Я тебя испорчу, Майор

Я тебя испорчу, Майор
Мария Абдулова

Он – майор Соловьёв. Взрослый, принципиальный и правильный до зубного скрежета.Она – Катенька Трофимова. Шальная императрица 24/7, стихийное бедствие и дочь его шефа в одном лице.Он считает, что им нужно держаться друг от друга подальше, а она придерживается противоположного мнения и твёрдо решает его испортить. А когда Катенька Трофимова что-то твёрдо решает, то можно даже не пытаться мешать ей идти к своей цели.Поэтому готовься, Майор, шальная императрица выходит на охоту за твоим холодным сердцем!

Мария Абдулова

Я тебя испорчу, Майор

Глава первая.

Катя.

У Кати не было серьёзных причин для злости, но она почему-то всё равно с самого утра кипела, как забытый на плите чайник. И то ли дело было в июльской нещадной жаре, то ли в неотвратимости прохождения практики на работе у любимого папеньки, то ли в том, что её новый синеглазый знакомый после совместных сумасшедших выходных так и не перезвонил, но настроение было полным ГЭ. Не спасала даже сладкая прохладная газировка и любимые песни, транслирующиеся по радио.

– Я ж его любила-а-а, а он меня не прости-и-ил(Слова из песни Софии Ротару – “Я же его любила”)… – старательно подпевала девушка, постукивая пальцами по рулю в такт мелодии.

Мужчина, проходящий мимо, недоумённо покосился в сторону её машины и, кажется, даже позволил себе несколько нелицеприятных слов о Катином музыкальном вкусе, но Маша, подошедшая в этот момент, одним своим фирменным взглядом дочери полковника полиции дала понять, что в его мнении никто не нуждался. Недооценённый критик, обиженно отвернувшись, продолжил свой путь дальше, а Баженова юркнула в салон автомобиля.

– Привет ценителям классики, – хихикнула девушка и, наклонившись, чмокнула подругу в щёку. – Давно ждёшь?

– Не очень. Пить хочешь?

Катя протянула Марии баночку с апельсиновой газировкой.

– Нет, спасибо.

Пожав плечами, Трофимова сделала ещё один глоток вкусного, но очень вредного напитка, и аккуратно выехала на проезжую часть. Движение на дорогах в центре их города-миллионника в девять часов утра всегда походило больше на улиточные бега, чем на полноценный транспортный поток, но сегодня даже они не подходили для сравнения. Машины стояли как вкопанные, солнце пекло, а из кондиционера дуло сухим, горячим воздухом. От полного разочарования днём, который ещё не успел толком начаться, спасала только Манюня. Бесстыже бодрая, выспавшаяся и довольная она невольно заставляла Катю держать спину прямо и улыбаться.

– Ка-а-атя, возьми телефон. Э-э-это он, э-э-это он звонит*(Слова из песни БиС – “Катя”) бум-бум, – пела подруга, пританцовывая на месте и хлопая в ладоши. – Ка-а-атя, возь… Ой, смотри, у тебя и, правда, телефон звонит.

Мельком взглянув на экран, Екатерина согласно кивнула, когда Баженова жестом предложила ответить за неё и включила громкую связь.

– Да, папуль, слушаю.

– Опаздываешь в первый же день?!

– Па…

– Катерина!

– Па, я честно выехала вовремя, но тут такая пробка, что просто пизд.. – девушка, вовремя опомнившись, резко замолчала и похлопала себя по губам. – Короче, папуль, мы едем, правда-правда. Я постараюсь сейчас свернуть во дворы и, если повезёт, то буду стоять у тебя на пороге через десять минут, а если нет…

– А если нет, то не видать тебе хорошей характеристики, дорогая моя, как собственных ушей, – отрезал командирским тоном генерал-полковник юстиции Сергей Иванович Трофимов, а по совместительству её любимый папочка.

– Ну, па-а-ап…

– Не ной.

– Хотя бы Маню пощади, а то она из-за меня же пострадает.

