Продавец пуговиц

Марк засмеялся и решил, что лучше закрыть тему и не спорить по пустякам. «Женщины есть женщины, – решил Марк. – Они всегда думают, что выглядят лучше, чем их рисуют. И согласятся признать сходство только в случае обмана на картине. В том случае, когда художник открыто польстит даме и значительно приукрасит образ».

Картина на стене обладала еще одним странным свойством. Люди, которые были изображены на ней, не узнавали себя. Возможно, художник не смог сделать образы похожими. Все же другие видели не просто сходство, а полное совпадение копии с оригиналом. Эта особенность картины впрочем легко объяснялась восприятием человеком себя. Известно, что люди слышат свой голос не таким, как он звучит на самом деле и не узнают его при записи на диктофон. Конечно, каждый человек идентифицирует себя с изображением в зеркале или на фотографии. Но и тут не все так гладко. Если смотреться в зеркало трельяжа, можно и удивиться, как странно ты выглядишь, когда не смотришь сам себе в глаза. Да и с фотографиями дело обстоит не лучше. Если дать человеку серию его разных снимков, и попросить показать наиболее правдиво отражающий его лицо, он непременно выберет не тот, что покажет самый близкий и хорошо знающий его человек. Эти особенности восприятия все же не настолько причудливы, чтобы объяснить свойство картины. Люди видели на ней не совсем то, что было изображено.

Марк обнял Ульяну, она не сопротивлялась. Прижалась сильнее и положила руки ему на плечо.

– Как хорошо, что я нашел тебя! Ты такая хорошая! Все так хорошо.

– Хорошо. Да. Хорошо!

– Ульяна, я люблю тебя!

Ульяна не была готова ответить Марку на признание. Она уже любила его. Определенно. И кажется любила не один год. Но ей нужен был лишь знак, кивок головой матери, у которой ребенок просит разрешения пойти на вечеринку, жест рукой дирижера, показывающий музыкантам начало исполнения композиции, слово «Мотор!», которое выкрикивает режиссер на съемочной площадке.

Непомусен снова принес мячик, воспользовавшись этим Ульяна высвободилась из объятий и не сказала ни слова. Мячик полетел в море. Ульяна села не песок. Марк опустился рядом.

Он выглядел счастливым несмотря на молчание Ульяны. Счастливым, но немного задумчивым. Казалось, он решает, как пройдет вся остальная его жизнь во всех подробностях и мелочах. «Где они будут вместе жить? Какую кровать лучше купить? Какое постельное белье лучше выбрать, однотонное или с рисунком? Что заказать на второй день свадьбы? Как объяснить всем его женщинам о прекращении отношений уже ни на месяц и ни на год, а навсегда?»

Марк искал в песке красивые камушки среднего размера и кидал их в воду. Ульяна присоединилась к этому занятию. Однообразие действий прерывал только Непомусен, который прибегал с просьбой в глазах снова закинуть мячик как можно дальше. И Марк и Ульяна молчали. Но это молчание не было неловким. Наоборот оба чувствовали себя естественно и спокойно. Важно, что люди могут не только поговорить на общие темы, но и вместе помолчать об одном и том же.

Море так же монотонно и однообразно играло камнями и песком.

«Что приготовить для романтического ужина на двоих? Понравится ли Ульяне моя квартира? Заинтересует ли моя работа? Захочет ли она родить ребенка? Кто это будет мальчик и девочка? Как назвать малыша?»

Ульяна не задавала вопросов, она отвечала на них. «Мне нравится этот человек. Мы уже сидим на берегу, слушаем прибой и ищем красивые камушки. Рыжая собака приносит синий мяч». И, наконец, перед ней встал вопрос: «Может я сплю?»

– Я хочу, чтоб ты родила мне сына! – тихо сказал Марк, наблюдая за мальчиком с отцом.

«Точно сплю. Мой обычный сон! Я должна ответить то, что всегда отвечаю во сне? А что если я скажу что-то другое? Может от этого я проснусь? Я не хочу просыпаться!»

– Я обязательно рожу от тебя ребенка!

Непомусен снова подбежал к Ульяне, но мяч не отдал. Лег и принялся его грызсть. Разгрыз мяч на две части – другого исполнения сна не будет.

«Я забыла бутерброды! Как? Что теперь будет? Это не тот сон! Он не может вот так закончится! Все должно повториться в точности. Если этого не произойдет сегодня, это произойдет разве, что в другой Вселенной или спустя миллионы лет. Я сама все испортила. Как я могла забыть? Это просто невозможно!».

– Ульяна, что с тобой? Ты так побледнела? Тебе не хорошо? Может ты голодная? Хочешь бутербродов? Вкусные. С колбасой и сыром!

– Я очень хочу бутерброды. Ты даже себе не представляешь, как сильно я хочу поесть эти бутерброды! Огурцы тоже принес?

Марк открыл замок на сумке. Непомусен тут же вскочил просить своей доли. Марк достал бутерброды, отдал один Ульяне, второй взял себе. Протянул Ульяне свежий огурчик. Посмотрев в жалобные глаза собаки, Марк вытащил колбасу и отдал псу. Ульяна засмеялась и сделала тоже самое.

– Я тоже люблю тебя! – сказала она Марку.

К мужчине, играющему с ребенком, подошла приятной наружности молодая женщина. Она погладила мальчика по голове, и тот протянул к ней ручки.

– Анечка! Я так рад, что ты пришла! Видишь, все получилось! Я сделал это. Все готово!

– Наконец-то мы нормально будем жить. Без всего этого твоего творчества! Но ты знаешь, – женщина немного помолчала и смущенно продолжила, – то, что я вижу, удивительно. Это бесподобно. Ты – молодец! Прости меня! Я тебя люблю!

– Спасибо! Ты даже не представляешь, как для меня важны эти твои слова!

– Я думаю, теперь тебя засыпят предложениями! Ты же откажешься от них, правда?

– Посмотрим! – Алексей прижал к себе сына и поцеловал. Мальчик засмеялся. Анна не успела произнести и слова. Высвободив руку, Алексей крепко обнял жену и закрыл ей рот долгим поцелуем.

В рабочем кабинете Алексея Павловича Волкова, в ящике стола, лежала шкатулка. Сверху на ней уверенно стоял игрушечный человечек. Колпачок, красные башмачки, густая борода – милый на вид. Вдруг человечек начал шататься и тут же исчез в бездне темного бархата. Крышка закрылась.