Женщина, которая поэт

Женское ремесло

Снег занавесил простынями сад:
Хэбэшки белоснежные висят
И в детство тянут и зовут упрямо.
Там – тощая стиральная доска,
На зимней речке два гнилых мостка
И прорубь, где бельё полощет мама…

В воде холодной пальцы, словно лёд.
Отпустишь ткань на миг – и унесёт,
А мама шутит: «Для русалок платья!»
С ней рядом – таз, бельё горой лежит…
Не каждый с ним управится мужик.
Вот только это – женское занятье…

Потом в саду от неба до земли
Белеют парусами корабли —
Морозом укрощённые скитальцы.
Так было раньше… И почти везде:
Бельё купали в ледяной воде
И мучились всю жизнь от боли в пальцах.

Течением те годы унесло…
Быть женщиной – простое ремесло?
Поймёт не каждый этот подвиг тяжкий.
…А мама рядом. И её рука,
Как в детстве, исцеляюще легка…
И я целую красные костяшки.

Мой город

Тверской весны угрюмый вид
Напомнит старого бродягу:
В грязи, потрёпан и небрит,
Окурком старой ТЭЦ дымит,
В кармане сжав Лазури* флягу.

На коже – сыпь дорожных ям,
И вены вздуты половодьем…
А по нахмуренным бровям
Трамвай ползёт ко всем чертям
И на Советской в ноль уходит…

На Комсомольской каждый год
Нарыв вскрывается подкожный.
Но вновь бродяга просто ждёт,
Пока беда сама пройдёт,
Прижав асфальта подорожник…

Оставив почести другим
И старых крыш понурив плечи,
Мой город слишком человечен…
И оттого до слёз любим.

*Лазурь – небольшая река в черте города Тверь, правый приток Тьмаки. В настоящее время река в результате хозяйственной деятельности человека превращена в цепь прудов.

«Словно старый пропойца, нашедший спирт…»

Словно старый пропойца, нашедший спирт,
Поле жадно глотает внезапный дождь,
Тянет пальцы травы, не скрывая дрожь,
И, напившись, с блаженной улыбкой спит.

Краснощёкий закат ?закадычный друг ?
На него бросит вечера смятый плед.
Обронив из кармана пяток монет,
Не заметит, как звёзды блеснут вокруг.

Будет долго курить за одной одну,
Выдыхая туман, потемнев лицом…
И в душе называя себя глупцом,
Будет пить допьяна, чтоб залить вину.

Утром, бледен, встревожен и нездоров,
Похмелится росой и не будет знать,
Через сколько ему повезёт опять
Отрешиться от мыслей и спать без снов.

Подземка

Подземка, словно крот, почти слепа —
В знакомых норах день за днём змеится…
В столичных недрах – хмурая толпа
С привычным безразличием на лицах.

Наушники, мобильный и планшет —
И можно под землёй всю жизнь скитаться,
Заполнив шумом пустоту в душе
И прозябая в переходах станций.

Подземный мир в тиски зажмёт людей,
Но теснота не заменяет близость.
Легко забыть в привычной суете:
Чтоб ближе стать – не требуется виза.

Провинциалка – улыбнусь толпе!
Но мир отпрянет, как от прокажённой.
И покажусь Дюймовочкой себе,