Цыганской тропой. Иногда взрослые нуждаются в сказках ещё больше, чем дети

– Роман? – ахнула Даша. – Извините, пожалуйста, мы с подругой немножко выпили, да ещё полумрак этот. Нет, конечно, это меня не оправдывает.

– Оправдывает, оправдывает, – засмеялся Роман. – Я сам вас с трудом узнал. Вы как-то изменились, и, по-моему, очень. Я долго сомневался, вы это или не вы.

– А оказалась, я, – тоже засмеялась Даша.

– Да, в переулке передо мной стояла испуганная, такая жалостливая девочка. А кого я вижу сейчас?

– И кого же? – напряглась Даша.

– Сейчас я вижу коварную женщину обольстительницу, которая разбивает мужские сердца, – грозным тоном шутливо сказал Роман.

– Даже так? Обольстительницу? Только спешу вас огорчить. Скоро часы пробьют двенадцать раз, и коварная обольстительница опять примет вид простоватой дурнушки.

– Ну, уж нет, насчёт дурнушки я не согласен.

– А насчёт простоватой?

– Скажем так, милой простой девушки, – опять улыбнулся Роман. Но тут музыка как-то неожиданно закончилась, так неожиданно, что Даша даже растерялась.

– Вы разрешите на следующий танец опять вас пригласить? По-моему, мы не договорили.

– Все сегодняшние танцы принадлежат только вам, – немножко кокетливо ответила Даша.

Он проводил Дашу до столика и, как говориться, откланялся. Даша огляделась вокруг. Что-то её тревожило. Но что? Публика круто поменялась. Такое впечатление, что ресторан разделён на две части, справа от Даши и Инги одни, слева – другие. А они как будто посередине. «Что-то не так» – подумала Даша. Она нутром чувствовала, что обе части ресторана никак не сложатся вместе, столько ненависти и злости витало в воздухе.

– Инга, по-моему, нам пора сматываться, – наклонилась к подруге Даша. – Тебе не кажется, что обстановка немного накаляется. Посмотри повнимательнее. Не нравится мне всё это.

– Пожалуй, ты права. Давай сматываться, – ответила Инга, обведя взглядом зал. Она подозвала официанта и велела принести десерт и счет. – Извини, Дашунь, но придётся нам его съесть в другой раз.

– Прошу прошения, вам просили передать, – около их столика стоял официант с бутылкой шампанского в руках.

– Нам?! – удивлённо воскликнула Инга. Официант незаметно протянул Даше салфетку.

– Спасибо, но у нас свои есть, – в недоумении ответила Даша.

– Это записка, – продолжил официант, – но, пожалуйста, читайте осторожно, чтобы никто не заметил.

Он положил салфетку рядом с Дашей и ушёл. Даша взяла её и, развернув, положила колени. На ней было нацарапано: « Уходите быстрее. Оставаться опасно. Я потом вас найду. Роман»

– Инга, бежим отсюда.

– Ага, идём в дамскую комнату, там есть окно во двор. Только я ничего не могу понять, – она пожала плечами, – для чего всё это?

Они спиной чувствовали взгляды, направленные на них. Какие-то колючие взгляды.

– Фу, давай немножко отдышимся, – сказала Инга, привалившись спиной к двери в дамской комнате. Даша подошла к большому, вовсю стенку, зеркалу. Да уж, видок ещё тот. Испуганные глаза, бледная кожа.

– Инга, ты чего-нибудь понимаешь? – спросила Даша.

– Ой, Дашка, куда-то мы с тобой вляпались. Только никак не могу понять, куда. Ты ничего подозрительного не заметила?

– Нет. Сама ничего не понимаю. Ладно, давай выпрыгивать, – Даша открыла окно. – Ой, как холодно! – вскричала она. – Как же мы с тобой до дома доберёмся?

– Как, как, на такси, естественно. В такое время здесь всегда парочка такси дежурит. Только хитрость надо проявить, на всякий случай.

Инга достала сотовый телефон и стала нажимать на какие-то кнопочки. Даша тоже всегда хотела иметь сотовый. Сейчас даже её ученики ходят в школу с ним. В принципе, она могла бы себе позволить купить какую-нибудь дешёвую модельку. Но только для чего? Кому звонить? В этот городок она попала по распределению. Друзьями особо не обзавелась. Её домашний-то телефон стоит больше для мебели. Звонят ей исключительно по работе. Родители учеников, например, или завуч, предупредить об изменениях в расписании. В крайнем случае, Наташка позвонит. Это её коллега по работе. Они могли бы стать хорошими подругами, но у Наташки семья. Примерный муж, двое детей. И, как умная женщина, она сокращает до минимума всё общение своего разлюбезного мужа с незамужними подругами. Даша её понимает, и не обижается.

– Здравствуйте, – наконец-то дозвонилась до службы такси Инга, – мне нужно такси. Да, пришлите, пожалуйста, к дому №7 по Каштановой улице. Да, через 10 минут успеете? Замечательно. Всего хорошего.

– Инга, ты чего, какая Каштановая? Мы же на Сиреневом бульваре?! – вскричала Даша, подумав, что, после волнений и лишнего спиртного, подруга немножко не сумела сориентироваться в пространстве. Надо заметить, что в годы перестройки, когда люди опять стали разрушать всё до основания, чтобы потом с честью восстанавливать всё из пепла, наши городские власти проявили удивительную мудрость и дальнозоркость. Вместо каких-нибудь историческо-временных названий улиц, они остановились на цветочно-нейтральных. Чтобы потом, когда какой-нибудь очередной вождь времён и народов опять провозгласит, что мы неправильно живём и идём неверным курсом, не пришлось бы переименовывать улицы. Каких трудов это стоило, наверное! Но, тем не менее, улицы у нас теперь носят названия цветов. Прямо как у Антонова в песне поётся: «Пройду по Абрикосовой, сверну на Виноградную».

