и самое главное твои глаза. У твоей матери были глаза как ласковое лазурное небо. А твои глаза, моя девочка, это два огромных, бездонных, синих озера, которые тогда были холоднее льда. И ты, маленькая девочка, умела смотреть так, что мне становилось не по себе. Ты никогда не плакала и никогда ни о чем не просила. Ты была наследницей Владетеля, и это чувствовалось сразу. А еще я считал, что именно из-за тебя погибла Алика, что только ради тебя Маграт хотел заполучить ее.

– А ты уверен, что она погибла?

– Я не осмелился спросить… Но что он с ней еще мог сделать? Ведь даже ты на мой вопрос: «где твоя мать?», не задумываясь, ответила, что у тебя нет матери, – Виард потер лоб рукой, и продолжил: – Иногда, когда ты о чем-то размышляла, мне начинало казаться, что ты смотришь как она, и что ты ее маленькое продолжение. Но стоило мне приблизиться к тебе, и ты тут же становилась неприступно холодной и, даже стоя на коленях, ты была наследницей Маграта, а не дочерью Алики. Как же мне хотелось выбить из тебя этот дух, заставить заплакать, о чем-то попросить… Но это мне не удавалось, я не мог тебя сломить и бесился от собственного бессилия. Тогда я и попросил торговцев привезти самогон.

– Ну, продолжение истории я знаю… Теперь многое становиться более понятным. Я только не понимаю, с чего это ты отношение ко мне поменял.

– Когда во время того пьяного избиения, я не смог привести тебя в чувство, и поднял тебя с пола, еле живую, с разодранной до костей спиной, ты мне до боли напомнила Алику. Я вспомнил, как вез ее Маграту и тем самым убил ее, а теперь я чуть не убил тебя, причем также абсолютно незаслуженно. Только тогда она плакала, а ты плакать не будешь… И еще я не понимал, почему Маграт не вмешивается, хотя может контролировать происходящее. Ведь ты могла умереть… А потом я вспомнил твои слова про наказание, понял, что ты говорила о себе, и испугался, что могу потерять последнее, что осталось от Алики, могу потерять тебя…

Виард помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил:

– Как я тебя молил, чтобы ты исцелила себя, ты знаешь… Но ты оказалась подлинной дочерью своего отца, тебя можно было убить, но изменить твое решение было невозможно. А уж после того, что мне сказал Владетель, я понял, что твои решения уважает даже он. Хотя его отказ поверг меня просто в шок. Я ожидал всего: что он накажет или даже казнит меня, или что заберет тебя, но то, что он оставит все, как есть, даже не оказав тебе никакой помощи, мне и в голову не приходило.

– Но он же оставил тебе лекарственную мазь.

– Оставил, после того как я пообещал тебя придушить, чтобы ты не мучилась. И еще посоветовал мне почаще промывать твои раны моим запасом самогона.

– А я полагала, что это ты сам придумал, чтобы меня еще помучить.

– Нет, думать в тот момент я был вообще не способен. Как ты это все вынесла, до сих пор не понимаю…

– Да ладно тебе. Успокойся. Это были цветочки по сравнению с тем, что мне пришлось испытать в обители магов.