Удержи меня

Я осталась совсем одна. Переехав в город, поступила в техникум, стала технологом-пищевиком и устроилась работать в большую кондитерскую фирму. Жила в общаге, в одной комнате с тремя девчонками. Соседки попались разбитные, любили погулять, пивка после работы, то-се… Меня это не привлекало, и приходилось иногда вечер напролет гулять по городу, разглядывая витрины и афиши кинотеатров.

Во время одной из таких прогулок я и встретила того, кого уже почти восемь лет называю мужем. Уж не знаю, чем я его взяла – обычная, таких много. Видимо, своей шикарной косой почти до колен. Волосы мне от бабки достались – у нее косища была толщиной в руку, даже когда бабка совсем состарилась, прохожие удивленно вслед оборачивались.

Поженились мы тихо и скромно, да и какие могут быть пышные торжества, когда причина уже на нос лезет буквально? Через два месяца после свадьбы родился Максимка, и я погрузилась в его воспитание с головой. Ни на что сил не оставалось, Данька злился, все чаще исчезал из дома, пропадал где-то. Первое время я пыталась скандалить, качать права, потом устала. Пусть бегает, думала, потом все равно вернется. И только последние три года…

Он стал какой-то нервный, чуть что – в крик, в скандал, хлопал дверью и уезжал куда-то, не возвращаясь ночевать. Я от стыда перед свекром провалиться была готова, но тот делал вид, что не замечает. Данька возвращался, от него пахло какими-то странными духами – как сеном будто. Однажды, не удержавшись, я ехидно спросила:

– Что, к корове своей заезжал? – и тут же схлопотала по лицу, заплакав не столько от боли, сколько от удивления и обиды – прежде никогда он не поднимал на меня руку.

– И больше никогда не смей произносить этого слова! Вот так и запомни – никогда больше! – и ушел в спальню, хлопнув дверью.

Я проревела на кухне весь вечер, но Даньке и в голову не пришло заглянуть ко мне, успокоить, просто извиниться. Да и черт с ним. Одно меня мучило, распирало просто – из-за кого весь сыр-бор? Что это за дамочка такая, ради которой мой муженек готов мне глотку перервать? Наверняка, какая-нибудь бывшая пациентка или кто-нибудь из персонала. Ох, хоть бы увидеть, глазком одним взглянуть…

Умывшись, я пошла в спальню и там обнаружила, что муж лежит на раскладушке, накрывшись с головой одеялом, и делает вид, что крепко уснул. Ладно…

Утром мы не разговаривали. Торопливо проглотив чашку кофе и не став завтракать, муж укатил в свою больницу, а я, забросив по дороге сына в школу, пошла на работу. Подходя к остановке, заметила странную женщину – болезненно худая, в длинном черном пальто с капюшоном, надвинутым по самые брови, она старалась переждать порыв ветра, повернувшись спиной по направлению движения. Немудрено – такую унесет враз, это вам не я, не мои девяносто без малого!

Есть же счастливые бабы – едят, что хотят, и ничего не делается с ними, нигде ни жиринки, а тут… Стоит только позволить себе немного расслабиться и съесть кусочек торта или пирожное, как оно моментально вылезает где-нибудь на боках или на пятой точке. Я сижу на диете постоянно, тошнит уже от овсянки, кефира, риса и яблок, но что поделаешь, если такая конституция. А эта щепка в черном, наверное, смотрит на меня и думает: «Вот коровища! Ела бы меньше, так и не носила бы пятьдесят второй размер в свои двадцать девять!».

Да и бог с ней, чего я прицепилась к этой девке? А все Данька – если бы не он и не его недовольное с утра лицо, так и не злилась бы я сейчас на весь свет. Надо брать себя в руки, а то на работе обязательно с кем-нибудь поругаюсь, и так у меня репутация скандалистки и склочницы, и даже кличка «Оксанка-чума». Это дома я толстая распустеха и, чуть что, в слезы, а на работе – ого! Даже начальница, старая гусыня, предпочитает меня не задевать.

