Адвокат из Голливуда

Женщина тяжело поднялась из-за столика, как будто на плечах у нее был стопудовый груз, и пошла к выходу.

Я вопросительно смотрела на Светку, ожидая объяснений. Отзывчивая подруга не заставила долго ждать.

– Ну чего ты уставилась-то на меня, как крокодил? – зашептала она. – Не видишь – дама не в себе?

– Вижу.

– Ну и вот… И нечего глаза таращить.

– Это кто вообще?

– Кто, кто… Никто! Клиентка моя – вот кто. Она без маникюра и макияжа за завтрак не садится, если хочешь знать.

– Я заметила…

– Прекрати! Нашлась тоже… Хазанов в юбке.

– Да чего ты разошлась? Объясни толком.

– Толком, толком… Сигареты есть у тебя?

– А здесь можно курить?

– Пойдем на улицу, все равно у меня перерыв уже заканчивается.

Мы вышли из кафе, и по дороге к своему месту работы Светка рассказала мне, что загадочная Алевтина Прокофьевна – ее постоянная клиентка, что она весьма состоятельная и респектабельная дама, прекрасно образованная, но ни дня в своей жизни не посвятившая низменному занятию под названием «ходить на работу».

– Презренный металл у нее муж зарабатывает. И причем в таких количествах, что нам с тобой, подруга, и во сне не снилось. А она все больше по части светских приемов упражняется. Ты бы видела ее: все время такая фифочка – маникюрчик, педикюрчик, всегда в курсе всех последних косметических новинок… Ей лет-то уж… точно не скажу, но в районе пятидесяти – как пить дать. А выглядела все время как картинка. Каждые две недели волосы красить приходила – чтоб ни одной сединки… И что это такое могло произойти?.. И главное – баба она нормальная. Знаешь, это ведь большая редкость, чтобы человек, имея деньги, имея возможность ни в чем – действительно ни в чем – себе не отказывать, не испортился. Тем более бабы. У нас в салоне стерв-то этих… я уж насмотрелась. Украдет у нее муж из муниципального бюджета пару «лимонов» – так она уже и королева. А эта – нет. И поговорит всегда по-человечески, и вообще… Знаешь, ведь профессионализм профессионализмом, но все мы люди, все можем ошибиться… да и мало ли… неприятности, настроение плохое… Я ей однажды так волосы покрасила… Ой, даже вспоминать не хочу. Не специально, конечно, а с красками там не сориентировалась… Ну в общем, в конце концов, чтобы на человека было похоже, перекрашивать пришлось в темный тон… а она светлые тона любит… Да и не идет ей темное, но что поделаешь, если вышло что-то вообще серо-буро-малиновое. Эксперимент сделала… балда. Так она – хоть бы слово! «Ничего, Светочка, бывает». А она, если хочешь знать, по своим связям могла бы так меня турнуть отсюда, что мне не только в салонах – в городе в этом никогда бы на работу не устроиться. Уборщицей бы не взяли, не то что мастером. А она: «Ничего, Светочка». Другая бы на ее месте… Да что говорить! Знаешь, я потом все-таки покрасила ее так, как хотела. И краски за свои деньги купила, и специально на парике сначала попробовала. Это вообще-то сложная процедура, надо было мне с самого начала на парике потренироваться… знаешь, цвета нестандартные, фиолетовый там, розовый, но все невыраженно, не ярко, а в полутонах… В общем, если умеючи взяться, получается супер, а если не умеючи – пугало. Как у меня и вышло в первый раз… Но что же это такое случиться-то могло?

Свой прочувствованный монолог моя подруга закончила, когда мы уже были у дверей косметического салона, где она, к счастью, до сих пор еще работала благодаря снисходительности Алевтины Прокофьевны. Мы распрощались и отправились каждая по своим делам. То есть я-то отправилась отдыхать, а заниматься делами отправилась Светка. Я же твердо решила, что после такого изнурительного и напряженного трудового периода, каковым оказалось мое недавнее расследование, отдыхать я буду не меньше двух недель. И вообще, съездить бы куда-нибудь… на острова… или в Италию… А что, может, и съезжу… «на недельку до второго». Благо я могла позволить себе цивилизованный отдых.

С приятной мыслью о том, что нужно будет на днях навести необходимые справки в турагентствах, я отправилась домой.

Прошло три или четыре дня после того, как мы с моей подругой Светой отдыхали в кафе. Я успела обзвонить все мало-мальски приличные туристические агентства нашего города и, поколебавшись немного, что же мне выбрать – острова или Италию, выбрала в конце концов Египет и Красное море.

