Смерть по рецепту Медичи

– Андрей Николаевич! Мы детально осмотрели лабораторию и пришли к выводу, что возгорание не могло быть случайным. Это поджог.

– Вы в этом уверены? – В голосе Горлова слышалось сомнение.

– Вот, убедитесь сами. – Эксперт вынула из папки акт и положила его перед Андреем Николаевичем.

Горлов взял акт в руки, долго читал его, по нескольку раз перечитывая одни и те же строки, потом положил на стол и в упор уставился на эксперта.

– У вас есть ко мне вопросы? – спросила та, закрывая папку.

– Есть, – ответил Горлов, – и много. Во-первых, если это поджог, то где виновники? – Он загнул один палец. – Во-вторых, если…

Тут пожарный эксперт его прервала:

– Искать виновника будем не мы. Мы составили акт, и наша компетенция на этом заканчивается. Мы передаем дело в полицию.

– Хорошо. Кто будет вести дело?

– Нам этого не сообщили. – Эксперт поднялась со стула и приготовилась уходить.

– Постойте, – остановил ее директор, – скажите вашу фамилию, чтобы я мог на кого-то сослаться.

– Моя фамилия Семейкина, зовут меня Анна Сергеевна, мое имя фигурирует в акте, но теперь вашим делом займутся органы, а моя миссия на этом заканчивается. Кстати, пожарная сигнализация была перерезана. Об этом тоже говорится в акте. Кто и когда ее перерезал, будет выяснять отдел по борьбе с организованной преступностью.

– Неужели пожар в лаборатории – уголовное дело? – удивился Горлов. Он все еще не верил, что лабораторию просто сожгли.

– В вашем случае – да, – ответила Анна Сергеевна, подходя к двери кабинета. – В суде понадобятся наши показания. Там, в акте, все наши координаты, – сказала она на прощание и вышла в приемную.

Мы с шефом переглянулись, и я решила задать вопрос в лоб:

– Андрей Николаевич, у вас много врагов в преступном мире?

Горлов невесело усмехнулся.

– А кто же их знает? Я ведь только делал анализы, результаты расследований меня мало интересовали.

– А можно поинтересоваться, сколько преступников с вашей помощью отправились в места не столь отдаленные?

Я не ждала ответа на свой вопрос, но Андрей Николаевич ничего не скрывал:

– В лаборатории был журнал, в который я записывал, когда и какие результаты получены, но он, наверное, сгорел. Если хотите, Женя, я поинтересуюсь, цел ли журнал. Если цел, я дам его вам посмотреть. Кстати, а чем вызвано ваше любопытство?

– Это не любопытство, Андрей Николаевич. Это попытка вычислить человека, которого вы опасаетесь настолько, что наняли меня вас охранять.

Горлов пожал плечами.

– Разве можно вычислить врага до того, как он начнет действовать? – Его лицо стало очень серьезным.

– Не можно, а нужно. И это первое, чем я займусь вплотную.

Горлов потянулся к селектору и вызвал начальника лаборатории.

– Игорь Николаевич, поищите журнал, в который я записывал результаты анализов. Ну, тот самый. Вы знаете какой. Если он цел, принесите его ко мне в кабинет.

Начальник лаборатории начал оправдываться и уходить от темы. Видимо, журнал все-таки сгорел. Горлов стал было давить на беднягу, но я его остановила:

– Андрей Николаевич, вы же сами видели, что даже железная дверь лаборатории, ведущая в коридор, была раскалена. Журнал бумажный, разве он мог уцелеть в таком аду?

Директор внимательно посмотрел на меня и отключил селектор.

– Вы, пожалуй, правы, Женя. Журнала больше нет. Данные на моих «клиентов» могут быть только в полиции. Кстати, могу вас порекомендовать капитану Бодрову. Это начальник отдела по борьбе с организованной преступностью. У него хранятся все дела, связанные с отравлениями и проходившие через мою лабораторию. Сейчас я ему позвоню.

Горлов взял телефон и набрал номер.

– Алло! Добрый день, Олег Михайлович! Горлов беспокоит. Как ваше ничего? Все в порядке, говорите? У меня тут такое дело: мой телохранитель интересуется теми уголовными делами, которые требовали моего участия. Я помочь ничем не могу: у меня вчера сгорела лаборатория и вместе с ней журнал учета. Что? Пока не знаю. Пожарные говорят, что поджог. – Горлов испытующе посмотрел на меня. – Прислать ее к вам? Хорошо. Предупредили. Кто будет вести дело? Чернов? Как скажете, как скажете… В общем, я Евгению пришлю к вам, а вы там с ней сами разберетесь. – Он повесил трубку и еще раз испытующе посмотрел на меня.

– Бодров сказал мне, что вы еще и детектив. Это правда?

– Не совсем. Я берусь вычислить преступника для того, чтобы оградить клиента от опасности.

– Значит, вы преступников не ловите? – Мне показалось, что Андрей Николаевич во мне разочаровался.

– Сообщаю в полицию, а полиция ловит, – парировала я. – Согласитесь, ведь я не могу одновременно охранять клиента и ловить злоумышленника.

– Согласен. Но я дам вам такую возможность.

– В смысле?

– Меня тоже интересует, кто и что против меня замышляет. Думаю, что лаборатория – это первое звено в цепочке событий, которые ожидают меня в ближайшем будущем.

– Мне тоже так кажется, – ответила я, мысленно представляя себе объем работы, который последует за моим визитом к Бодрову. – Так кого же вы все-таки опасаетесь: преступников, которых с вашей помощью отправили за решетку, или кого-то еще?

Горлов помолчал, потом тихо сказал:

– Всех.

– То есть?

– Всех, – повторил он. – С недавнего времени у меня началась черная полоса, – произнес он со вздохом. – Лет двадцать пять тому назад, когда я только начинал, у меня была «черная крыша». Так тогда называли бандитов.

– Вы были связаны с мафией? – удивилась я.

– Тогда, в девяностые, никто никого не спрашивал, хочет ли он «дружить» с мафией. Просто приходили крепкие ребята и говорили: «Парень, у тебя проблемы», и если парень не понимал, что нужно заплатить, то у него действительно начинались проблемы. Могли поджечь склад, устроить автомобильную аварию, избить до полусмерти… да много чего могли. Им нужны были только деньги. Потом их времена прошли. Я давно забыл, когда последний раз платил за свое спокойствие, но недавно мне напомнили об этом самым неожиданным образом. – Андрей Николаевич потянулся к пачке салфеток, взял одну, громко высморкался и извинился за прерванный рассказ.

– Ну так вот, – продолжил он, – когда я захотел, чтобы «Доктора Гора» признали лекарственным средством, мне мягко намекнули на мое прошлое и отклонили просьбу, мотивировав отказ тем, что средство не прошло клинические испытания. Да, с клиническими испытаниями проблема, но мне намекнули и на мое «темное» прошлое. Кто и каким образом мог рассказать комиссии, что я двадцать пять лет назад платил бандитам? – Горлов подпер подбородок рукой, хлопнув себя по щеке, и вопросительно посмотрел на меня.

Я ничего не могла ответить на его вопрос и только пожала плечами. Рассказать мог кто угодно. Даже тот, кто сейчас сидит в такой комиссии. Многие из тех, кто в девяностые ходил в спортивном костюме, сейчас переоделись в фирменные пиджаки и воротят нос ото всех, чье прошлое похоже на их собственное.

– Но это еще не все, – продолжал Андрей Николаевич, – моей жене кто-то насплетничал, что Ольга, – он показал рукой в сторону приемной, – моя любовница.