– Дашка, я не пьяная. Весь хмель куда-то испарился. Всё нормально, объясню потом. Идём. – И она сиганула в открытое окно. Даша последовала за ней. Если сказать, что на улице было холодно, это не сказать ничего. Холод был страшный! Он сразу окутал их своим ледяным покрывалом, да так крепко, что у Даши перехватило дыхание. Она закашлялась. Да, лета, видно, не будет в этом году совсем! Вокруг была темнота, казавшаяся зловещей. Дашу била крупная дрожь, то ли от холода, то ли от страха.

– Пошли, Даш, мне кажется вон туда, видишь, вроде огоньки светятся.

– Ага, – простучала зубами Даша.

Инга взяла Дашу за руку и, наощупь стала продвигаться вперёд. Вдруг она замерла на месте и сказала в самое ухо Даше:

– Тихо, там кто-то есть.

Теперь и Даша услышала голоса, но очень тихие, едва различимые. Она напрягла слух.

– Ты всё понял? – сказал грубый мужской голос.– Стреляй только наверняка. Хотя с такого расстояния трудно промахнуться. Сигналом будет моя поднятая рука.

Даша с Ингой осторожно выглянули из-за угла. Это был видно задний дворик, куда выходили двери кухни. Пройти незамеченными им бы никак не удалось. Нужно было пересечь это пространство, где сейчас стояли два человека. Один из них был черноволосый низенький с большим круглым животом. «Видно любитель пива», – подумала Даша. Второй – худой светловолосый коротышка, средних лет, с совершенно незапоминающейся внешностью. Этакий серенький мышонок. Даша не боялась, что мужчины их увидят. Девушки прятались в тени, а они стояли на свету. Тут неожиданно открылась небольшая дверка, и в круг света шагнул ещё один цыган. А что это были именно цыгане, Даша теперь не сомневалась. Где-то по весне в учительскую влетела Наташка и громко сообщила ошеломляющую новость:

– Вы представляете, к нам на завод приехали на работу несколько семей цыган. На постоянное местожительства.

– О, Боже, нам только цыган не хватает! – тут же простонала директор, схватившись за голову. Дело в том, что какой-то богатый дядя купил местный, едва дышавший, заводик железобетонных металлоконструкций и развернул там бурную деятельность. Стало вестись строительство жилья. Даже какие-то дохленькие коттеджики построили. И со всех сторон нашей необъятной Родины, к нам потянулись безработные всех областей и ближайшего зарубежья. Кого только теперь в городе нет, разве что якутов, и только потому, что они, наверное, не слышали о такой местной знаменитости. Хозяин грозится в необозримом будущем выйти на заграничный уровень. Хорошо хоть не обещает построить капитализм в отдельно взятом районе, а то это уже проходили. Из всех потенциальных работников многие куда-нибудь опять уезжают, видно за лучшими обещаниями, но многие остаются. Цыгане остались. Мало того, они всё увеличивались и увеличивались. Их становилось всё больше и больше. И вот теперь в некоторых классах учится почти четверть учеников цыган. К чести сказать, особо много хлопот из них доставляли единицы. И всё больше по части прогулов. Воровства, как такового в школе особо не наблюдалось. Как дошло до нас, их цыганский барон строго-настрого запретил всякое воровство на территории школы и городка. Пока особых эксцессов не наблюдалось. Видно боялись они своего барона, или уважали.

Но здесь творилось что-то странное и нехорошее. Даша это нутром чувствовала.

– Сбежали они, нигде найти не могут, – сказал запыхавшийся молодой цыган.

– Это плохо, но пока не до них, – ответил коротконогий пивной живот.– Сейчас главное Банкир. А с этими потом разберёмся. – Он повернулся к серому мышонку. – Всё, мы ушли. Иди, посмотри, куда тебе лучше встать.

– Я уже присмотрел. Вон там буду, – сказал мышонок и показал в сторону, где прятались подруги. Они замерли. Всё, это конец. Что могут две хилые женщины против вооружённого мужчины.

– Дашка, не дрейфь, мы сейчас что-нибудь придумаем, – в самое ухо прошептала Инга, и исчезла в темноте.

Мужчины разошлись в разные стороны. Серый мышонок направился в нашу сторону. «Всё, это конец», – опять подумала Даша. Тут её сильно дёрнула за руку Инга, оттаскивая в темноту. Они стояли, прижавшись к стенке, совершенно не чувствуя холода. Вот из-за угла появилась фигура мышонка. Он остановился, огляделся по сторонам, но, конечно, ничего не увидел. Он же не филин, в самом деле. Надо ждать пока глаза привыкнут к свету. Тут Даша увидела, что Инга тихо подбирается к нему сзади и изо всех сил лупит его по голове какой-то дубиной. Мышонок мешком валится на землю. Дубиной по голове – это, конечно банально, но что ещё остаётся делать бедным женщинам. В Дашину ногу что-то ударилось. Она пошарила по земле рукой, ага, что-то такое холодное и гладкое. Даша подобрала на всякий случай. Чисто женское реакция, что – не знаю, но возьму, вдруг пригодиться!

– Дашка, бежим, быстрее! – крикнула Инга. И они рванули вперёд.

– Терпи, подруга, вот они родные, – Инга показала на светящиеся огоньки такси.

– Каштановая, 7. Быстрее, пожалуйста, – запрыгнув в такси, выпалила Инга.