Преисполнившись приятных ожиданий, я планировала завтра отправиться в агентство покупать тур. Но телефонный звонок прервал меня в самом разгаре радужных мечтаний. «Может, не подходить?» – грешным делом подумала я и все-таки сняла трубку. Звонила Света.

– Тань! Привет! Как дела?

– Ничего. Вот собираюсь в Египет отдыхать, – с первых же слов поспешила сообщить я. Но Свету это не впечатлило.

– Да? – рассеянно переспросила она так, будто и не слышала моих слов. – А помнишь, мы с тобой в кафе встретили женщину, ты еще заметила, что она была очень расстроена?

Вот зараза! Главное – я заметила. Как будто это я притащила ее за наш столик.

Из последних сил стараясь показать, что не испытываю интереса к разговору, я очень невежливо буркнула:

– Ну?

Однако и это ничего не дало. Не обращая ни малейшего внимания на мой недружелюбный тон, Света оживленно начала свой рассказ:

– Представляешь – такой ужас! Оказывается, ее сына обвиняют в убийстве. Придумали там какие-то улики… Мальчишка только из армии пришел. А он у нее единственный сын. Представляешь?

Увы! Последние остатки сомнений и слабых надежд, что, может быть, минет меня чаша сия, улетучились. Было совершенно очевидно, что Светка хочет навязать мне свою мадам с единственным сыном в качестве нового дела как раз в тот момент, когда я еще не успела очухаться от старого. Но я решила сопротивляться до последнего, поэтому снова не была слишком многословной:

– Ну?

– Да чего ты заладила «ну» да «ну»?! У человека несчастье, а она нукает, как попугай! Парня спасать надо!

– А я-то здесь при чем?

– Танька! Ты меня не зли. Не поможешь – знай, ты мне больше не подруга. И не приходи ко мне никогда, и гримировать тебя для твоих предприятий больше не буду никогда в жизни, и…

– Свет! Я всего несколько дней назад дело закончила. И какое, если бы ты знала! У меня все тело болит, у меня башка не варит, мне отдохнуть надо, я ведь тоже живой человек!

– Ну, Танечка, ну солнышко, ну золотце! Ну для меня! Я ведь тебя почти никогда ни о чем не прошу. Ну возьмись! А? Ведь не шутки – убийство на парня вешают.

– Светка! Вот зараза какая… ну что мне с тобой делать?

– Возьмись, Танечка! Возьмись. И людям поможешь, и денежек заработаешь. Ставку свою можешь умножать на два – даже не сомневайся. Возьмись, золотце! Ты же у нас умненькая, тебе же такие пустяки на один зуб. А уж потом – хоть в Америку езжай отдыхать. Чего ты там не видела в этом Египте? Там, кроме песка, ничего интересного нету. А здесь человеческая судьба решается…

Разумеется, я с самого начала знала, что она не отстанет. И даже где-то в глубине души предчувствовала, что в конце концов я соглашусь. Поэтому и не хотелось мне брать трубку. Но раз уж взяла…

– На два, говоришь?

– На два, Танечка, на два. Я же тоже понимаю – работа у тебя трудная, нервная…

– А тебе известно, каким будет мой гонорар, умноженный на два?

– Ничего-ничего… это совершенно ничего, они люди состоятельные, и потом – единственный сын… В общем, они в курсе, что качественная работа стоит дорого, я с ними эти вопросы уже предварительно обговорила.

Обговорила она… Вот наглая! Она, значит, и мысли не допускает, что я могу ей отказать. Впрочем, моя ставочка, умноженная на два, выглядит совсем неплохо, за такие деньги еще можно поработать, даже и сверхурочно.

Я записала адрес и пообещала подъехать завтра к девяти утра – о встрече эта нахалка, оказывается, тоже уже договорилась. Бывают же люди… бессовестные.

С грустью вспомнила я о своих мечтах, которые еще так недавно занимали мои мысли, собрала в кучу рекламные буклеты с красивыми картинками из разных стран и, чтобы не длить мучения, а уничтожить все надежды разом, выбросила всю эту красоту в мусорное ведро.

Не скучай без меня, Египет!

На следующий день, как и обещала, в девять часов утра я звонила в дверь квартиры Алевтины Прокофьевны.

Мне открыла пожилая женщина, при виде которой я почему-то сразу вспомнила рассказы школьных учителей о няне Пушкина Арине Родионовне.

– Вам кого? – спросила няня.

– Я частный детектив, Татьяна Иванова. У меня на девять часов назначена встреча.

– Ах, да-да, проходите, пожалуйста, вас ждут.