Фатальная красота

– Степка у меня живет, он племянником мне доводится, а друг его Станислав – у себя, в соседнем доме.

– В каком именно?

– Что ж ты непонятливая такая, – покачала она головой и указала рукой на дом по левую от нее сторону. – Вот этот. И по какой причине они тебе понадобились?

Чтобы избавить себя от излишних вопросов, я достала из сумки липовое удостоверение сотрудника прокуратуры и показала женщине.

– Татьяна Александровна Иванова, – представилась я на всякий случай, вдруг женщина не разглядела мое имя. – По работе они мне нужны. Надеюсь, ваш племянник дома?

– Дома, где ему еще быть в это время суток. Отсыпается, уже который день пьянствует, неизвестно только, откуда деньги берет, – посетовала женщина на непутевого парня. – А меня Елизаветой Васильевной кличут. Если возникнет необходимость – обращайтесь, всегда готова оказать помощь следственным органам. У меня ведь там муж работал, пока не помер.

– Спасибо, непременно учту.

Бодрой походкой поднявшись на крыльцо дачи Правдина, я громко постучала в дверь. С моей стороны вполне логично заключить, что он находится в таком же невменяемом состоянии, как и дружок.

Открывать мне не торопились, и я на свой страх и риск толкнула дверь, зная, что есть некоторые дачники, не пользующиеся засовами и прочими мерами безопасности. Дверь поддалась и открылась настежь. Чтобы не показаться странной до сих пор наблюдающей за мной пенсионерке, я смело переступила порог и прошла в глубь дома. Царивший во всех комнатах бардак характеризовал хозяина дома не с самой лучшей стороны.

Станислава Правдина я обнаружила на кухне сладко посапывающим и уткнувшимся в тарелку с салатом. Зрелище было забавное. Парню было не больше восемнадцати лет. Разговаривать со спящими я не умею, и пришлось разбудить паренька. Спросонья он принял меня за свою мать, потому что испуганно воскликнул:

– Мама, я совершенно трезвый! Дыхнуть?

Я усмехнулась и дала простой совет:

– Протри глазки, мальчик, вряд ли я могу быть твоей матерью.

Станислав протер опухшее от пьянки лицо и приложил немалые усилия, чтобы придать своей физиономии осмысленное выражение.

– Кто вы такая? – догадался наконец поинтересоваться парень, ничуть не побеспокоившись по поводу присутствия в его доме постороннего человека.

– Сотрудник прокуратуры Татьяна Александровна Иванова, – представилась я. – У меня к тебе разговор есть.

– Разговор – это хорошо, но за бутылочкой он потечет легче.

Внимательно присмотревшись к пареньку, я поняла, что с похмелья он ничего вразумительного мне не скажет. Пришлось устроить Правдину холодный освежающий душ.

После него парень почувствовал себя намного лучше, поскольку начал проявлять первые признаки любопытства:

– Так как вас зовут? Я не расслышал.

– Татьяна Иванова, – терпеливо повторила я. – У меня к тебе несколько вопросов о вечере среды. Помнишь трех девушек на соседней даче, их зовут Нелли, Галя и Виктория?

– Еще бы не помнить, особенно Вику, ее даже слепой заметит! – Каким образом слепой сможет проделать подобное, я не знала, но противоречить не стала. – Кстати, я ослышался или вы на самом деле из прокуратуры?

– Ты не ослышался. Давай все же займемся твоими показаниями.

– Ладно, – согласился Станислав, развалившись на стуле.

– Итак, вы с другом сами присоединились к девушкам, так сказать, зашли на огонек, или они вас пригласили?

– Мы со Степкой по дороге домой так упились водкой, что потом с трудом вспомнили, как оказались на даче девчонок.

– И как же вы все-таки у них оказались?

Станислав сморщил лоб и, подперев руками подбородок, ответил:

– Идем мы, значит, с приятелем по дороге, и тут две телки подкатывают: «Мальчики, какая встреча…» и все в том же духе. Короче, уломали нас, и мы завалились к ним на дачку, а та-а-м сногсшибательная девица: девяносто – шестьдесят – девяносто в длинном красном платье. У меня аж слюни потекли, подобные крали на дорогах не валяются.

– И как долго вас с другом потчевали и угощали?

– Погоди, сейчас вспомню. Степка еще канючил, что ему домой надо, иначе девка его пилить начнет. Ну да, в третьем часу ночи дело было. Мне в окружении девушек было неплохо, и я остался, а Степка ушел. Дурак, одним словом, такой шанс упустить.

– Какой шанс? – не поняла я, что имел в виду собеседник.

– Вам не понять.

– Попробуй объяснить, я очень догадливая.

– Пустой базар, – махнул рукой Станислав. – Провести вечерок с веселыми девушками дорогого стоит.

– И до которого часа вы просидели?

– До последнего, – как-то гадко ухмыльнулся Правдин, – девушки оказались – ураган.

– Со всеми тремя? – притворно удивилась я силе собеседника.

– Со всеми, хотя та аппетитная штучка в красном поначалу отнекивалась, но потом согласилась.

– Ничего не путаешь?

– Такое не забывается, – самоуверенно ответил парень, выпрямившись на стуле.

– Значит, вы отлично провели ночь, а чем занимались утром?

– Веселились и пили водку, пока Вике не позвонил какой-то хмырь.

– И что он ей сказал?

– Откуда мне знать, она не рассказала. Нелька с Галькой тоже помирали от любопытства. На этом праздник закончился, и девушки уехали домой.

– Раз ты не знаешь, какую новость ей сообщили по телефону, может, мог бы описать ее реакцию?

– Нечего описывать. Расстроилась, видно, новости были не очень радостными, и голос стала повышать. Кричала сильно, в истерике будто. Только выражение глаз осталось прежним.

– Каким именно?

– Обычным, будто ей безразлично происходящее.

Следовательно, известие о смерти мужа не расстроило Викторию, и она лишь на публике играла роль неутешной вдовы. Попрощавшись с Правдиным, я решила зайти к его другу, Степану Коновалову.