Оценить:
 Рейтинг: 0

Маленькая семейная комедия

<< 1 ... 4 5 6 7 8
На страницу:
8 из 8
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– От всего сразу вряд ли, а настроение улучшить может, – улыбнулся Арсений.

– Я знаю, что я себе позволю. И гори всё ясным пламенем! – глаза Татьяны приняли мечтательное выражение.

– Вот и молодец. Иди-ка ты домой. Вдруг там уже Макс сидит и голову пеплом посыпает.

– Ты думаешь?

– Думаю. Давай. Иди.

– Спасибо, Сеничка! Инке привет! – последние слова она выкрикнула уже из-за двери.

* * *

«Кутить, так кутить. Раз я сегодня уже вышла за рамки, то могу позволить себе ещё немного удовольствия. Вдруг Макс вернулся. Вот удивится», – думала Татьяна, входя в булочную напротив своего дома на Загородном. В булочной её повлекло в сторону самых наивреднейших кондитерских изделий. Нарушительница режима решительно выбрала большой торт с большими кремовыми цветами неизвестного вида. Она уже открыла рот, чтобы озвучить свой выбор продавщице, но вдруг услышала странный звук, похожий на комариное зудение. Татьяна прислушалась. Откуда здесь комары? Прислушавшись внимательнее, она различила звуки, очень похожие на человеческую речь. Мелькнула мысль: «Напрасно я так быстро ушла от Сенички». Зудение стало громче, и Татьяна явственно различила слова:

– Не стыдно? Не стыдно, спрашиваю, предавать науку? Проваливать эксперимент?

– Ты кто? – Татьяна посмотрела по сторонам, но никого, кроме продавщицы рядом не было.

– А! Так ты меня всё-таки слышишь? Я уж думала, всё. Думала, потеряла ты меня.

– Да кто ты такая, чтобы меня укорять? – Татьяна начала сердиться – какая-то неизвестно кто смеет ей указывать.

Продавщица, видя, что женщина замерла около прилавка со странным недоумённо-испуганным выражением лица, решила поторопить события:

– Девушка, что для вас?

– А? – вслух произнесла Татьяна, а сама в это время подумала: «Глупость какая! Почему «для вас»? И кто решил, что это знак вежливости? Звучит хуже, чем «чего изволите». Ещё «с» надо было бы добавить. Что-с для вас-с». Однако обращение «девушка» ей понравилось. Она уже хотела показать милой женщине, какой торт она выбрала, но снова услышала голос:

– Нет. Ты всё-таки собираешься попрать собственные принципы.

– Собираюсь. А тебе какое дело?

– Самое непосредственное.

– С чего это вдруг? – Татьяна ещё раз осмотрелась. Антураж не изменился. В непосредственной близости находилась только продавщица. «Чревовещательница она, что ли? – подумала Татьяна. – Ерунда. Откуда она может знать о моей работе».

– А ты подумай! С кем ты разговариваешь? А? – голос уже не напоминал комариный писк. Он окреп, стал уверенным. Татьяне почудилось, что она знает этот голос. Эти интонации. Только тембр у него немного другой.

– С кем я разговариваю? – тихий ужас вполз в подкорку и свернулся клубочком.

– Дура! Я твоя Совесть!

Работнице прилавка надоело бездействие покупательницы:

– Девушка! Выбрали что-нибудь?!

Татьяна вздрогнула, дико взглянула на источник звука и ткнула пальцем в кошмарный жирный торт с кремовыми розами, но тут же воскликнула:

– Ой, простите! Мне, пожалуйста, во-он тот тортик из песочного теста. Или нет, не тот, а… – совесть молчала. Наверное, отчаялась повлиять на предательницу.

– Вы уж определитесь, – не выдержала продавщица. – То одно, то другое. Я так и буду доставать и убирать…

– Простите, – устыдившись, пискнула Татьяна. – Давайте этот. С шоколадкой наверху, – почему она предпочла тыкать пальцем в кондитерские изделия, а не читать их названия, ей самой было не ясно.

Заполучив «этот с шоколадкой», Татьяна выскочила из магазина. Она, в страхе снова услышать «потусторонние речи», не посмотрев по сторонам, ринулась через дорогу к своему дому, но тут раздался визг тормозов, чья-то рука крепко ухватила её за плечо и дёрнула обратно на тротуар.

– Вы с ума сошли?! Бросаетесь под машины, – услышала она резкий мужской голос.

– Спасибо. Извините. Наверное, сошла, – пробормотала Татьяна. – Отпустите меня, пожалуйста. Мне больно, – хватка ослабла, Татьяна потёрла плечо, подумала, что останется синяк и посмотрела на мужчину. Перед ней стоял вчерашний спаситель Кирилл. Взгляд у него был осуждающий. – Спасибо. Вы снова меня выручили, – взгляд Кирилла сделался непонимающим.

– Не стоит благодарности, – с усмешкой произнёс он, повернулся к соседке спиной и пошёл своей дорогой.

«Странный какой. Сделал вид, что меня не узнал, – подумала Татьяна. – Хотя после вчерашнего… Господи, как же я себя вела… Просто по-хамски, – констатировала она после недолгого размышления. – А вид у меня был… Ой, мамочки! Ничего удивительного, что он предпочёл не признаваться в знакомстве».

* * *

Макса дома не оказалось. Татьяну встретили безмолвие и малоприятное амбре от засохшего «моря» в кухне. Она отправила торт в холодильник и брезгливо, как накануне вечером, потрогала заячьим тапком грязь на полу, соображая, чем эту грязь отскребать.

– И что? Торт будешь лопать или уборку сделаешь? – прозудела совесть.

– Отстань. Уборку, – рыкнула Татьяна, берясь за совок для мусора. Ничего лучше, чем престарелый металлический совок времён «когда ещё был жив дедушка», на роль скребка в её доме не подходило.

– Давай-давай. А то в такой, мягко говоря, душной атмосфере кусок в горло не полезет. А ты ещё, небось, ужинать собираешься? Диетическими продуктами?

– Отвяжись. Не собираюсь я ужинать. Совсем. Торт есть буду. Всё равно сегодня мои основополагающие принципы пошли коту под хвост.

– Ну-ну. А потом людям будешь втюхивать здоровое питание.

– Что же это такое! Оступилась всего разок. Завтра исправлюсь.

– Посмотрим, – ехидно заметила совесть и умолкла.

Переругиваясь с совестью, Татьяна навела порядок в кухне. Максим не появлялся. Телефон молчал. Татьяна взглянула на часы – семь тридцать. А ей казалось, что с момента её бегства из магазина прошла вечность. Чтобы не думать о Максиме, надо было чем-то отвлечься. Хоть сериал посмотреть что ли. В прихожей ей под ноги подвернулся обломок табуретки, проделавший вчера длинный путь по квартире. Вид обломка с новой силой пробудил в ней слегка притихшую обиду. Она с досадой пнула ни в чём не повинные останки и, гордо выпрямив и без того прямую спину, прошагала к дивану, на котором валялся пульт от телевизора. Оказавшись посреди комнаты с пультом в руках, она направила его на экран и принялась резко нажимать на кнопку переключения каналов, словно стреляла из пистолета по мишени. Если бы она в этот момент увидела себя со стороны, то непременно согласилась бы с коллегами, прозвавшими её Валькирией. Совесть вела себя тихо, но Татьяна непроизвольно стала говорить вслух, продолжая начатые днём бессмысленные споры.


Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
<< 1 ... 4 5 6 7 8
На страницу:
8 из 8