Каменное сердце

– Гарик, ну я же не об этом, – пожурила я его.

– А я об этом, – настойчиво проговорил Папазян.

– Гарик, если честно, то я опять по делу. Я знаю, ты будешь ругаться, но только ты можешь мне помочь. Только в твоих силах воскресить надежду, уже почти погибшую в моей душе, – поэтично сказала я.

– Вай, как красыва гаварышь, Таня-джан! – Гарик поцокал языком. – Ну ладно, что за дело?

– Не по телефону, Гарик. Можно я приеду?

– Конечно, зачем спрашиваешь, да? Когда?

– Желательно сегодня. Гарик, а ты не мог бы для меня сделать одну вещь?

– Мог бы. Какую именно?

– Тогда посмотри дело. Чтобы я приехала, и ты уже не искал его, а?

– Хорошо, только что за дело? – Папазян перешел на обычный тон.

– Это по убийству некой… дамы, – проговорила я с заминкой. – Ты наверняка слышал: позавчера застрелили Евгению Приходько, она работала в…

– Еще бы не слышал! – присвистнул Гарик. – Я сам начал работать по этому делу, но потом его передали в прокуратуру. По-моему, дело собираются закрывать за недостаточностью улик. Там явное заказное убийство. И абсолютно без улик. Ни исполнителя, ни заказчика. Так ты расследуешь это убийство?

– Да, меня нанял друг убитой.

– Друг… – Гарик произнес выразительно. – Там такая история! Ты в курсе, что эта Приходько вообще какой-то самоделкин?

– В курсе, Гарик, в курсе. Так я приеду?

– Ну, конечно, приезжай. Когда ты будешь?

Я посмотрела на часы, прикидывая, сколько мне понадобится на сборы и на дорогу, и ответила:

– Минут через сорок – сорок пять буду.

– Ну, тогда я, если что, у себя.

Гарик повесил трубку, я тоже. Быстро собравшись, я причесалась, подкрасилась, оделась и вышла из дома. Сев в машину, я вставила ключ в замок зажигания и покатила к управлению, где работает мой давний друг Гарик Папазян.

Приехала я ровно через сорок пять минут. Гарик, как и обещал, был у себя и ждал меня. Когда я вошла в его кабинет, увидела на столе бутылку «Фанты» и два пластиковых стаканчика.

– Это для тебя, – указал Гарик на сервировку. – Сама понимаешь, алкоголь на рабочем месте распивать запрещается, но я же не мог встретить тебя с пустыми руками.

– Спасибо, Гарик, ты настоящий друг, – я послала ему воздушный поцелуй, и Гарик схватился рукой за щеку, как будто там был запечатлен мой поцелуй.

– Садись.

Я расположилась на стуле напротив Гарика, он разлил по стаканам напиток и сел на свое место.

– Значит, так, – начал Папазян. – По делу мало что известно. Убийство явно заказное. С крыши соседнего дома был произведен снайперский выстрел. Из СВД, естественно, – пояснил Гарик. – Дальше… На крышу того дома сразу же поднялись оперативники из убойного отдела, но, разумеется, никого не нашли. Нашли только черную полумаску. По следу сразу же пустили собаку, но она довела оперов только до ближайшей дороги – там, видимо, преступник сел в машину и уехал. Все, больше никаких данных по делу нет, – подвел итог Гарик, отхлебывая из своего стаканчика.

– А где это случилось?

– А ты что, вообще ничего не слышала? – удивленно поднял брови Папазян.

– Нет, Гарик, ничего. Весь позавчерашний день я провела в засаде, а там не было ни радио, ни даже телевизора. И вчера мне тоже было не до того. Дела, знаешь ли… – развела я руками.

– Странно, вчера весь день по телеку только об этом и трезвонили.

– Так что там насчет места убийства? – напомнила я Гарику.

– Ах да, место. Убийство произошло около нашего телецентра. Эту Приходько пригласили на передачу – прямой эфир, все такое… – сморщился Гарик. – Она приехала на место, вышла из машины, направилась ко входу, и вот тогда в нее и был произведен выстрел. Прямо в голову, в затылок. Очень метко и профессионально. Мгновенная смерть, – констатировал Папазян. – Тебе еще налить?