Мужчина тяжело вздохнул и Катя на мгновение почувствовала укол вины, но к её облегчению длилось это чувство недолго, потому что, догадавшись, что дочь разговаривает с ним на громкой связи, Сергей Иванович обратился напрямую к Баженовой.

– Машенька, привет. Пожалуйста, присмотри за этим ходячим несчастьем, которую ты называешь подругой, иначе она либо врежется в кого-нибудь, либо во дворах заблудится.

– Пап, вообще-то, я всё слышу! – возмутилась Трофимова.

– Здравствуйте, дядь Серёж. Можете не переживать, я за Катюшкой прослежу, – в один голос с ней сказала Маша и даже кивнула, будто собеседник мог её увидеть.

– Молодец. Если что, сразу звони мне, хорошо?

– Так точно.

– Вы оба, вообще, в курсе, что неприлично говорить о человеке в его же присутствии?! – насупившись, девушка угрюмо взглянула сначала на подругу, а после на экран смартфона. – Или вас это не волнует?

– Нас волнуешь ты, Катя, а не приличия.

– Ну спасибо, пап. Сразу на душе легче стало.

– Не за что. Жду тебя у себя на пороге через деся… нет, девять минут. Всё, дочь, отбой.

Мужчина отключился, а Катя со стоном откинулась на спинку сидения.

Нет, она обожала своего отца всей душой и была безгранично благодарна за то, что он, несмотря ни на что, смог вырастить её и подарить беззаботное прошлое, прекрасное настоящее и перспективное будущее, но порой его гиперопека доводила девушку до нервного тика. И ведь Трофимова знала, что проходить практику под боком у папы было, мягко говоря, не очень хорошей идеей. Причём прекрасно знала, а воспротивиться и сказать твёрдое «нет» его предложению, очень похожее на приказ, не смогла. А ей ещё одногруппники завидовали, мол, проходить практику у руководителя следственного управления следственного комитета области – это предел всех мечтаний. Посмотрела бы она на них сейчас, когда сама вселенная чувствовала её нежелание ехать в управу и устроила на пути огромную пробку, а озвученного папой времени становилось всё меньше и меньше.

– Так, ладно, – сказала сама себе Катя, крепче сжимая пальцы на руле. – Трофимова я или кто? Прорвёмся! И не в такой ж*пе бывали, да, Манюнь?

– Конечно, – с готовностью согласилась Маша. – Уголовно-процессуальное право пережили, а пробку-то тем более переживём.

– Вот-вот, поэтому держись крепче, Марусь, и всем недовольным показывай средний палец.

– Это я умею, – расхохоталась подруга. – Это я запросто.

Спустя пять минут, трёх демонстраций неприличного жеста и одного «сам козёл!» Катя смогла заехать во дворы, через которые до здания управления было рукой подать. В приемную руководителя они практически ввалились, тяжело дыша и с трудом передвигая ноги.

– Доброе утро, девочки, – с понимающей улыбкой поприветствовала их секретарь Сергея Ивановича. – Как я вижу, вас никто не предупредил, что у нас сломался лифт?

Промычав что-то утвердительное, Маша рухнула на один из стульев для посетителей и принялась обмахиваться собственной сумочкой. Катя же, скинув босоножки на каблуках, которые ещё утром казались ей очень удобными и комфортными, а теперь превратились в настоящее орудие пыток, оперлась руками о стол помощницы отца и прохрипела:

– Воды!

– Держи.

Спустя пару секунд, показавшихся Трофимовой вечностью, в её руках оказался бумажный стаканчик с прохладной водой из кулера. Постанывая от удовольствия, девушка осушила его в одно мгновение и благодарно кивнула, когда Агата предложила добавки.

– Спасибо!

– На здоровье, – хмыкнула секретарша и потянулась к телефону. – Сейчас я сообщу Сергею Ивановичу, что вы приш…

Внезапно дверь отцовского кабинета открылась и в проёме показался мужчина, от вида которого Катя замерла, широко открыв рот.