В свой обеденный перерыв я решила прогуляться до рынка, купить продуктов и забросить домой, чтобы вечером не бродить по супермаркету. И надо же было мне пойти через школьный двор! У ворот стояла наша машина, а в ней – двое. Данька и какая-то баба. Совсем оборзел, родимый – средь бела дня свою телку к школе припер! И вообще – какого черта он здесь делает, когда должен быть на дежурстве?

Надо признать, что внутри у меня все сжалось, и коленки подогнулись, и противный холодок пробежал по спине… Что же делать теперь? Подойти и закатить скандал на всю улицу? Вытащить эту сучку за космы из МОЕЙ машины? Что делать-то? Ой, мамочка… как же быть-то теперь?..

Я намертво прилипла к стене, боясь шевельнуться, выйти из своего укрытия. Пока я мучилась, прозвенел звонок, и из школы вывалила целая толпа детей разных возрастов, они галдели, бегали, шли группами и по одному, закрыв мне весь обзор, и я проследила момент, когда баба вышла из машины. От злости я треснуть была готова, упустив шанс встретиться с соперницей лицом к лицу. Ладно, значит, не судьба сегодня. Пойду домой, а то и перерыв скоро кончится, а мне ж еще обратно на работу.

Я пошла к воротам. Навстречу мне опять попалась утренняя незнакомка – она шла прямо на меня и плакала, вытирая глаза платочком. Из-за моей спины вдруг вынырнула девчонка в красном пуховике и беретике, кинулась к женщине с криком: «Мамуся!». Женщина быстро спрятала платок в карман, улыбнулась как-то вымученно, натянуто: «Привет, заяц!». Дальше слушать я не стала, надвинула шапку и побежала домой.

Возвращаясь с работы вечером, я все строила планы, как бы наказать Даньку за его неверность и откровенную наглость, но все получилось совсем не так, как я напланировала. Едва увидев его, я вдруг вспылила и заорала с порога:

– Убирайся отсюда, на фиг! Слышишь?! Собирай свои шмотки и вали!

Опешивший муж даже не сразу сообразил, что происходит, почему я бегаю по квартире в сапогах и пальто, швыряя его одежду прямо на пол.

– Сдурела? – он попытался перехватить меня за руку, но я развернулась и ударила его по лицу, продолжая выкрикивать какие-то слова и проклятья. Тогда Данька, вспылив, побросал какие-то вещи в большую спортивную сумку, схватил со стола ключи от машины и мобильник и пулей вылетел из квартиры, хлопнув дверью так, что посыпалась штукатурка. Я же бессильно опустилась на пол и, обхватив руками взлохмаченную голову, завыла на всю квартиру, напугав сына.

– Мам, ты чего? – испуганно спрашивал Макс, пытаясь заглянуть мне в лицо, но я только мотала головой и продолжала подвывать. – А папа куда уехал?

– Нет у нас больше папы, сыно-ок! – взвыла я еще громче, обняв Макса и раскачиваясь с ним из стороны в сторону. Потом, сообразив, что незачем ломать ребенку психику, успокоилась, вытерла глаза и, шатаясь, побрела на кухню готовить ужин.

Свекор сегодня дежурил, а потому мы с Максимом не стали особо изощряться в разносолах, пожарили гренок, достали банку паштета и уплели все это, запивая горячим чаем. Потом я проверила у сына уроки, попеняв на безобразный почерк и страшную грязь в тетрадях, заставила его дважды повторить выученное стихотворение и только после этого разрешила посмотреть мультфильм про черепашек-ниндзя.

Пока ребенок, лежа на ковре в зале и уплетая чипсы, сопереживал рисованным персонажам, я все пыталась осмыслить, что же произошло. Ну да, я вспылила, и это, кстати, вполне оправданно в моей-то ситуации – а кто стал бы терпеть подобные выходки? Достаточно того, что я и так столько лет молчу и делаю вид, что не вижу, не слышу, не понимаю. Да хватит уже, лопнуло мое терпение! Пусть покрутится теперь, кобель, пошатается по друзьям с ночевками! Единственно, если мамзель его приютит, обогреет и спать уложит… И пусть он еще найдет такую дуру, как я! А я вот не пропаду, просто назло ему завтра в салон красоты загляну, прическу поменяю, да и вообще… Не сошелся свет клином на дорогом Данииле, вот так.