– Да, спасибо, – я задумалась. Мысленно представила себе район телецентра. Гарик словно прочитал мои мысли:

– Там напротив, помнишь, стоит здоровенный такой десятиэтажный дом. Вот с его крыши и был сделан выстрел. Он так удобно расположен для убийцы, что милиция, даже если бы приехала еще раньше, все равно не успела бы задержать его. Дом-то длиннющий – подъездов восемь, наверное. Пока его обежишь, кто угодно успеет спуститься вниз и дать деру. Вот такие пироги, Танечка, – Гарик с расстроенным видом принялся пить большими глотками из стаканчика.

– Ясно, – подытожила я.

– Ты надеешься распутать это дело? – озабоченно спросил Гарик.

– Надеюсь. А что, думаешь, не получится?

– Не знаю. По-моему, висяк капитальный. Однозначно.

– Я постараюсь, Гарик. Ты же меня знаешь, я настырная.

– Ай, знаю, ай, настырная! – заулыбался Гарик. – А только я еще настырней. Так когда же, уважаемая Татьяна Александровна, ты почтишь мое скромное жилище своим присутствием? Я все жду-жду, а ты все не едешь и не едешь… – Гарик сокрушенно покачал головой.

– Как-нибудь приеду, Гарик. Вот распутаю это дело и обязательно приеду, – Папазян просиял. – Наверное, – добавила я, чтобы он слишком уж не надеялся.

Остаток «Фанты» мы допивали под совместное обсуждение Жени и Саши как представителей группы сексуального меньшинства. Гарик, как всегда, отпускал шуточки на сей счет, а я улыбалась, вспоминая Сашу с его жеманными манерами. Не у всякой, даже самой кокетливой женщины бывают подобные манеры, подумала я.

* * *

Я приехала домой и первым делом пошла на кухню, чтобы приготовить себе кофе. Я знаю толк в этом напитке и не употребляю всякие суррогаты, что подают в кафешках, называя почему-то черным кофе. Свой волшебный напиток я готовлю по особому, собственному рецепту. И получается у меня кофе неизменно изумительный и восхитительный.

Я взяла сигарету и чашку с кофе и устроилась в кресле. Гарик подкинул мне информацию к размышлению. Почему Приходько убили именно при входе на телестудию? Наверняка это неспроста. Значит, кто-то знал, что в этот день и в это время она прибудет на студию. Кто-то следил за ней. Господи, конечно, следил! Ведь если некто нанял киллера, чтобы покончить с Женей Приходько, значит, он должен был предоставить ему максимум информации.

Как выяснить, кто это мог быть? Возможно, Кудряшов сможет пролить свет на это. Откуда брать подозреваемых? Ну, во-первых, надо будет встретиться с тем бойфрендом, о котором говорил Саша, выяснить, не причастен ли он к убийству. Между прочим, запросто мог. Если он на самом деле такой крутой мужик, как расписывал его Кудряшов, то вполне мог и заказать свою бывшую подружку, когда понял, что та, несмотря на угрозу, не собирается уезжать из города. Страх быть опозоренным перед братвой мог заставить его действовать решительно.

Это первое. Что второе? А вторым подозреваемым может быть и Кудряшов, пришла мне в голову шальная мысль. Почему бы и нет? Ведь известны сотни случаев, когда сам преступник выступает активным помощником в расследовании совершенного им преступления. Если он уверен, что никаких следов я не найду, почему таким способом не отвести от себя подозрения?

Я задумалась. Нет, вряд ли Кудряшов убийца. Ему ни к чему отводить от себя подозрения, ведь официальное расследование практически в тупике. Тем более что его никто и не подозревает. Хотя проверить этого странненького субчика все равно надо, мало ли что.

Ну вот, два подозреваемых у меня уже есть. И это при том, что я еще не общалась ни с кем из близких Приходько. Я взглянула на часы, день был в самом разгаре. А почему бы прямо сегодня не съездить в тот самый знаменитый салон и не поговорить с коллегами и приятелями Жени?

Я решила, не теряя времени, отправиться в салон «Солнечный берег» прямо сейчас. Собравшись, я взяла ключи от машины и направила свои стопы в это заведение, одно из самых модных и дорогих в Тарасове.