Неродная кровь

– А лично с Варданяном вы были знакомы?

– Под самый конец, когда он уже власть Ашоту передал. Но он все равно каждый день приезжал в офис и за всем наблюдал, да и на предприятиях частенько бывал – зятя контролировал.

– А вы знаете, что Варданян абсолютно весь свой бизнес на дочь переоформил?

– После смерти Ашота узнала, – покивала она. – И правильно сделал – он так дочь обезопасил, а наследник все равно один – Сергей.

Видя, что Полянской сейчас не до меня, я поблагодарила ее за помощь и попрощалась.

Провожать до калитки меня пошла Надя и во дворе тихонько шепнула:

– Дождись меня завтра утром. Часов в девять я приеду и кое-что тебе расскажу. Только Клавке – ни слова!

Я насторожилась и очень удивилась. Тандем Лада – Надежда казался мне нерушимым, и чтобы Надя стала делать что-то втайне от подруги, было нереально. Но это было! А значит, надо было ждать очень большие сюрпризы.

Дома я, поужинав, начала читать уголовное дело.

Итак, пуля была выпущена из пистолета сотрудника ИТУ под Покровском Самойлова Евгения Викторовича. Потерял ли он его по пьянке или у него украли, выяснить не удалось. Самойлов был уволен и получил на полную катушку. Произведенный в Ашота выстрел был единственным, больше этот пистолет нигде не засветился. А утерян он был Самойловым в мае прошлого года, то есть незадолго до убийства Ашота. И это наводило на определенные размышления. Позицию, с которой стрелял преступник, вычислили быстро, пути отхода тоже определили – собака привела на остановку общественного транспорта, откуда стрелок мог уехать куда угодно. Следственный комитет отработал все по полной программе, упрекнуть его было не в чем, но без толку.

Оставалось надеяться на анализы ДНК, которые нужно было повторить.

И я позвонила своему самому надежному другу, подполковнику полиции Владимиру Сергеевичу Кирьянову, работавшему в нашем областном управлении, который имел обыкновение засиживаться на работе допоздна. Несмотря на жуткую загруженность, он никогда не отказывал мне в помощи, но и я обращалась к нему только в самых крайних случаях, а сейчас был именно такой.

– Володечка! – медовым голосом начала я. – Как у тебя дела? Как здоровье? Как близкие?

– Все живы-здоровы, – был краткий ответ. – Я загружен по самую маковку, так что давай без предисловий. Излагай!

– Есть! Мне нужно провести несколько анализов, а сунуться с ними сейчас никуда невозможно. Это, во-первых. Во-вторых, мне нужна абсолютная точность результатов. В-третьих, деньги никогда лишними не бывают, а работа будет оплачена по наивысшему разряду. Отсюда просьба: договорись с кем-нибудь из криминалистов.

– Ты что, обалдела? – возмутился он.

– Володечка! Ты, главное, спроси. Я так думаю, что они не откажутся. Кроме того, как мне объяснили, в том случае, если я не добьюсь успеха и грянет скандал, то его последствия отразятся на жизни всех жителей нашего города самым печальным образом. Ты же этого не хочешь?

– Ладно! Подожди! – буркнул он и перезвонил мне минут через пятнадцать: – В общем, так. Записывай номер сотового, зовут Виктор. Он сегодня дежурит, вот и попробуй договориться с ним сама. Я его о тебе предупредил. А теперь изыди!

Мухой собравшись, я выскочила из дома, поехала к криминалистам и снизу позвонила Виктору. Он спустился, и я объяснила ему ситуацию.

– Ну и как срочно тебе это надо? – спросил он.

– Вчера, – кратко ответила я.

– За «вчера» обойдется дороже, – предупредил Виктор.

– Нет проблем! Мне самое главное, чтобы быстро и точно.

– Ну это я тебе гарантирую.

И мы договорились, что, как только у меня будет материал для анализа, я ему тут же его привезу.

Итак, первая часть задуманного была сделана, теперь оставалось осуществить вторую.

Вернувшись домой, я позвонила Ивану:

– Скажите, где находится окровавленная рубашка Ашота Арамовича?

– В городской квартире. Он там на неделе жил, а на выходные уезжал за город к нам. А вам зачем?

– Потом объясню. А Луиза после его убийства осталась жить в городской квартире или переехала за город? – продолжала я.

– Она всегда жила только в городе – у нее была аллергия почти на все, что цветет и пахнет. А еще она любила тишину и покой, которых при наличии детей не дождешься.

– Но если квартира в городе стоит пустая, то ее, наверное, кто-то проверяет? – спросила я.

– Да, конечно, – подтвердил он. – Там не осталось ничего ценного, но она все равно на сигнализации. В офисе есть ключи, и если там зачем-то нужно побывать, я или Сергей даем их человеку. Обычно это Акоп, потому что он живет недалеко от нее. Он вечером берет ключ, а утром возвращает. Но пару раз мы туда и других людей посылали. Татьяна, к чему вы все ведете?

– К тому, что завтра нам с вами нужно будет там побывать, и основания для этого у меня есть очень серьезные. Мне говорили, что дом находится на Маяковского и Советской?

– Нет, там жила Луиза, а дядя Ашот жил на Некрасова и Комсомольской. После того как умер ее отец, Луиза переехала к маме, которой требовались уход и просто внимание. И после смерти матери она осталась в родительской квартире. Дядя Ашот, а потом Сергей обеспечивали ее всем необходимым, и она ни в чем не нуждалась.

– Тогда нам с вами придется побывать в двух домах, – предупредила я. – Только у меня на утро одна очень важная встреча назначена, поэтому я вам предварительно позвоню.

– Хорошо, – согласился Иван. – Давайте с вами завтра встретимся, и вы посмотрите все, что вам нужно.

5 декабря, суббота

Я встала пораньше, чтобы в квартире прибраться – Надя хоть и свой человек, но все равно неудобно.

Успела, но в девять часов она не пришла, не было ее и в десять.

Я забеспокоилась и позвонила ей.

– Не до тебя мне сейчас, – тихо сказала она. – Тимофевна ночью умерла. Клавка пластом лежит. Похоронами Димка занимается.

– Ну, ты хоть намекни, что сказать хотела, – попросила я.

– Я тебе скажу одно: ищи Кузьмича.

– Надя, он умер еще в начале июня. Или ты не знала?

– Не будь дурой, Танька! Ты его труп видела? Нет! А раз так, то ищи! – яростным шепотом приказала она.

– А откуда у тебя такая уверенность?

Поколебавшись, она быстро заговорила:

– В двух словах. Роман у нас с ним был. Много лет, пока я не ушла. Почему, не твое дело. Может, когда-нибудь скажу. Но любила я его без памяти. И до сих пор его помню. И уж ты мне поверь, если бы с ним чего случилось, я бы почувствовала. С чего ты вообще взяла, что он умер?

– Так Сергею его дочь сказала.