Но, с другой-то стороны… а кому нужна баба с ребенком, не имеющая ни своего жилья, ни бешеных денег? Да с такой комплекцией, как у меня?.. И как еще свекор отреагирует на мой демарш? Ведь я выставила его сына из его же собственной квартиры…

Свекор, на удивление, был нейтрален, как Швейцария в Вторую Мировую. Принял все к сведению и ничего не сказал, я так и не поняла – на чьей он стороне.

Так прошла неделя, Даниил не появлялся и не звонил, только заезжал пару раз в школу к Максиму, но домой так и не зашел. Я пыталась выудить из сына хоть что-то об отце, но Макс отказывался наотрез обсуждать со мной эту тему. Злость моя прошла, и я уже жалела, что не сдержалась, выступила так по-идиотски. Как теперь выйти из этой ситуации, я не знала…

Маша.

И вот они уехали. В квартире стало совсем пусто, а спать ночами и вовсе жутковато – я совершенно отвыкла быть дома одна. Юлька исправно присылала мне смс-ки, отчитываясь о прилете сначала в Москву, а затем и в Анталью. Артем не соизволил даже позвонить.

Волосы продолжали выпадать, пришлось подстричь их совсем коротко, и теперь я походила скорее на школьницу, чем на мать восьмилетней дочери. Данька огорошил меня, сообщив о своем уходе из дома, и я долго пыталась выяснить причину, но потом вдруг подумала, что мне и своего вполне хватает, зачем еще и чужим голову грузить? Помирятся, дело семейное. Но прошла неделя, а он по-прежнему жил у Сереги. Пару раз делал намеки на то, что, поскольку я сейчас одна, то он мог бы и у меня остаться, но я пропускала это мимо ушей. Все, что угодно, но не любовник на супружеской кровати – такая вот у меня странная логика. Нельзя притаскивать в семейное гнездо чужого человека.

Данька старался хоть как-то встряхнуть меня, водил в рестораны, просто погулять по городу вечером, я не отказывалась, но и удовольствия особого не получала. Состояние апатии, охватившее меня в день отъезда мужа и дочери, не проходило, я делала все как-то машинально, через силу, потому что надо. Надо встать утром, надо сварить себе кофе, надо что-то съесть на обед… Плюс к тому в руки попалась абсолютно депрессивная книга, и ситуация в ней напомнила мою собственную, и даже слова мужа о постоянной симуляции там были. Как нарочно…

В пятницу мне позвонила Ирка, пригласила в гости, но я отказалась и, видимо, сделала это таким загробным голосом, что подруга сразу поняла – надо что-то делать. Она примчалась буквально через час, засунула меня под душ, заставила наложить макияж и сделать прическу, долго рылась в шкафу в поисках мало-мальски прилично сидящего платья. Я не сопротивлялась этому бурному натиску, похожему на сход лавины.

– Знаешь, дорогая, – критически прищурив глаза, Ирка оглядела меня с ног до головы, – ты это зря затеяла – хоронить себя заживо.

– Ирка, мне вообще ничего не хочется, – призналась я, – и потом… – но сказать ей про то, что Артем завел любовницу, не смогла, так же, как и про Даниила всегда молчала.

– Ой, все! – отмахнулась Ирка, поправляя складку на моем платье. – Хочется – не хочется… Маня, жить надо, понимаешь? Сама себя не будешь любить и жалеть, другие и подавно этого не сделают! Вот Артем твой – сел и поехал, еще хорошо, ребенка с собой взял, пусть девка отдохнет немного от школы да от танцев твоих. И вообще – Тема странный какой-то стал в последнее время, – вдруг объявила подруга, усаживаясь в мягкое кресло и беря со столика стакан с соком.

Я растерялась – неужели и со стороны уже видно, что в моей семье происходит разлад? Я всегда старалась защитить свое гнездо от посторонних глаз, не дать кому-то увидеть то, что не предназначено чужим. Мои проблемы с мужем я не обсуждала ни с кем, даже с мамой. И вот Ирка заметила-таки произошедшую в Артеме перемену.

– Да просто работы много навалилось, крутится целыми днями, как белка, устает… – промямлила я, пытаясь, как обычно, защитить мужа от Иркиных нападок.

