Диана и Царица Утренней Зари

– Со мной тоже!

Коробку сильно тряхнули.

Диана потеряла равновесие и упала. Прямо над ней сверкали желтые глаза Кошки. У Дианы забегали мысли:

«Вот так же, как в первый день! Ничего себе, жила она спокойно на Сониной кровати, а потом кого-то постороннего обнаружила на своём месте. Приятного мало. Стала старой, и Соня её разлюбила. Бедная Мурыся, какая судьба! Мурыся, мне тебя, честное слово, жалко…»

Вдруг Диана поняла, что она уже произносит эти мысли вслух, а своей мордочкой тычется в плечо старой Кошке и плачет.

– Всё хорошо, Дианка, не раскисай, – утешала её Кошка и гладила её по чистой шёрстке своей серой лапой.

– Мурыся, я хочу с тобой дружить, – сказала искренне Диана.

– Я тоже, – без раздумий ответила Мурыся, и обе тепло обняли друг друга.

– Мы едем, мы едем в машине, в папиной машине, – возвестил радостно Тимка. – Я чую! Едем в бабушкину квартиру! Нас не бросили! Не выбросили!

– Запевай! – приказала Мурыся, освобождаясь от объятий Дианы, и начала песню: – Мы едем, едем, едем в далёкие края…

Час спустя все были на месте. Мама с детьми переселилась к бабушке. Началась прекрасное время ремонта.

Выходной

Ремонт – это то состояние, когда вся налаженная жизнь идет вверх дном, когда ради его скорейшего осуществления взрослые идут на нарушение многих правил, и старые запреты перестают действовать. От бабушкиной квартиры до детского сада было далеко ездить на автобусе. Было решено, что дети пока туда ходить не будут. Мама все дни до глубокого вечера пропадала то в строительных магазинах, то в новом жилище, занимаясь ремонтными делами.

В квартире бабушки и так места было немного, а сейчас она совсем была заставлена коробками и маминой мебелью. Часть коробок с игрушками была отправлена на большие антресоли – так назывались полки под потолком кухни, прикрытые двумя дверцами.

Именно поэтому мама и бабушка сортировали игрушки при упаковке. Только одна коробка была раскрыта: как раз та, в которой переезжали Диана, Мурыся, Тимка. Во время сборов Козочка заметила, что все игрушки испытывают какой-то страх перед коробками. Диане хотелось узнать, с чем связана эта тревога, но все уходили от ответа. В лучшем случае она слышала что-то вроде «да всякое бывает с этими коробками».

Диана за время жизни в доме бабушки подружилась с Кошкой. «Не такая уж она своевольная, просто порядок любит», – рассуждала Диана, – «Вот как бывает: первое впечатление меня обмануло». В отличие от Кошки, Диана никем не командовала, а просто наслаждалась тем, что получала всё внимание хозяйки и оставалась Сониной любимицей.

Бабушка старалась с пользой и удовольствием провести время. Какие только занятия она не придумывала! С ней было весело.

Только изредка дети интересовались, скоро ли выходной день. «Какая же вам разница, выходной или нет? Всё равно дома сидите», удивлялась бабушка.

Однажды утром на прогулке Соня спросила:

– А почему сегодня так много детей на площадке? Раньше мы одни играли.

– Как почему? – удивилась бабушка. – Все детки раньше в садике играли, а сегодня садик закрыт. Вот все и пришли на площадку. Выходной день!

– Выходной! – воскликнул Лера.

– Выходной! – сладким голосом пропела Соня.

– Нас папа заберёт, – сообщил Лера.

– И мы с ним всё-всё-всё делать будем. Он обещал кафе, мороженое…

– Аттракционы, кино… – перебивая сестру, заговорил радостно Лера.

– Ну, ясно с вами всё, – вздохнула бабушка. – А сам папа знает, что он вас сегодня заберёт?

Позвонили папе, и тот пообещал приехать сразу, как только сможет.

Время шло, а папы не было. Редкое в наших краях солнце всех порадовало немножко да спохватилось, заторопилось спрятаться за серые облака. Лера ещё пытался быть весёлым, но потом совершенно скис. Соня капризничала по поводу и без повода. Вечером позвонил папа и сказал, что сегодня не получилось, но завтра он заберет детей с самого раннего утра и выполнит все свои обещания.

Папа вкладывает деньги в прекрасное предприятие

Не приехал папа вот почему.

В тот день папа Миша проснулся поздно. В камине из черного мрамора горели поленья березовых дров. За окном величественная старая ель широко простирала свои пушистые развесистые лапы.

«Как занавес в театре», – подумал папа Миша про эту ель. – «Хорошо, что не срубили во время строительства».

Низкое зимнее солнце заглянуло сквозь оконную раму, залило светом спальню и задержалось на огромной люстре венецианского стекла, с искусно сделанными цветами и длинными, узкими листьями.

«Умеют же делать!» – восхитился папа Миша, наблюдая, как крошечные кусочки настоящего золота внутри стекла начинали по очереди сверкать, когда их касался луч солнца.

До него донёсся запах свежемолотого кофе, и папа Миша вскочил, оделся и вышел на кухню.

Ангелина Маратовна взбивала молочную пену. Да, да! Злая начальница Ангелина Маратовна, которая загружала Мишу непосильной работой, сейчас готовила для него кофе!

– Тебе капучино или кафе лунго? – спросила начальница.

– Ангел, из твоих прекрасных рук я согласен на всё!

Ангелина Маратовна достала две изящные фарфоровые чашечки, разлила в них кофе с пышной белой пеной. Ложечкой она нарисовала на пене сердечко и передала Мише. Во его взгляде отразилось восхищение.

– Как я тебя обожаю! – воскликнул Миша и приступил к капучино, прикусывая хрустящий воздушный рогалик.

– Какие планы на сегодня? – спросила Ангелина Маратовна.

– Пока не решил, давай обсудим.

– Милый, я так скучала по тебе, пока ты занимался всеми этими жилищными делами… Я хочу тебе сделать подарок! Я хочу сегодня вечером быть прекрасной!

– Ангел мой, ты всегда прекрасна…

– Я записалась в салон красоты. Скоро поеду. Жди меня, никуда не девайся! – игриво пригрозила Ангелина Маратовна.

Это означало, что папа Миша остаётся без компании в огромном доме Ангелины Маратовны и должен следить, чтобы Кристина, её дочка, вовремя поела, вовремя погуляла по участку, и чтобы ничего не случилось, пока отсутствует хозяйка. Кристина была на два года старше Валеры.

Папа Миша постарался скрыть разочарование.

– У меня есть к тебе один вопрос, – начал он как можно беззаботнее. – Как мы оформим то, что я вложил деньги в твою фирму… Что мы теперь партнёры… Что половина теперь моя…

– Половина моя, – сказала Ангелина Маратовна, откусывая конфету, – а половина…