– Ага, – кивнула та, рассматривая идеальный маникюр, – бедненький Темочка, он так устает, что даже не замечает, что с его женой творится! Ты себя в зеркале-то видела, Маня? Ужас! Ведь была вполне нормальная баба, а сейчас?

Я никогда не задумывалась над тем, как выгляжу – ну, вот такая я странная, хожу не в том, что модно, а в том, что удобно, если есть возможность, стараюсь обходиться только губной помадой, прическу всю жизнь носила только такую, чтобы меньше времени отнимала укладка. Возможно, я не права в этом, и нужно больше заниматься собой, но времени катастрофически не хватало, а теперь пропало и желание это делать. Зачем? Болезнь никого не красит, это понятно, но ведь и всеми ухищрениями я тоже вряд ли смогу стереть со своего лица ее печати. Ирка, наконец, осознала бесполезность бесед со мной на эту тему, горестно вздохнула и встала:

– Все, хватит! Надевай пальто, поехали.

– И куда ты меня тащишь? – без всякого, впрочем, интереса спросила я, послушно надев пальто и набросив на плечи поверх него платок.

– Интересная компания, – коротко бросила подруга, застегивая шикарный кожаный плащ.

Ох, не нужна мне компания твоя, пронеслось в моей голове, но выхода не было уже, мы спускались в лифте к Иркиной машине, припаркованной у подъезда. Выпал первый снег, в этом году на удивление рано, и весь двор оказался засыпан. Ирка, чертыхаясь, достала щетку и принялась сбрасывать снег с крыши машины.

– Ты смотри, пакость какая! – бурчала она, энергично работая щеткой. – Еще только середина октября, а уже столько навалило! И ведь растает непременно! Одна грязь останется…

Я почти не слушала, о чем разглагольствует подруга, думала о том, чем же сейчас занимается мой заяц на берегу Черного моря. Интересно, научится ли она плавать, как следует? Воды Юлька не боялась с детства, а плавать научить мы ее так и не могли – у Артема не хватало терпения, а я сама неуютно чувствовала себя в воде, никогда не заплывая глубже, чем на высоту своего роста. Дочь же смело летела в любой водоем, нацепив нарукавники, и барахталась до тех пор, пока не синели губы.

– Ты долго еще будешь столбом стоять? – донесся до меня раздраженный голос Ирки. – Поехали!

Компания оказалась, и впрямь, интересная – Ирка недавно увлеклась дизайном интерьеров, решив всерьез отрешиться от медицины, где за копейки приходилось вкалывать сутками, не получая даже морального удовлетворения от своей работы. И теперь круг ее знакомых ощутимо пополнился людьми, занимающимися именно этой деятельностью, и многие из них добились уже вполне определенных результатов.

Молоденькая девушка, представившаяся Наташей, оформляла интерьеры почти всех новых модных ресторанов. Аркадий, высокий, вальяжный, полноватый мужчина лет тридцати пяти, доводил до логического завершения внутреннее убранство концертного зала, открывавшегося через месяц. Никто из них не кичился своими достижениями, не делал вид, что круче него только горы Кордильеры, все очень просто и мило общались. Я почувствовала себя не в своей тарелке только один раз, когда кто-то спросил меня, чем занимаюсь.

– Ничем, – я пожала плечами и покраснела. – Вообще-то я медсестра, но сейчас не работаю…

Наверное, впервые в жизни мне стало стыдно за себя – ну, в самом деле, кто я такая? Жена, мать, домохозяйка? И все. Все мои достижения – это любимый ребенок, увлеченный своими танцами, и вот ее интересами я и живу в последнее время. Скоро говорить нормально разучусь. Может, Ирка права – что сидеть и ждать неизвестно чего? Так и с ума сойти недолго. Нет, пора менять что-то в жизни, хватит скрываться в своей квартире, как в ракушке, пряча голову при появлении рядом постороннего.

От принятого решения у меня даже плечи, кажется, распрямились, и голова задралась вверх. Точно, завтра же начну искать работу, хватит выслушивать претензии мужа по поводу денег. Не знаю, то ли это выпитый бокал вина так подействовал на меня, то ли на самом деле я созрела поменять что-то в жизни, но, утянув Ирку в сторону, я спросила: